Эрих Гимпель - Шпион для Германии
Председательствующий прервал его:
— Следовательно, вы хотите, чтобы мы вели расследование двух различных дел?
— Именно это я имел в виду, — ответил Хейни. Кёрри тут же попытался отклонить предложение
Хейни, приводя различные юридические аргументы. Члены суда явно колебались. Разразилась ожесточенная юридическая перепалка, длившаяся целых два часа. Половину из сказанного я так и не понял. Мои защитники утверждали, что в результате раздельного рассмотрения двух дел — моего и Колпоу — вместо того, чтобы смешивать их, судебный процесс намного упростится, обвинение же говорило об обратном. В заключение судейская коллегия удалилась на час на совещание…
Председательствующий вновь ударил молотком по столу и объявил:
— Ходатайство защиты обвиняемого Гимпеля отклонено. — Затем обратился к майору Керри: — Продолжайте.
Майор снова подошел ко мне:
— Я спрашиваю обвиняемого Гимпеля, как он относится к предъявляемому ему обвинению.
Я встал. Меня охватило странное чувство, когда на меня вдруг уставились сотни глаз. Мало разбираясь в юридической казуистике, я поступил, как мне советовали мои защитники. Мне подумалось только, не странно ли прозвучит мое заявление о невиновности, тогда как в ходе предварительного расследования я признался, что прибыл в Америку с важным шпионским заданием. Попытавшись скрыть дрожь в голосе, я произнес, глядя прямо перед собой:
— Я не считаю себя виновным.
Такой же вопрос был задан Колпоу. Он в свою очередь также ответил, что невиновен.
Керри начал обосновывать каждый из пунктов обвинения. Он похвалил ФБР за проделанную этим ведомством кропотливую работу, в ходе которой его сотрудникам удалось проследить буквально каждый наш шаг на американской земле. Кроме того, фэбээровцы выяснили подробности нашей предыдущей деятельности, описав, в частности, путь, проделанный Билли из Бостона в Берлин. Майор смог даже назвать имена немецких чиновников, с которыми встречался перебежчик. Предъявив отзывы из Морской академии, он доказал, что бывший морской кадет поддерживал коллаборационистские связи с немецкими дипломатическими миссиями на территории США. Что же касается меня, то рассказ майора Керри содержал как действительное, так и вымышленное, завышенное и заниженное. Тем не менее было удивительно, с какой тщательностью Федеральным бюро расследований были собраны сведения о моем прошлом.
Обед прошел с опозданием. Председательствующий прервал заседание всего на час, и оно возобновилось в шестнадцать часов. Обвинитель продолжил свою речь деловито и без эмоций, подобно школьному учителю, рассказывавшему, скажем, о битве в Тевтобургском лесу. Я даже не понимал, почему мне охарактеризовали его как особо фанатичного и агрессивного человека. Но скоро мне стало ясно, что так оно и есть.
Закончив изложение наших биографий, Керри сказал:
— Высокий суд, я доложил подробности высадки обоих обвиняемых с подводной лодки на наш берег с целью осуществления подрывных действий, направленных против американского народа, проследил их путь через Портленд и Бостон до Нью-Йорка и каждый их шаг в Нью-Йорке. За дверью ждет целая армия свидетелей, и мы можем перейти к их допросу. Но прежде мне хотелось бы рассмотреть еще один вопрос.
Его кажущаяся сонливость и педантичная деловитость вдруг исчезли. Он сразу же превратился в холодного, энергичного и циничного человека. Голос его зазвенел, взгляд заскользил от обвиняемых к защитникам и затем обратился на судей и публику.
— Хочу довести до вашего сведения информацию о тех злодеяниях, которые были совершены обвиняемыми. Дело в том, что это только так кажется, будто им не удалось приступить к выполнению агентурных заданий.
Он сделал паузу, после которой голос его зазвучал еще громче и проникновенней, а глаза засверкали фанатичным блеском.
— Я утверждаю, что за появление этих людей на нашей земле заплатили своими жизнями сорок семь американских моряков. У меня имеется доказательство, что Гимпель передал по рации координаты сухогруза «Корнуэлис» командиру немецкой подводной лодки «U-1230», после чего тот торпедировал судно.
— Я протестую, — воскликнул мой защитник майор Хейни. — Этот случай не имеет никакого отношения к рассматриваемому обвинению.
— Это мы еще посмотрим, — возразил Керри.
— Протест отклонен, — заявил председательствующий. Откинувшись на спинку стула, он добавил вполголоса: — Суд не намерен каким-либо образом ограничивать обвинение, как и права защиты. Продолжайте, майор Керри.
По лицу Керри скользнула улыбка. Он был в своей стихии. Теперь, когда он слегка наклонился вперед, он и вовсе казался совсем маленьким и тщедушным. Но с этого самого момента обвинитель стал наносить удар за ударом решительно, безостановочно и безжалостно.
— Прошу пригласить в качестве свидетеля капитан-лейтенанта Франка Гордона.
Полковник согласно кивнул.
Мужчина, вышедший к свидетельскому подиуму, выглядел как типичный американский морской офицер. Он был среднего роста, крепкого телосложения, с обветренным загорелым лицом. На вопросы отвечал громко, по-военному, не глядя по сторонам..
— Господин капитан-лейтенант, — начал опрос Керри, — где вы проходите службу?
— В штабе войск, дислоцированных на Атлантическом побережье США.
— Чем вы там занимаетесь?
— Осуществлением контроля за прибрежным районом.
— Объясните это, пожалуйста, подробнее.
— В мою задачу входит организация патрулирования в указанном районе в соответствии с планом с применением как воздушных, так и морских средств.
— Следовательно, вы координируете свои действия и с авиацией?
— Так точно, сэр! Мы осуществляем охрану прибрежной зоны в тесном взаимодействии с военно-воздушными силами.
— В чем состоит военный аспект вашей задачи?
— При обнаружении врага мы должны нанести по нему удары и уничтожить его, с тем чтобы обеспечить безопасность морского судоходства.
Капитан-лейтенант произнес все это быстро и без всякого раздумья. Сразу же было видно, что он выучил назубок не один десяток инструкций.
Я еще не представлял, какую цель преследует майор Керри. О драме, произошедшей 3 декабря в открытом море, я ничего не слышал. Это был единственный пункт обвинения, к которому я не имел никакого отношения. Однако, по-видимому, обвинитель старался приписать его мне для оказания психологического воздействия на аудиторию.
— Выходит, противолодочная защита также входит в вашу компетенцию? — продолжал задавать вопросы Керри.
— Само собой разумеется, сэр, — подтвердил Гордон.
