Уильям Бриджмэн - Один в бескрайнем небе
Еще тогда я решил, что не следует аварийно сливать топливо. Когда в машине начинается пожар, невозможно выяснить степень повреждения, и сливаемое из баков быстро испаряющееся топливо может соприкоснуться с огнем. Кроме того, машина быстрее освободится от топлива, если оно сгорит в камерах работающего ЖРД, который расходует по одной тонне в минуту.
Перед полетом я отдал Джорджу Мабри напечатанные на машинке варианты действий летчика в случае особых обстоятельств. Когда я выполню необходимые действия, я запрошу землю, и Джордж прочтет мне вариант действий. Нужно убедиться, что я ничего не упустил.
Пожар прогрызает себе путь к топливным бакам, но «Скайрокет» не дает никаких сигналов об этой опасности. Только круглая красная лампочка настойчиво горит среди циферблатов на приборной доске. Через двадцать три секунды ЖРД перестанет работать, и топливные баки опустеют.
Хорошо, что я на большой высоте, — в случае необходимости здесь легче покинуть машину. Но прежде чем выбрасываться, попытаюсь определить, насколько безнадежно положение. Когда ЖРД перестанет работать, Чак сможет догнать меня и осмотреть «Скайрокет».
Действую по второму варианту. Направляю самолет в сторону аэродрома и продолжаю площадку. А не взорвусь ли я?… Второй вариант… Спасибо старине Миллеру — все детали заранее тщательно продуманы. Нет, меня никогда не застигнешь врасплох — ведь я до боевого вылета представил Миллеру порядок действий и запасные варианты. Если бы он нашел в моем плане недостатки, вылет не состоялся бы. Миллер сказал бы так: «Приходи, когда продумаешь все до конца».
Мне кажется, что время до остановки ЖРД тянется слишком медленно. Но вот двигатель отработал — меня бросает вперед на привязных ремнях. Я убираю рычаг управления ТРД, но красная лампочка продолжает гореть. Значит, манипуляция рычагом не влияет на пожар. В баках все еще остается топливо, но, придерживаясь заранее намеченных действий, я не буду сливать его. Настало время сообщить о пожаре на землю. Перед тем как включить микрофон и вызвать наземный экипаж, считаю вслух до десяти — надо же убедиться, что я еще в состоянии говорить.
— «Метро один», у меня признаки пожара. Лечу к озеру.
С аэродромной вышки управления полетами, работающей на нашей частоте, немедленно дают указание:
— Всем самолетам, находящимся в районе аэродрома! Не подходите к озеру Мюрок. Авария в воздухе.
Официально звучащий размеренный голос диспетчера успокаивает, мои действия включаются в общий план. Постепенно все начинает становиться на место. Затем диспетчер вызывает Кардера, находящегося у радиостанции на дне озера: «Метро один», готовы ли пожарные и санитарные машины?»
В наушниках раздается еле слышный ответ Кардера:
— Да, машины здесь, на дне озера.
Теперь раздается голос Чака:
— Если ты продолжишь левый разворот еще две секунды, я поближе подойду к тебе.
— Хорошо, Чак, и быстрее скажи, что у меня происходит.
В любую секунду самолет может взорваться, и только самолюбие мешает мне покинуть его, пока еще есть время. Если я потяну рычаг катапультирования, а самолет, прежде чем взорваться, сможет пролететь еще десять минут — те десять минут, которых вполне хватило бы, чтобы совершить посадку, — я окажусь в дураках. Самолет стоимостью в четыре миллиона долларов будет потерян только потому, что я не выждал, не определил характер повреждения.
Прошло пятнадцать секунд, и на горизонте появилось пятнышко. Чак!
Он сообщает:
— Я почти нагнал тебя. Ты будешь катапультироваться?
— Нет!
— Нет?
Я повторяю:
— Нет!
Радио молчит. Жду, пока Чак осматривает самолет.
— Похоже на то, что самолет потерял часть обтекателя реактивной трубы.
Меня не обрадовало это сообщение. Начиная снижаться по спирали, пересекаю полосу черного дыма:
— Чак, дым от меня?
— Во всяком случае не от меня, сынок!
Возможно, удастся посадить самолет, прежде чем огонь перекинется в баки. Это не верный, но единственный шанс. Все-таки это легче, чем потянуть за рычаг катапультирования.
Чак снова обращается ко мне:
— Билл, подвигай сектором газа… Посмотрим, что из этого получится. — Он спокоен. На земле нас слышит Кардер, и, я уверен, он изо всех сил старается удержаться от вопросов, оставляя нас в покое. — Вот так, Билл! Опять плавно убери сектор… Когда ты берешь его на себя, дым уменьшается. Может быть, лучше выключить ТРД?
Видимо, этот совет заставил Кардера нарушить молчание:
— Чак, вы уверены, что он сумеет дотянуть до аэродрома?
Игер отвечает:
— Отсюда он сумеет перевалить через границу аэродрома…
Я выключаю ТРД, и в кабине становится тихо. Теперь «Скайрокет» будет планировать на своем тонком стреловидном крыле. Оказывается, пожар возник в ТРД. Включаю расположенный на ТРД огнетушитель — баллон с окисью углерода.
— Что это, аварийный слив? — спрашивает Чак.
— Нет, окись углерода.
Красная сигнальная лампочка на приборной доске гаснет! Пожар пока поддается контролю.
Сообщаю эту новость Кардеру. Он спрашивает:
— Вы снова запустите ТРД?
— Нет!
— Подумать только! — не веря своим ушам, восклицает Игер. Он поражен вопросом Кардера.
С вышки управления полетами сообщают данные о ветре. Затем меня запрашивает Мабри:
— Где вы находитесь?
— Мы в пятнадцати километрах к югу от дна озера и приземлимся минуты через две, — отвечает за меня Чак.
— Билл, не проделаете ли вы на обратном пути скольжение, предусмотренное заданием на карточке номер два? — спокойно спрашивает Мабри.
Вот это здорово, будь я проклят! Я не отвечаю.
— Разворот можно начать с этого места, Билл. Наверное, на высоте ветер сильнее, чем у земли?
— Капитан, вы мешаете мне сделать расчет на посадку!
— Ладно, упрямец. Действуй по-своему.
Я направляю копьевидный нос безмолвного «Скайрокета» в разворот, делаю змейку, выпускаю воздушные тормоза и выравниваю машину над дном озера, которое лежит теперь подо мной. Продержаться бы еще одну, только одну секунду…
— Все хорошо, — успокаивает меня Игер. — Высота два с половиной метра… полтора метра… полметра… Вот это парень! — Он воспроизводит звук, похожий на трение колес о землю. — Трр-трр! Ты на земле. Тонкая работа!
Машина касается дорожки. Я дома! Подымая клубы пыли, поперек озера несутся ко мне пожарные машины и скорая помощь. Совершая пробег, я направляю машину в их сторону.
Прежде чем выбраться из самолета, я едва успеваю сказать Игеру:
— Спасибо, Чак!
— Не за что. Всегда в твоем распоряжении! — И он направляется к взлетно-посадочной полосе ВВС, в сторону базы.
