Владимир Архангельский - Петр Смородин
Почему нам не распропагандировать во всероссийском масштабе хотя бы Смородина как вождя рабочей молодежи? «И уверяю вас, что, кроме пользы, от этого ничего бы не было, потому что конкретность есть лучшая форма, и мы бы конкретно говорили о наших вождях, а не о каком-то ЦК».
Смородин при первом же удачном случае навалился на оратора: «Какого черта ты делаешь из меня икону?» Но «социальный заказ» был услышан поэтом Безымен-ским, который через год опубликовал большую поэму «Петр Смородин».
Не прославим, покажем того,
Кто заводской чеканкой высечен.
Я хочу показать одного,
Чтоб о нем говорили тысячи.
Говорят мне: воспев одного,
Ты его над другими возвысишь…
Нет! Я песню пою про него,
Потому что он сколок с тысяч!
В этой песне о нынешнем дне
(В звуке имени: Петр Смородин)
Только гимн комсомольской весне
И стальной большевистской породе.
Безыменскому тоже «попало» от Петра. Но это уже было в 1923 году.
V Всероссийский съезд РКСМ был большой вехой не только в истории комсомола, но и в жизни Смородина. Петр раскрылся перед делегатами как стойкий ленинец, с большим организаторским талантом и боевым характером полемиста.
Открывая первое заседание, он высказал две основные мысли. Первое: съезд должен обсуждать не только формы, но и методы комсомольской работы, ее содержание, в отличие от прежних съездов, на которых главным образом решались организационные вопросы. Второе: первейшей обязанностью каждого комсомольца является ученье. Через овладение знаниями, общественно полезный труд и общественную работу — к победе социализма! Жажда знаний, которая развита сейчас среди рабочей молодежи, условия новой экономической политики требуют от каждого члена союза не только революционного подъема и пролетарского чутья, но и того, чтобы каждый комсомолец получил бы сумму знаний и с этими знаниями сумел бы, «как хороший хирург, оперировать в условиях новой экономической политики, отсекая весь вред явлений, противоречащий интересам рабочего класса».
Шума на съезде было много, споров — без края. В запале многие нарушали регламент, с ними в президиуме не церемонились: «Время твое истекло, уступи место другому!» Но споры были полезные. Лишь кое-кто занимался просто критиканством, облыжно обвиняя Цекамол во всех смертных грехах. Так им Смородин резко ответил в заключительном слове:
— Можно заниматься трепотней, но нельзя этим злоупотреблять!
Смородин изложил отчет ЦК съезду. Он говорил кратко, так как всем делегатам был роздан на руки печатный экземпляр отчета.
ЦК и весь союз, как и IV Всероссийский съезд, неуклонно проводил и линию сохранения октябрьских завоеваний рабочей молодежи и борьбы против применения труда молодежи в качестве наиболее дешевого. Примитивному хозрасчету отдельного администратора противопоставлялся хозрасчет пролетарского государства и всей государственной промышленности, и политические задачи пролетариата, которые требуют подготовки здорового и обученного поколения рабочего класса. Какие бы уступки ни приходилось делать Советской власти в настоящее время, она своего будущего никому уступить не может и не собирается. XI съезд РКП в резолюции по вопросу о молодежи всецело подтвердил эту точку зрения как в общем, так и в важнейших деталях: брони, тарифа и рабочего дня, — таков был лейтмотив доклада Смородина.
Затем он говорил о профессиональных союзах, которые обязаны повседневно защищать интересы рабочей молодежи на фабриках и заводах; о школах рабочей молодежи, которые мало еще обеспечены материально и зачастую работают плохо; о майской конференции РКСМ и «новом курсе» в воспитательной работе, учитывающем разнообразные возрастные особенности членов союза; о типе активного работника в комсомоле: «ЦК неоднократно разъяснял задачу активного работника в новых условиях, настаивал на необходимости широкого развития его самообразования, боролся против мещанских уклонов и расхлябанности».
Подробно говорил Смородин в своем докладе о политико-просветительной работе в городе и деревне. Ее направленность: ознакомить членов союза и рабоче-крестьянскую молодежь с новой экономической политикой. С сожалением констатировал, что при подведении широких агиткампаний Цекамол связан по рукам: голод на пьесы, очень мало стихотворений.
Для деревни была использована минимальная программа по общеобразовательным предметам, разработанная Н.К. Крупской и К.А. Тимирязевым. К ней Цекамол дал тезисы о самообразовании. И рекомендовал шире привлекать краеведческий материал, особенно в антирелигиозной пропаганде. А кроме того, создавать «Музеи народного края»: они могут собрать обширный этнографический материал, да и подсказать ученым, где искать богатства в недрах нашей земли.
В заключительной части доклада Смородин говорил о печати, о детском движении, о борьбе с голодом, о работе комсомола во Всевобуче.
Со своей печатью в Цекамоле было плохо, да и периферия не радовала. Бледным и сухим назвал Петр журнал «Юный коммунист» и не сказал добрых слов в адрес газеты «Красная молодежь», которая «уже сама себя пережила»: она нащупала тип будущей юношеской газеты, но стала бессодержательной.
В потоке «серой бумаги» на местах Смородин выделил лишь пять молодежных изданий: «Юный коммунист» (Харьков), «Смена» (Петроград), «Юношеская Правда» (Москва), «Юные товарищи» (Смоленск) и «Юный творец» (Витебск). Там, где свою газету издавать не удалось, Цекамол рекомендовал печатать комсомольскую страничку в партийных газетах.
ЦК РКСМ задумал издавать три журнала: толстый ежемесячник для актива, более тонкий двухнедельник для подростков, который «по разнообразию материала и динамичности» должен был приближаться к «Миру приключений», и двухнедельный журнал для юных пионеров. Вышло уже пять номеров журнала «Молодая гвардия», семь номеров детского журнала «Юные товарищи». Журнал «Природа и люди» пока не создан. Но удалось наладить выпуск беллетристической библиотеки газеты «Красная молодежь».
Комсомол выполнил огромную работу, оказывая помощь голодающим. Смородин напомнил, что губкомы выполнили разверстку ЦК РКСМ: собрали по 100 миллионов рублей (в знаках 1921 года) в своих организациях. Всех успешнее вела эту работу Ново-Николаевская организация: она собрала для голодающих 150 миллионов рублей. Проводился сбор хлеба натурой: Украина дала 1700 пудов, Тверь — 1705, Рязань — 1000, Тула — 450 пудов.
