Борис Бейли - Черчилль без лжи. За что его ненавидят
К 15 января в Москву наконец добрался маршал авиации Тедцер, и Сталин в этот день писал Черчиллю: «Сегодня имел беседу с маршалом Теддером и сопровождающими его генералами. Мне кажется, что взаимная информация получилась достаточно полная, о чем Вам, должно быть, доложит маршал Тедцер. Должен сказать, что маршал Тедцер произвел на меня очень хорошее впечатление. Несмотря на неблагоприятную погоду, наступление советских войск развивается по намеченному плану. Приведены в движение войска всего центрального фронта – от Карпат до Балтийского моря. Немцы бешено сопротивляются, но вынуждены отступать. Надеюсь, что это обстоятельство облегчит и ускорит намеченное генералом Эйзенхауэром наступление на Западном фронте».
17 января Черчилль ответил Сталину столь же вежливо : « Я очень благодарен Вам за Ваше послание, и я очень рад, что маршал авиации Тедцер произвел на Вас такое благоприятное впечатление. От имени Правительства Его Величества и от всей души я хочу выразить Вам нашу благодарность и принести поздравления по случаю того гигантского наступления, которое Вы начали на Восточном фронте.
Вам, несомненно, теперь известны планы генерала Эйзенхауэра и в какой степени осуществление их было задержано превентивным наступлением Рундштедта. Я уверен, что на всем нашем фронте бои будут идти непрерывно. Британская 21-я армейская группа под командованием фельдмаршала Монтгомери начала сегодня наступление в районе к югу от Роермонда».
Эйзенхауэр довольно быстро понял, что теми силами, которые немцы имеют в Арденнах, они не смогут окружить значительные силы союзников, и их наступление обречено на провал. В мемуарах он писал, что быстро понял, что немецкое наступление «не грозит катастрофой, а дает благоприятную возможность нанести противнику поражение… Несмотря на развернувшиеся в декабре оборонительные бои, мы не переставали разрабатывать планы по возобновлению нашего общего наступления. 31 декабря я направил Монтгомери и Брэдли краткую записку, в которой рассматривались все операции на период, пока мы не достигнем Рейна по всему фронту – от Бонна и далее на север».
Собственно, для координации своих планов с Москвой Черчилль и Рузвельт запрашивали информацию о советских военных планах. Эйзенхауэр вспоминал: «В ходе предыдущих кампаний Объединенный англо-американский штаб информировал нас об общих намерениях советских войск и этим обеспечивалась достаточная координация действий, пока одна зона боевых действий отделялась от другой достаточно большим расстоянием. Однако теперь настала пора обмениваться информацией относительно конкретных планов операций, их целей и времени осуществления».
Главнокомандующий союзными силами в Европе утверждал: «Нам уже было известно, что русские готовились в ближайшее время начать наступление в западном направлении с исходных рубежей вокруг Варшавы. Мы знали, что они сосредоточили войска для наступления в начале года, но ввиду плохих условий местности и особенно из-за густых туманов и облачности, мешавших использованию авиации, откладывали наступление до установления более благоприятных погодных условий. Через Объединенный англо-американский штаб мы узнали, что, даже если погодные условия не улучшатся, наступление русских начнется не позднее 15 января. Оно началось 12 января и успешно развивалось».
Распространенное в советской историографии мнение, что Стешин, идя навстречу пожеланиям Черчилля и Рузвельта, начал наступление на 8 дней раньше запланированного срока – 12 января вместо 20 января, не соответствует действительности. Висло-Одерская операция началась не раньше, а позже намеченной даты – войска были готовы уже к 8-10 января, но по причине плохой погоды наступление было задержано до 12–14 числа. Да и никаких просьб о помощи со стороны западных союзников не было. Они лишь хотели выяснить советские намерения, чтобы учитывать их при планировании заключительных операций в войне против Германии. А сам Сталин никогда не называл дату 20 января как первоначальную дату начала советского наступления.
В ходе Арденнского сражения потери трех немецких армий составили 10 749 убитыми, 22 487 пропавшими без вести и 34 225 ранеными, что в сумме дает 67 461 человек. Союзники потеряли 8697 убитыми, 47 059 ранеными и 21 134 пропавшими без вести, что в сумме дает 76 890. Общее соотношение потерь оказывается 1,14:1 в пользу немцев. Соотношение безвозвратных потерь оказывается в пользу союзников 1,08:1. Из числа англо-американских пропавших без вести пленных было около 12,5 тыс. человек, а среди немецких пропавших без вести – около 16 тыс. человек.«Немыслимое»
В 1999 году британское правительство рассекретило план операции «Немыслимое» (Unthinkable), разработанный по приказу Черчилля в мае 45-го на случай, если Красная Армия не остановится на согласованных границах зон оккупации, а продолжит победоносный марш на Запад вплоть до Атлантического океана. Российский историк и дипломат Валентин Фалин полагает, что в апреле или даже в конце марта Черчилль поручил начальникам штабов готовить операцию «Немыслимое», означавшую «войну против Советского Союза. Уже в новой коалиции – в составе американских, британских, канадских войск, польского экспедиционного корпуса и 10–12 дивизий вермахта, которые были интернированы англичанами и держались не расформированными в земле Шлезвиг-Гольштейн и в Южной Дании. Она должна была начаться 1 июля 1945 года».
Но посмотрим, планировалась ли агрессия с британской стороны (американцы о «Немыслимом», как кажется, так и не узнали). Наиболее полный текст плана на русском языке содержится в публикации Олега Ржешевского в № 3 журнала «Новая и новейшая история» за 1999 год. Здесь мы находим немало интересного. План «Немыслимое» – это доклад Штаба объединенного планирования британского Военного кабинета, датированный 22 мая 1945 года. По мнению Ржешевского, разработка этого плана должна была занять не менее месяца, и значит, задание на его выполнение было дано еще в апреле, когда продолжалась война с Гитлером (Фалин вообще относит разработку «Немыслимого» к марту, до начала битвы за Берлин). Между тем для разработки подобного этюдного плана с использованием уже имевшейся информации достаточно было 7-10 дней, и приказ о его разработке вполне мог быть отдан и сразу после капитуляции Германии. Тем более что одно из приложений плана было посвящено анализу только что закончившейся кампании в Европе. А в публикации плана в британской Daily Telegraph прямо говорится, что «Черчилль опасался, что после дня победы в Европе 8 мая советские войска могут продолжить движение на Запад и угрожать Англии. Черчилль полагал, что наступление против Советского Союза было бы тогда единственным решением, и его надо будет предпринять до того, как американцы перебросят свои силы на Тихоокеанский театр. И он приказал своему штабу «думать о немыслимом» и разработать проект плана». Да и в самом плане содержались пункты, явно указывавшие на советскую агрессивность. Так, в качестве одной из предпосылок «Немыслимого» указывалось, что СССР вступает в союз с Японией. Насчет же союзных армий в связи с предполагаемой датой начала военных действий 1 июля 1945 года говорилось: «До 1 июля продолжается осуществление планов передислокации и демобилизации войск, затем оно прекращается». Никакой агрессор не стал бы проводить демобилизацию до самого дня агрессии. Также и предположение о том, что «акция получает полную поддержку общественного мнения как Британской империи, так и Соединенных Штатов, соответственно, высоким остается моральный настрой британских и американских войск», могло относиться только к тому случаю, когда «Немыслимое» стало бы ответом на советскую агрессию. Ибо британское и американское общественное мнение никогда бы не поддержало неспровоцированное нападение на вчерашнего союзника.
