Борис Сичкин - Мы смеёмся, чтобы не сойти с ума
— Очень нравится, — отвечаю я.
И так всегда. Он убежден, родной маразматик, что именно он это придумал. И так много лет. И не надо пытаться его переубеждать.
Эдуард Смольный обладает гениальной памятью, но если он услышит какой-нибудь интересный рассказ, то со временем начнет рассказывать это в присутствии человека, который это рассказывал. Он рассказывает и верит, что это произошло с ним.
У меня в Союзе есть товарищ, который обладает огромным количеством достоинств: он талантлив, с большим чувством юмора, умный, щедрый и т.д. Но у него есть один недостаток. Он в обществе должен быть номер один, и если на кого-нибудь обращают больше внимания, чем на него, то он делается грустным и ужасно серьезным. Во время застолья люди хотят веселиться, и тот, кто рассказывает смешные истории, анекдоты, острит, тот и является душой застолья. Мой товарищ этого очень не любит, и всегда в таких случаях поднимает бокал и произносит такой тост (так как я слышал этот тост много раз, то воспроизвожу его слово в слово):
«Друзья мои, как-то моя мать сказала мне: «В эту ночь мне приснились крысы, я чувствую, что что-то с отцом произошло». Отец мой сидел в это время в ГУЛАГе. Мы поехали с матерью в Сибирь к отцу. С трудом добрались до его лагеря и узнали, что отец погиб. (Пауза). Так вот, я всегда вспоминаю слова своего отца, который мне говорил: «Слушай сынок, если у человека есть четыре друга, которые могут поднять его гроб, когда он умрет, и вынести его ногами вперед, то он — самый счастливый человек. У меня есть такие четыре друга, которые вынесут мой гроб ногами вперед, когда я умру». Так вот, друзья мои, давайте выпьем этот бокал за то, чтобы у нас нашлось при жизни четыре друга, которые поднимут наш гроб, когда мы умрем, и вынесут нас ногами вперед. За дружбу!»
После этого тоста веселье всегда заканчивалось, и люди продолжали пить, но уже просто, чтоб забыться. Его тост всегда срабатывал точно. На этом вечер кончался. Он добивался своей цели, ничего не скажешь, мастер по уничтожению веселья.
Эдуарду Смольному очень понравился его серьезный осмысленный тост, и он тут же взял его на вооружение. В ресторане «Арагви», когда мы праздновали его день рождения, Эдик произнес этот философский тост в присутствии его создателя:
— Дорогие друзья, — начал Смольный, — как-то моя мама позвала меня к себе в комнату и сказала:
«Эдик, мне в эту ночь приснились две огромные крысы, боюсь, что с папой что-то случилось.
Создатель этого тоста в недоумении посмотрел на меня, а я с улыбкой на него.
— Мы собрались, — повествовал дальше Эдик, — и поехали к нему в Сибирь, где он сидел. (Папа его в это время отдыхал в Крыму. Взял и одним махом сделал из своего отца политкаторжанина).
Дальше пошли четыре друга, гроб, ноги впереди, «Кто там шагает правой? Левой, левой!» и концовка:
— Друзья мои, я самый счастливый человек на свете, у меня есть четыре друга, которые поднимут мой гроб и вынесут меня ногами вперед — это Борис Сичкин, Толя Черейкин, Эдик Кеосян и Толя Григорьев. Они пойдут за моим гробом.
Дальше следовало поднять бокал и произнести тост за дружбу, но ничего у Эдика не вышло. Его жена Света рассвирепела и сказала Смольному:
— Так что, я, по-твоему, не пойду за твоим гробом?!! Оказывается, у тебя есть четыре друга, и ты счастлив, а я что, говно собачье?!
— Светочка, родная, что ты горячишься, — успокаивал ее Смольный, — я же говорил образно.
— Пошел бы ты со своими образами... Смольный, в отличие от создателя этого тоста,
вечер не сорвал. Я бы сказал, что мы давно так не смеялись. В этом черном юморе было много светлого.
***
К знаменитому драматургу Ионе Пруту обратился за советом его друг журналист:
— Я сейчас был на китобойном судне «Слава» и пишу очерк. Какое бы придумать броское доходчивое название?
— Напиши: «Бей китов, спасай Россию!»
***
В Москонцерте был художественный руководитель оригинального жанра Лаврентьев. К нему обращается артист:
— Сергей Федорович, вы же обещали к Новому году сделать костюмы, реквизит...
— Ты знаешь, ты потерпи еще немножко, ладно? Может еще увольнять тебя будем.
***
Ему же принадлежит крылатая фраза: «Люди уже на Маркс летают, а вы все три шарика бросаете».
***
Фаина Раневская
Великая актриса Фаина Георгиевна Раневская, как и многие другие гениальные люди, родилась не в той стране и не в то время. Несмотря на псевдоним, всем было известно, что она еврейка, а для России антисемитизм всегда был привычным состоянием души. Во время очередного разгула антисемитизма Смирнов-Сокольский отменил гастроли. Я спросил:
— Николай Павлович, но вы ведь чистокровно русский. К вам это какое имеет отношение?
— Боренька, для них еврей — это тот, у кого чистая рубашка, а у меня рубашка всегда чистая, — ответил Николай Павлович.
В Советском Союзе нельзя было получить звание или награду за гениально сыгранную отрицательную роль. Тупое советское правительство вознаграждало только положительные ходульные роли в номенклатурных фильмах. Единственное исключение — актер Савельев, сыгравший Гитлера в фильме «Падение Берлина» — но это и все. Сыграв отрицательную, а не дай Бог, антисоветскую роль, актер автоматически становился отрицательным советским человеком. У Фаины Раневской не было определенного амплуа — комедийная актриса, трагедийная, эксцентрическая — она все играла блистательно, но роли ее, в основном, были характерные. Когда Вере Марецкой дали звание героя Социалистического труда, Раневская, признавая несомненные заслуги Марецкой, все же заметила:
— Мне бы это звание не дали, даже если бы я сыграла Чапаева.
Раневская играла, практически, только эпизодические роли в кинофильмах, но, как правило, этот эпизод был ярче всего фильма. Все помнят ее «Муля, не нервируй меня», в кинофильме «Пархоменко» у нее двухминутный эпизод пианистки в кабаке, но сейчас я могу вспомнить только этот эпизод из всего фильма и т.д.
Независимая, самостоятельная и гениальная Раневская с трудом уживалась с бездарями и коньюктурщиками, и ее воспоминания о работе в театре полны горечи и присущего ей юмора.
«Захожу в театр, как в мусоропровод. Ни одного честного слова, грязь, фальшь и лицемерие. Подвальный сортир. Обидно кончать свою жизнь в сортире».
***
«Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия».
Боже мой, как я стара - порядочных людей».
***
Острая на язык, не выбиравшая выражений Раневская, оставила по себе память не только, как гениальная актриса, но и искрометными репликами и репризами.
