Анатолий Черняев - Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991
Поговорил с Бушем. Панкин передал наш ответ в письменном виде прибывшему в Москву Бартоломью (из МИДа США). Поэтому мы и поторопили М. С. выступить вчера же по ТВ, чтоб не выглядело, будто сделано под диктовку американцев.
А в четверг "провожали" Примакова в "наше ЦРУ"… Собрались у него в кабинете: Бакатин, Яковлев, Ревенко, я. Пришел и М. С. Хорошо выпили… Поговорили о верности друг другу… поделились "информацией" о предательствах. Особенно распространялся Яковлев. Смотрел я на него и думал: а мне вот, например, не нравится твоя мелкотщеславная активность на публику. Каждый день возле его кабинета (мы в Кремле рядом) толкутся телевизионщики и журналисты… Каждый день он где-нибудь выступает на тему о нравственности. То при открытии Фонда (Красин и Шах — образовали фонд на месте Ленинской школы), то на представлении своей книги (очередного сборника тех же статей и новых интервью).
Между прочим, на прошлой неделе в беседе с Шошанной Кардэн (председатель американской конфедерации по делам советских евреев) М. С. впервые определенно высказался по еврейскому вопросу. Хорошо и откровенно. Думаю — не без использования текста обращения по случаю 50-летия Бабьего Яра (вчера была церемония в Киеве), который должен был огласить посланный им туда Яковлев. Я еще не знаю, в какой мере он изменил текст до передачи Яковлеву. И опубликуют ли?… Теперь ведь речи Президенту у нас нигде никто не печатает, а лишь комментируют…
В пятницу 3 октября приезжал Хорст Тельчик (бывший помощник Коля, мы — друзья). Он теперь в руководстве мирового издательского концерна "Бертельсман". Взялся издавать книгу М. С. в германоязычных странах.
Вечер. Позвонила Р. М. "Вы читали "Правду" за вчерашнее число?" "Нет". "Прочтите, там о дневнике, который Вы опубликовали". И понесла: как я мог так на нее наговорить! Будто она называла Болдина родным и делилась с ним интимными семейными тайнами. Она вообще-то никого родным, кроме М. С. и дочерей, внучек никогда не называла. Как я мог нанести такой удар и по ней, и по Михаилу Сергеевичу. Я знала, что используют этот ваш дневник во вред нам. Вы-то там ничем не рисковали (?!!), для вас это так — событие, а для моего мужа, детей и внучек вопрос стоял о жизни. Вы подумали бы, прежде чем писать такое… Я этого не говорила, и Ира с Толей (зять) свидетели. М. С. тоже подтверждает и т. д. Причем, как обычно, повторяет учительски несколько раз одно и то же. Продолжалось это около получаса. И М. С. при сем присутствовал. Это стало совсем очевидно, когда она иссякла и спросила: у вас есть вопросы к Михаилу Сергеевичу? У меня их не было.
Я подумал: а на хера мне это все нужно? И почему она… или вообще, женщина, пользуясь тем, что перед ней "джентльмен" и не пошлет ее на… — позволяет такие вещи мне выговаривать? Я ей сказал, что молчать не мог, когда со всех сторон "доказывали", что никакой блокады, ареста и отключения связи не было… И что это чуть ли не сам Горбачев все придумал и затеял. Не мог я позволить себе под видом дневника опубликовать "то, что нужно"… "с учетом"… и т. д. Может, точно те слова про Болдина и не были ею сказаны, но смысл реакции на Болдина тогда, вечером 18 августа в "Заре" был именно такой. Таким он у меня запечатлелся и так я его отобразил.
Противно получается: Яковлеву, Шеварднадзе можно об М. С. говорить, что угодно, даже подозревать его в организации заговора (как это сделал публично Э. А.) — и ничего! А как Черняев выходит из тени и заявляет "свою индивидуальность" — не нравится. Хоть бы подумала — что эти 6 лет отданы ему и его делу… причем беззаветно и бескорыстно. А насчет того, что "мне ничего не грозило"… Они вместе с М. С. никак не могут примириться с тем, что я не наложил в штаны, — отсюда и мое "веселье" перед телекамерой "Вестей", на что, оказывается, обратила внимание не только Р. М., но и разная публика, смотревшая передачу, в том числе и Марк Захаров, выступавший на другой день на экране.
Плевать! Но пора уходить. Пора! И ничего не надо объяснять…
7 октября 1991 года.На 42-ом[105] с давними друзьями из разных академических институтов… Терраса. Разговоры. Все о том же: что с нами будет… Я всех заверяю, что будет Великая Россия, а на остальное наплевать…
Посудачили о вчерашнем интервью Р. М., где она приложила меня: "Вымыслы (про мой дневник в "Известиях")… Не знаю, мол, с какой целью"…
Пил вино и говорил, говорил… И о Р. М. — почему ее все не приемлют и я тоже, и, конечно, выдал это свое чувство в "дневнике". Распространялся о "Мартовских Идах", вспомнив, как их увидел М. С., о Шекспире и Ибсене, о Юлии Цезаре… Недавно заглядывал в старую книгу о нем Утченко, университетского профессора, которого знавал в свое время.
Кравчук. Показывают по ТВ. Присваивает себе и ядерные ракеты, и Донбасс, и Крым… Идиот… Он что — считает, что и Севастополь ему принадлежит?! Нет уж… тут самый что ни на есть "демократ", если он русский — будет против… И еще как будет!. И не отбирать придется Севастополь у Кравчука, а пусть он его попробует "взять"![106]
12 октября 1991 года. Суббота, утро.Очень быстро все выветривается из головы — в этом мелькании событий и "обстоятельств". Попробую телеграфно воспроизвести.
Я не пошел на встречу М. С. с Райзманом и Ко. (представляет 120 "акул" пенсионных фондов США — 400 млрд. долларов). Не пошел на встречу М. С. с президентом Кофиндустри Италии — главным в итальянском бизнесе… Не хотел идти на встречу с Мэдиганом, министром сельского хозяйства США — "демонстрировал" свое "фэ" в связи с "акцией" Р. М. и его, М. С. отношением к этому,
Он заметил мое отсутствие: по семь раз на день звонил по пустякам, иногда забывал с ходу, зачем звонит. Возможно "приплюсовалась" неловкость по поводу того, что он сделал Шаха госсекретарем, а меня — нет. Но я ведь сам отказался!. Тем не менее… Кольнуло…
Мэдигану М. С. доказывал, что у нас есть с кем иметь дело… И оптимистично уверял, что вот 11-го будет Госсовет и там "во!" — и Экономическое соглашение, и продовольственное соглашение, и Союзный договор… Между прочим, Мэдиган — от имени Буша — действительно предложил помощь… (мы все никак не поймем, что здесь действует и мораль, и порядочность, и "товарищеские" чувства)… Например, согласны задаром подставить своих менеджеров в наши пищевые предприятия, чтобы на том же оборудовании, с тем же персоналом, говорит американец, увеличить производство мяса, молока, хлеба, овощей, картофеля на 25 % и даже 70 % при "правильном", т. е. американском, управлении. Ферму в Санкт-Петербургской округе обещал поставить образцовую и тоже задаром. М. С. все выспрашивал, сколько такая в США стоила бы?. А тот все думал, что М. С.'а интересует сколько она ему, М. С'. у, будет стоить, и уверял, что ничего. Потом, "догадавшись", назвал цифру: 1,5 млрд.
