Стюарт Каган - Кремлевский волк
– Ко мне попал любопытный документ, в котором Михаил Моисеевич Каганович обвиняется в том, что он является германским агентом, уполномоченным стать вице-президентом фашистского правительства после гитлеровской оккупации страны.
Тут уже Лазарь не мог сдержаться.
– Что?! – взорвался Лазарь, крикнув во всю силу своего голоса.
В этот момент, видимо, Сталин отвёл трубку от уха. Но Лазарь даже и не думал извиняться. Он просто был не в состоянии поверить в то, что услышал.
– Вам повторить то, что я уже сказал, товарищ?
– Нет, не нужно. Я всё ясно слышал. – Голос Лазаря обмяк. Он уже почти хрипел.
– Я ясно всё слышал.
Сталин продолжил. Его голос стал дружелюбным. Он, как будто, подбадривал, и говорил, что он поможет разобраться с тем, что происходило помимо Лазаря.
– Я поручил товарищу Микояну разобраться в этом деле. Я так понял, что Михаил Моисеевич намеренно предложил построить самолётостроительный завод на Украине вблизи границы, чтобы немцам было бы легче овладеть и использовать его в своих целях. Насколько я понял это основное обвинение.
Лазарь был просто убит. Меньше всего он ожидал это услышать. Он всегда гордился своей способностью предвидеть неожиданное, но эта ситуация совершенно подкосила его. Ведь он расстался с братом всего несколько часов назад, и ничто в поведении Михаила не давало повода заподозрить, что с ним случилась такая беда.
– Товарищ Сталин, а Михаил знает об этом?
– Нет ещё. Мы решили сначала проинформировать вас. Только Анастас в курсе дела, поскольку я дал ему задание собрать все материалы.
Он сделала паузу.
– У меня только один вопрос, товарищ Каганович. Ваше мнение очень важно.
– Слушаю вас, товарищ Сталин.
– Мы должны решить, достаточно ли у нас данных для ареста Михаила. Обычно в таких случаях этого достаточно.
Лазарь не медлил ни секунды. Другого ответа у него и не могло быть. Он понимал, что на карту теперь поставлена его собственная судьба.
– Ну, что же. Если так надо, арестовывайте его.
– Ну как хотите, товарищ Каганович, ну как хотите.
Лазарь положил трубку и начал нервно ходить по квартире. Смерть дяди Лёвика отступила далеко на задний план, как будто она случилась много лет назад. Да, беда никогда не приходит одна. Казалось, что всё происходило в каком-то кошмарном сне. Как он позволил этому случиться? Он должен был знать! Это ведь часть его работы, часть сложившейся системы. Наконец, он остановился и сел в глубокое кресло в гостиной. А, может быть, это всё неправда? А может быть, это чья-то интрига. Может быть, кто-то очень хотел дождаться крушения «Локомотива Кагановичей», как однажды пошутил Булганин. В уме Лазарь начал перебирать членов Политбюро: Берия – да, Микоян – нет, Булганин – нет, Жданов – да, Хрущёв – нет. Вдруг он остановился.
Он не мог ни за что зацепиться. Он должен был всё тщательно продумать и взвесить. Нельзя поддаваться панике. Если бы кто-то задался целью избавиться от Лазаря Кагановича, можно было бы прибегнуть к другим, более эффективным средствам, и обойтись без «истории» с Михаилом. А вдруг всё, в чём обвиняли Михаила, правда? Похоже на правду. Михаил часто ездил за границу. У него даже была встреча с высокопоставленными чинами из гитлеровского Министерства Авиации вскоре после подписания Пакта о Ненападении. Ни для кого не было секретом, что, встречаясь с большим числом немцев, он заводил со многими из них дружбу. Кроме всего прочего, все знали, что Михаил неплохо говорил по-немецки. Чем больше Лазарь думал об этом, тем очевиднее для него становилось логичность обвинения. Михаил всегда был карьеристом и, видимо, перестарался.
Когда он приехал из США, он перестал ценить тех людей, кто был вокруг него.
Только много позднее стали известны истинные результаты поездки Михаила в США. Всем, кто хотел слушать, Михаил хвастал, что он ожидает американские военные секреты от «одного американца». На самом деле Вашингтон кормил его фальшивой информацией относительно американских военных возможностей и использовал его как канал ложной информации для Кремля. Это было типично для Михаила. Он никогда не был способен к международной, и даже к домашней игре.
Лазарь задумался, а почему он всегда выдвигал и подталкивал брата? Нёс ли он, Лазарь, ответственность за случившееся с Михаилом? Нет, вина целиком ложилась только на самого Михаила. Однако это Лазарь убедил Сталина поручить Михаилу более ответственный пост. Всё остальное – дело его рук. Лазарь встряхнул головой. Ясно, что Михаил всегда был способен на глупости, но это было вершиной его глупости. Лазарь откинулся на спинку кресла и снова стал анализировать ситуацию. Он понимал, что слишком быстро отступился от брата, стараясь обелить себя. Он также отлично сознавал, что приказ на арест Михаила Кагановича уже отдан. Скорее всего, его будут содержать не в подвалах Лубянки, как обычного преступника, а в специальном помещении на втором этаже, с окнами во двор. Конечно, дело будут держать в секрете – это нехорошо, если люди узнают, что нарком авиации – германский агент, особенно, когда Россия потеряла в войне с Германией более двадцати миллионов жертв.
Ещё он подумал, что надо бы поговорить с Микояном. Но следует быть осторожным, чтобы не оказаться обвинённым в попытке повлиять на Микояна, а, значит, и на ход дела. Лазарь набрал домашний телефон Микояна. В отличие от других членов Политбюро, Анастас Микоян воскресенья проводил дома, в кругу семьи. Лазаря всегда удивляло, как это ему удавалось. Но разговор ничего не прояснил: Микоян ещё не ознакомился с документами. Он только подтвердил, что Сталин поручил ему разобраться и приказал держать всё в секрете. Микоян пригласил Лазаря на слушание по этому делу, которое было намечено на вторник. Это действительно был дружеский шаг. Лазарь понял, что Сталин специально выбрал Микояна курировать это дело, поскольку Микоян и Михаил были друзьями ещё с Нижнего Новгорода. Выбор Сталиным Микояна, уже был максимум того, что можно было сделать для Михаила. Микоян действительно был джентльмен, и никто не мог быть более благоприятен для Михаила, чем Микоян.
Близился вечер. Скоро придут Мария с Майей. Михаила, скорее всего, уже арестовали. Теперь ему следовало ожидать звонка от Ани, жены Михаила. Чтобы избежать объяснений, ему лучше всего уйти и переночевать в своём кабинете в Кремле. Он оставил записку жене, хотя в этом не было необходимости: Мария уже привыкла к тому, что воскресными вечерами муж отсутствовал. Он оказался прав в отношении жены брата. Аня пришла к ним вечером и плакалась Марии. Но Мария ничем не могла ей помочь. Она знала, что ничего не может измениться, если её муж уже принял решение. Единственно, в чём она смогла посодействовать, передать мужу записку от Ани. Поздно вечером один из помощников Лазаря доставил ему в кабинет эту записку. Лазарь никогда раньше не переписывался с Аней, поэтому он не сразу понял, от кого это письмо. Аня умоляла его спасти родного брата. Её письмо кончалось словами: «Он такой же сын Моисея, как и ты».
