Михаил Петров - В дни войны и мира
После окончания Военной академии Генерального штаба Н. В. Огарков командовал дивизией, был начальником штаба — заместителем (с июля 1963 года первый заместитель) командующего войсками Белорусского военного округа, а затем — командующим войсками Приволжского военного округа.
Назначая на эти посты человека большой эрудиции и культуры, в то же время и очень скромного, Родион Яковлевич не сомневался в том, что и в дальнейшем его высокие качества будут оценены по достоинству. Предвидение Р. Я. Малиновского сбылось. В январе 1977 года партия и правительство доверили Маршалу Советского Союза Николаю Васильевичу Огаркову высокий пост начальника Генерального штаба Вооруженных Сил — первого заместителя Министра обороны СССР. Он удостоен звания Героя Советского Союза.
Родион Яковлевич Малиновский высоко ценил боевые качества и другого офицера — Николая Григорьевича Лященко, который в 1942 году командовал стрелковым полком, а затем 106-й стрелковой дивизией на Южном фронте под Сталинградом. Воевал с гитлеровцами умело, не раз благополучно выводил подразделения и части из окружения, чтобы затем опять вступить в тяжелые бои с противником. Был награжден многими боевыми ордена ми. В апреле 1942 года на его аттестации появилось такое заключение:
«Тов. Лященко Н. Г. заслуживает присвоения ему звания полковника во внеочередном порядке. Командующий Южным фронтом генерал-лейтенант Р. Малиновский».
После войны Н. Г. Лященко командовал войсками Приволжского, Туркестанского и Среднеазиатского военных округов. Стал генералом армии. С ноября 1977 года он — военный инспектор-советник Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.
Наряду с решением вопросов государственной важности Родион Яковлевич не упускал из виду и такие, которые на первый взгляд могли показаться мелкими, не стоящими внимания министра. Например, вопрос о производстве партии наручных часов «Командирские».
Маршалу доложили, что изготовление этой партии может взять на себя Чистопольский завод. Родион Яковлевич тут же вызвал меня и поручил связаться с руководством названного предприятия, попросить его директора или главного конструктора зайти к нам, в Министерство обороны, когда они будут в Москве по своим делам.
Я связался, передал просьбу Р. Я. Малиновского. Товарищи с Чистопольского часового завода обещали вскоре быть.
Долго ждать не пришлось. Буквально на третий или четвертый день к Родиону Яковлевичу явились главный конструктор и начальник производственного отдела завода.
— Сможете ли вы организовать у себя производство командирских часов? — поздоровавшись и предложив сесть, спросил у них маршал.
— Разумеется, Родион Яковлевич, — подтвердили представители завода. — Но каковы будут требования к ним?
— Часы должны быть, как вы сами понимаете, высокого качества, точного хода. Чтобы командир или политработник мог пользоваться ими в любых условиях погоды, скажем, при дожде, при сильной запыленности. Следует продумать и противоударное средство…
— Требования не из легких, — ответили чистопольцы. — Но мы все-таки постараемся дать армии надежные часы. Правда, может, не сразу все получится так, как хотелось бы, но будем доводить их до совершенства.
— Вот и договорились. Успехов вам! — на прощание пожелал часовщикам Р. Я. Малиновский.
Сейчас уже можно сказать, что чистопольцы слово свое сдержали. Часы получились прекрасными. В связи с 30-лотием победы советского народа над фашистской Германией ветераны Великой Отечественной войны были награждены памятными подарками. В том числе и часами «Командирские». А 8723 Героя Советского Союза и кавалера ордена Славы трех степеней получили их в позолоченном корпусе с дарственной надписью.
Вот таким был Родион Яковлевич Малиновский. В своей заботе о людях он вникал буквально в каждую деталь, мелочь.
Но так же педантичен был в вопросах дисциплины, исполнительности.
Однажды июльским утром 1965 года на Внуковском аэродроме собрались заместители Министра обороны главный маршал авиации К. А. Вершинин, генералы армии П. Ф. Батицкий и В. А. Пеньковский. Они провожали Родиона Яковлевича в одну из очередных его командировок в войска. Отлет был назначен на 9 часов. Но…
— Времени уже двадцать минут десятого, а министра все нет. Видимо, что-то такое случилось, ведь Родион Яковлевич очень аккуратен, — сказал Валентин Антонович Пеньковский.
Но вот и знакомая машина. Маршал Р. Я. Малиновский со всеми поздоровался, а затем остановился около меня и сказал:
— Накажите адъютанта и водителя. А за что, они вам сами доложат.
Выяснилось, что те прозевали поворот на шоссе, хотя отлично знали его, и увезли министра несколько в сторону. Пришлось за эту халатность объявить обоим по выговору.
Прошло около года после того случая, когда министр спросил:
— А вы еще не сняли взыскание с адъютанта и водителя?
— Нет, — отвечаю.
— Снимите. Теперь лишних разворотов больше не делаем, — улыбнулся Родион Яковлевич.
Родион Яковлевич всегда заботливо следил за состоянием, здоровьем людей, с которыми имел дело. Так, на одном из учений в Группе советских войск в Германии, которое проводил Р. Я. Малиновский, он обратил внимание на плохой вид начальника химических войск Советской Армии генерал-лейтенанта Н. С. Данилова.
— Вы что, заболели?
— Да, потерял аппетит, товарищ министр, — отвечал генерал.
И тут кто-то из окружающих добавил, что Данилов уже третьи сутки почти ничего не ест.
— Вам немедленно нужно госпитализироваться, товарищ Данилов, — резюмировал маршал.
По прибытии в Москву Р. Я. Малиновский буквально на следующий же день поинтересовался, отправлен ли в госпиталь Н. С. Данилов. Мне пришлось доложить, что вместо госпиталя Данилов просит разрешения поехать на родину, повидаться с тяжело больной матерью.
— Передайте, — приказал министр, — что выезд ему разрешается. Но по возвращении чтобы немедленно ложился в госпиталь на обследование и лечение.
Что и было сделано.
Мне хорошо памятно и еще одно. Как-то председатель Центрального месткома профсоюза госучреждений Министерства обороны СССР Л. В. Костенко обратилась к Родиону Яковлевичу с просьбой о выделении рабочими служащим дополнительной жилой площади и мест в госпиталях. Маршал незамедлительно принял Л. В. Костенко, терпеливо выслушал ее и приказал выделить целевым назначением для рабочих и служащих две тысячи квадратных метров жилплощади, а также пять процентов коечной сети в госпиталях.
