Тим Скоренко - Легенды неизвестной Америки
Мы ждали Кеннеди. Я тоже смотрел на площадь во все глаза.
Было 12.20. Потом — 12.25. Кортеж должен был подъехать, если верить расчётам, с минуты на минуту.
И мы ждали. Мы сидели и ждали. А потом Освальд вдруг сказал: «Вижу!»
***
Он отбросил бинокль. Прямо вот так взял и отбросил. Правда, тот упал в мою тележку, а там были половые тряпки, и он не разбился. Освальд схватил винтовку и стал целиться. Я всматривался в холм, но ничего не мог разглядеть.
«Чёрт, — выругался Освальд. — Только что он появился. Мелькнул — и всё. Я его в бинокль засёк, а через прицел — не вижу. Сейчас бы подстрелить…»
На холме никого не было. У меня аж глаза заболели от напряжения.
Гул толпы уже был так силён, что мешал даже перебрасываться короткими фразами. Освальд заметно нервничал. Прицел его винтовки ходил ходуном: видно было невооружённым взглядом.
Кортеж появился на площади. Первая машина вывернула с Мейн-стрит на Хьюстон-стрит, затем повернула на Эльм-стрит. Затем появилась вторая — открытый чёрный лимузин. В бинокль я хорошо видел его пассажиров — президента Кеннеди и его жену на последнем ряду, какого-то неизвестного мне мужика и женщину на среднем, шофёра и агента в тёмных очках на переднем. Уже потом я узнал, что «неизвестными» были губернатор Техаса Джон Конналли и его супруга Нелли.
Их машина уже сворачивала на Эльм-стрит, когда Освальд снова произнёс: «Вижу!»
Его голос звучал твёрдо, и он мгновенно выстрелил. Отдачей его толкнуло назад, а мне заложило уши. Но даже при этом я услышал ещё один выстрел, а потом ещё один — но стрелял не Освальд. У Харви что-то заело в винтовке, и он судорожно перезаряжал её. А потом снова начал стрелять. Я, честно говоря, вообще не видел настоящего убийцу и не понимал, в кого стреляет Харви.
А потом он отложил винтовку в сторону и посмотрел на меня.
«Нет», — он покачал головой.
Я не услышал его слов, но жест понял. Он промахнулся или не успел. Но я ещё не знал, убил ли Сарти президента. Я хотел выглянуть в окно, но Освальд оттащил меня в сторону.
«Дурак! — закричал он. — Не высовывайся. Они не знают, что ты здесь, видели только белого с винтовкой».
Я понял и стал лихорадочно собирать свои вещи.
«Вали!» — Освальд показывал на дверь.
Я сорвался с места, как бешеный, и убежал. Я нёсся через шестой этаж, моя чёртова телега грохотала и чудом не перевернулась. Я не видел, как уходил Освальд. Я поднялся по технической лестнице на этаж ниже (на пятом, скорее всего, были служащие, тоже глазевшие на кортеж), разложил там вещи, точно занимался уборкой, а потом побежал вниз.
Внизу меня встретили Джармен и ещё один сотрудник, которого я не знал. Впоследствии оказалось, что это непосредственный начальник Освальда, Рой Трули.
«Что случилось?» — завопил я.
Вероятно, я даже чуть-чуть переиграл.
«Кажется, в Кеннеди стреляли», — ответил Джармен.
«Откуда?»
«Не знаю. Где-то тут, похоже. Надеюсь, не от нас…»
На самом деле, определить, откуда стреляли, было ох как непросто. Часть свидетелей слышала выстрелы Сарти, часть — выстрелы Освальда. Источники находились на разных концах площади, и потому возникла порядочная путаница. Никто и в самом деле не догадывался, что стреляли именно из книгохранилища. Я не знал, остался ли Освальд в здании или успел смыться.
Мы стояли в холле и толком не понимали, что делать. Оптимальным вариантом могло стать возвращение к работе. Только я боялся возвращаться. Ведь я автоматически попадал в число подозреваемых, работая на том же этаже, откуда стрелял Освальд.
Минут через пять мы увидели полицию. Точнее, двух полицейских, беседующих у крыльца с неким человеком. Тот показывал на книгохранилище, куда-то наверх. Я понял, что это свидетель, который слышал выстрелы.
Полицейские вместе со свидетелем вошли внутрь. Джармен поприветствовал их.
Первый полицейский представился сержантом Майлзом и сказал:
«Мистер Бреннан утверждает, что выстрелы раздавались из этого здания. Может ли кто-нибудь подтвердить это?»
Тут Джармен меня удивил. Ещё несколько минут назад он ни в чём не был уверен, а теперь вдруг сказал:
«Да, кажется, сверху. От нас».
«Никто не выходил из здания в последние несколько минут?» — спросил Майлз.
«Только один из наших сотрудников, Ли Освальд», — встрял Трули.
Значит, Освальд всё-таки успел уйти. Конечно, он зря это сделал. Резоннее было аккуратно спрятать винтовку и вернуться к работе. Вероятно, сработало нервное возбуждение и огорчение от неудачи миссии.
«Что с президентом?» — спросил Джармен.
«Пока неизвестно. Его увезли в больницу», — ответил полицейский.
Он повернулся к свидетелю.
«Мистер Бреннан, думаю, сейчас вы можете быть свободны. Я зафиксировал ваши данные; вероятнее всего, вас вызовут повесткой».
Бреннан поблагодарил и исчез.
Полицейский обратился к нам:
«Господа, — сказал он. — В здании есть ещё сотрудники?»
«Да, — ответил Джармен. — Ещё четверо, плюс Освальд вышел».
«Хорошо. Я прошу вас созвать их всех сюда. Джонсон, — он обратился к напарнику, — проверь остальные этажи. Кто может быть гидом?»
Джармен сразу указал на меня:
«Джерри Квинс. Он уборщик, каждый угол знает».
«Мистер Квинс, — сказал Джонсон, — как вы думаете, с какого этажа могли стрелять?»
Гораздо позже я понял, что проверяли все высокие здания, из которых могли нанести удар, не только наше. Но тогда я ужасно боялся. Я был уверен, что сейчас меня арестуют и отправят на электрический стул за преступление, которого я не совершал.
Поэтому я постарался максимально запутать полицейского. По дороге он задавал мне разные вопросы.
«Вы слышали выстрелы?»
«Да».
«Стреляли из этого здания?»
«Не знаю. По мне так они довольно глухие были».
«На каком этаже вы работали?»
«На седьмом».
Первым делом он предложил отправиться на седьмой. Там он нашёл мою моечную тележку. Слава богу, он не заглянул под тряпки, куда я на всякий случай спрятал бинокль. Все помещения, окна которых выходили на южную и западную стороны, были закрыты на ключ. Я достал связку ключей и поочерёдно открывал их для Джонсона. Он посматривал на связку с подозрением. В принципе, основания для того были. Тем не менее нигде не было и следа человеческого присутствия; все окна были закрыты. На боку у Джонсона засвиристела рация.
«Да. Хорошо. Понял», — вот и весь разговор.
«Шестой этаж, угловое окно», — сказал он мне.
Судя по всему, Освальд не додумался опустить раму, и открытое окно заметили снаружи. Мы отправились на шестой этаж. По дороге рация Джонсона снова заработала. На этот раз он выслушал сообщение молча, после чего повернулся ко мне.
