Леон Дегрелль - Эсэсовский легион Гитлера. Откровения с петлей на шее
Теперь нам следовало выбрать правильное направление. Русские посты справа и слева были достаточно далеко, либо их часовые спали слишком крепко, уверенные, что никакой противник не сумеет ночью пересечь 3 километра трясины.
Но в результате несколько сотен человек оказались в тылу русских войск. Нам оставалось пройти осторожно еще 4 километра, чтобы оказаться прямо на восток от советской базы в Ирдыни.
В полном молчании мы продолжили ночной марш глубоко в тылу врага вдоль вымощенной бревнами дороги через густой лес. Разведчики и саперы, которые имели миноискатели, шли в 50 метрах впереди нашей колонны.
Держа пальцы на спусковых крючках, мы следовали за ними по обочине дороги, готовые в случае атаки немедленно нырнуть в лес.
Но было лучше не думать о вражеской атаке в подобной ситуации, далеко в тылу противника, без всякой возможности получить помощь или бежать. Если бы противник хотя бы заподозрил, что 300 человек крадутся рано утром позади его позиций, он наверняка постарался бы поймать нас. Раньше или позже, но мы были бы уничтожены, несмотря на любое сопротивление.
***Небо постепенно светлело.
Мы уже почти добрались до цели. Я послал пехоту на опушку леса к Ирдыни. 2-я рота имела приказ занять исходную позицию для атаки с юго-востока. Хотя людям приходилось идти по компасу, они двигались достаточно быстро. 3-я рота должна была атаковать с востока. Под прикрытием деревьев они почти окружили окраины деревни, довольно обширные, кстати сказать, как у всех русских населенных пунктов.
Снег пошел еще гуще. Я распределил своих солдат среди молодых елочек, так как понятия не имел о расположении вражеских дозоров. В любую секунду могла начаться суматоха. Я хотел ждать до последнего момента. Если что-то сорвется, когда еще мы сумеем забраться на восток от Ирдыни? Нам требовалось любой ценой сразу добиться успеха, но при этом не потревожить противника.
Мы долго ползли по снегу, чуть ли не полкилометра от опушки. Под собой мы видели крыши Ирдыни, несколько завитков дыма, хилые изгороди.
Мы двигались уже 20 минут, когда я заметил двух советских солдат. Вероятно, они все-таки что-то услышали. Они носили свои странные меховые шапки с ушами. Русские встревоженно смотрели в нашу сторону.
Мои солдаты замерли в снегу. Чуть приподняв голову, я осмотрел местность. Рядом проходили другие русские, человек тридцать, все с автоматами в руках.
Мы поползли дальше. Русские двигались параллельно нам. Совершенно очевидно не догадываясь о том, что происходит поддеревьями. Линия фронта находилась в совершенно противоположном направлении, на западе, а не на востоке. Если их что и беспокоило, то явно не с той стороны, где мы находились. В конце концов, почему потрескивает мертвое дерево? Почему шуршат ветки?
Сопровождаемые этим странным эскортом, мы продвинулись еще на 50 метров или около того. Цель была просто соблазнительной: пара очередей, и эти 30 красных будут мертвы. Я делал отчаянные знаки своим людям, чтобы они ни в коем случае не поддались искушению. Нашей задачей было не убийство этих 30 солдат, а захват Ирдыни. Единственное, что сейчас было важным, — как можно дальше забраться на восток.
Слева мы уже могли различить центр населенного пункта.
Внезапно загремели выстрелы. Прямо перед нами находились два советских бункера, расположенные в лесу. Они и открыли огонь. Согнувшись, мы бросились туда. Русские, волосатые гиганты, отчаянно отбивались. Мой автомат разломился пополам прямо у меня в руках. Я схватил автомат одного из раненых и прыгнул прямо между укреплениями красных. Наши солдаты прижали красных к земле. Те, кто остался жив, в панике бежали в деревню. Мы погнались за ними.
***После захвата блиндажей нам предстояло схватиться уже со всем советским гарнизоном, немного сбитым с толка, но все равно сильным. На юге я мог слышать шум боя, который вела 2-я рота. Блиндажи открывали огонь один за другим. Десятки домов уже горели, доказывая, что саперы свое дело знают. Дожидаясь, пока 2-я рота присоединится к нам, мы должны были прочно держать свои позиции.
Красные открыли ответный огонь из множества пулеметов, минометов и пушек. Снаряды и мины сыпались вокруг нас, оставляя на белом снегу серые проплешины.
Я был ранен в правую руку, вокруг падали люди. Местность была абсолютно голой до самых домов. Несколько человек попытались было добежать до первой избы, но нам пришлось откатиться назад к деревьям вниз по заснеженному склону, когда пулеметы открыли бешеный огонь. Снег вокруг был усеян крошечными красными точками, похожими на вишни, но это были не ягоды, а человеческая кровь.
Танки с противоположной стороны Ирдыни увидели наши ракеты. Они двинулись вперед, чтобы поддержать атаку. Их снаряды пробили во вражеской обороне бреши, через которые мы могли войти. В результате мы заняли центр деревни, где установили пулеметы, которые тут же начали избиение противника. Еще несколько мгновений ожесточенной борьбы, и красные обратились в бегство по всему сектору, их отбросили к лесу на северо-востоке.
2-я рота продемонстрировала свою отвагу, а самые смелые бойцы даже присоединились к нам в боевом порыве. Ирдынь была захвачена. Более 80 русских погибли в рукопашной схватке, их тела валялись повсюду, залитые кровью. Многочисленные раненые ползли по снегу. В плен попал всего лишь один человек, не имевший ран, один-единственный.
Немецкие саперы действовали, как всегда, медленно и методично. К счастью, в деревне не было гражданского населения. Укрепленные блиндажи, взорванные минами, взлетали на воздух, а затем падали назад неряшливой кучей досок. Весь колхоз был охвачен красными и золотыми языками пламени, эффектно смотревшимися на фоне хмурого рассвета. Еще час — и все укрепления красных будут полностью уничтожены.
Но мы быстро поняли, что этот час будет для нас очень тяжелым.
Шум боя быстро охватил весь лес. Со всех сторон к русским подходили подкрепления. Противник, отброшенный в густые заросли, начал обстреливать деревню. Отборные русские снайперы полезли на деревья. Мы развернули цепь солдат на опушке, но на нее обрушился прицельный огонь.
Немецкие саперы заторопились, они обязаны были довести дело до конца. Противник кружил вокруг нас, взяв в плотное кольцо. Что нам делать, когда придется начать отступление? Пытаться пройти 3 километра по открытому месту или снова отходить через вязкое болото?
Я приказал трем четвертям солдат начать отход. Тем временем мы предпринимали одну контратаку за другой.
Примерно через час почти вся колонна уже вышла из-под обстрела советских пулеметов. Мы видели людей в болоте, которые походили на мух, попавших на клейкую бумагу. Но в любом случае они уже были спасены.
