Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 13. Май-сентябрь 1906
Реакция оказала кадетам самую лучшую услугу. Когда наполнились снова тюрьмы, когда ожили вновь места ссылки, хоронившие русских борцов, тогда пришла пора кадетов. Их противники слева вынуждены были замолчать. Кадеты добрались до газет, кадетов сравнительно мало затронули преследования контрреволюции. Не против них посылались карательные экспедиции, не их дома сжигались, не их дети насиловались казаками, не к ним относились меры «умиротворения» господ Витте – Дурново, не против них обращались пушки и пулеметы, артиллерия и пехота, флот и казаки. И кадеты выступили на переднее место. Началась борьба посредством слова. Революцию заменила полемика, и на этом поприще кадеты оказались мастерами и виртуозами, не знающими себе равных. В первую очередь набросились они на революцию и на революционеров, поносили социалистов, клеветали на рабочую партию. Они полемизировали с противником, которому заткнули рот. Они обвиняли тех, кто не мог ни отвечать, ни защищаться. Но русский либерализм не удовлетворился и этим. Устами одного из самых выдающихся вождей своих объявил он, что все геройское освободительное движение России – его дело, что его заслуга – падение самодержавия. Нагло эксплуатировали кадеты пролитую пролетариями кровь, облекались в клочья разорванного красного знамени, объявляли либерализм – душой освободительной борьбы, избавителем родины от тиранов. И хотя тюрьмы оставались переполненными, виселицы продолжали воздвигаться, но кадеты все хвалили себя и громили беспокойных, дерзких, ни перед чем не останавливающихся революционеров».
Автор описывает далее юридическое положение нашей Думы, закон о Государственном совете, роль кадетов на выборах.
«Милые кадеты страстно желали эволюции вместо революции, правового порядка вместо революционной анархии и гражданской войны». Но народ дал им на выборах революционные поручения, которые были вовсе не по сердцу кадетам.
«Как прирожденные дипломаты и честные маклеры, они льстили себя надеждой успокоить революцию, оживить биржу, смягчить самодержавие, примирить все противоречия, устранить все столкновения. Они проповедовали мир, но действительность приносила нечто иное. Они выступали перед избирателями как «конституционные демократы», их выбирали как оппозиционную партию вообще, как единственную или главную оппозиционную партию. Они стремились к компромиссу, а им дали революционные поручения. Они говорили фразы, а их посылали на борьбу, с них брали клятву, им обещали всяческую поддержку вплоть до вооруженной борьбы.
Опьяненные победой, увлеченные революционной фразой во время избирательной кампании, находясь в среде революционных избирателей, кадеты зашли дальше, чем хотели. Они не заметили, что за спиной у них выросла новая сила, которая толкала их в борьбу.
Кадеты слишком поздно поняли, кто послал их в парламент, кто дал им полномочия с таким категорическим императивом, кто навязал им роль, которой они больше всего боялись, от которой они всеми силами отнекивались. Их послала русская революция, чтобы выровнять себе дальнейший путь. Их послал русский народ, воспользовавшийся кадетами, как тараном, чтобы пробить новую брешь в стенах самодержавия, главные твердыни которого будут взяты потом не при помощи кадетов, а при помощи широких народных масс».
Кадеты с неудовольствием увидали присутствие в Думе революционных крестьянских депутатов, грозивших испортить их игру. Они мечтали о «единодушной кадетской Думе». «Тогда можно бы было как-нибудь отделаться от революционных задач, утопить всякое настоящее действие в потоке красивых речей… Можно было бы ограничиться резолюциями и проектами, добиться – самое большее – кадетского министерства, укрепить конституционную монархию, затушить при помощи мелких уступок революцию, оттянуть до бесконечности все реформы и в конце концов достигнуть цели: ввести буржуазно-либеральный парламентаризм… Да, все это было бы возможно, не будь в Думе крестьян!» И автор статьи описывает – иногда прямо-таки в восторженных выражениях – революционность крестьянских депутатов в Думе. «Революция вынесла на своих плечах в Думу не одних только кадетов, она создала также и «Гору», «партию Горы», которая не пойдет на компромиссы. Революция представлена и в Думе».
«Бедные кадеты, бедные русские жирондисты! Они попали между молотом и наковальней, между штыками правительства и революцией пролетариата и крестьянства.
Недаром кадеты начали теперь так позорно прятать свой красный наряд. Недаром отбрасывают они свои громкие лозунги. Недаром заговорили они теперь о своих чувствах уважения к прерогативам старой власти. Положение становится серьезным. Правительство не шутит, и голыми руками от него ничего не добьешься. Но революция, которая послала кадетов в Думу, революция тоже не шутит. Она не простит им их измены. Она не пощадит трусов, которые взяли на себя революционную роль и потеряли мужество.
На одной стороне абсолютизм, на другой – революция, Что будут делать кадеты?»
Так заканчивается статья, с которой выразил свое согласие центральный орган германской с.-д. партии. Не правда ли, как посрамлены «большевики» этими «благоразумными» немецкими с.-д.? Как резко расходится их и наше суждение о кадетах? Как далеки друг от друга их и наши лозунги: революция пролетариата и крестьянства?
Пусть подумает также читатель, разошлись ли бы мы с такими людьми в оценке кадетского министерства?
Нет, по отношению к абсолютизму, по отношению к либеральным буржуа международная революционная социал-демократия солидарна теперь, как и всегда!
«Вперед» № 5, 31 мая 1906 г.
Печатается по тексту газеты «Вперед»
Среди газет и журналов
Г. П. Милюков в № 86 «Речи» подводит итог «первому месяцу думской работы». Вообще говоря, пишет почтенный автор,
«Все, что мы приводили здесь, как доказательство огромного успеха деятельности Думы за единственный месяц ее существования, – все это невесомые величины».
Но есть все же в результате «первого месяца думской работы» и результаты довольно «весомые»… по крайней мере в перспективе.
«Когда «Temps» за границей и «Новое Время» в Петербурге требуют «кадетского» министерства – всякий понимает, что это значит».
Насчет того, что «всякий понимает» – это, пожалуй, немножко слишком сильно сказано, г. Милюков. Но несомненно, что очень, очень многие действительно понимают и теперь уже, «что это значит». Гг. кадетов снова и снова приходится просить все о том же: что делаешь, делай скорей! Тогда, г. Милюков, действительно скоро все поймут, «что это значит».
