Анатолий Эйрамджан - С миру по нитке
Тем не менее я ей сказал:
– Когда передумаешь-звони. Мы ждем.
Проходит неделя, вторая, третья – не звонит. В начале четвертой я поехал к Аллахвердову и начал с ним издалека разговор.
– Серж, – сказал я, – «Бабник» многократно возвратил вложенные тобой в этот фильм деньги. Ты согласен, что «Морячка»
тоже должна продаваться не хуже «Бабника»?
– Согласен, – сказал Серж. – Тем более с Гурченко...
– В том-то и дело, что с ней у нас может фильма вообще не быть. Ждем уже три недели, а можем прождать и год...
– Что ты предлагешь? – спросил Сергей.
А я уже принял твердое решение и говорю ему:
– Надо заново снимать этот фильм с другой актрисой. Всего каких-нибудь 10 дней и 200000 рублей. Зато все будет прогнозируемо. Думаю, я на этот раз уговорю Муравьеву. Фильм с ней будет смешнее и добрее...
Короче, я убедил Сергея. И как только эта ноша ожидания звонка Гурченко спала с моей души она мне тут же позвонила. Я уверен, что телепатически она приняла от меня сигнал и поняла, что может проиграть. И как потом сказал мне Костя – это впервые было с ней, что она пошла на попятный.
Она позвонила и спрашивает:
– Толя, чего мы ждем, почему не снимаем?
Я говорю:
– Ждем твоего звонка.
– Ну вот я позвонила.
– Значит завтра снимаем, – сказал я.
Когда потом мы были с «Морячкой» на фестивале в Тольятти и сидели вместе со зрителями в зале, слушали, как зал воспринимает картину, Люся мне сказала:
– Да, песня бы здесь затормозила сюжет, ты прав.
То же самое она написала мне на своей книжке «Аплодисменты» – «Толе на память. Ты был прав». Что-то в этом роде.Искренне она признала свою неправоту или нет, я не знаю.
Наша картина имела успех у зрителей и Гурченко была номинирована на «Нику» за исполнение главной роли в фильме «Моя морячка» (Кстати, больше ни разу ни одна из моих картин никаким образом не приближалась к «Нике», хотя я считаю, что эту премию вполне могли бы получить М. Державин за роли в «Импотенте» и в «Ночном визите», или Панкратов-Черный за роль в «Ультиматуме» если б условия выдвижения номинантов были бы более объективными).
На церемонию она не пришла:
– Бессмысленно, не дадут мне приз. Вот увидишь.
И она оказалась права – приз дали Чуриковой (не помню, за какой фильм).
Детство Гурченко, как и мое было связано с американскими трофейными фильмами и, надо сказать, что я впервые встретился с человеком, который помнил эти фильмы и музыку из них, не хуже, а может быть и лучше, чем я.
Как-то нас с ней пригласили в Болшево на встречу со студентами ВГИКа, мы показали им «Мою морячку», а потом сидя на сцене, отвечали на вопросы студентов. Речь шла о музыкальных фильмах и как-то само-собой мы перешли на трофейные фильмы. Вспомнили фильмы с участием Жанетт Мак-Дональд и Эдди Нельсона, Гурченко напела какую-то мелодию из их фильмов, я напомнил ей другую, она ее знала, потом перешли на фильмы с Диной Дурбин, а потом стали вспоминать такие, что не каждый наш ровесник и помнит эти фильмы. Гурченко спела песню из «Восстания в пустыне» с Зарой Ляндер, я подхватил ее, а потом я напел лейтмотив « Знака Зорро», Гурченко продолжила тему. И наконец, думая, что здесь я окажусь победителем, я запел песню из «Артистов цирка», фильма, шедшего на вторых экранах.
– «Без тебя мне грустно, в душе печаль...»
– «А тебе меня, а тебе меня не жаль, не жаль!» – подхватила Гурченко.
В те послевоенные времена магнитофонов еще не было и, чтобы запомнить мелодию из фильма, надо было по меньшей мере посмотреть его два-три раза.. Некоторые фильмы я смотрел по 20 и больше раз, например, «Судьбу солдата в Америке».
Гурченко смотрела фильмы, я уверен, не меньшее количество раз, в этом у меня нет сомнения.
Гурченко временами казалась мне своим в доску человеком.
– Люся, – сказал я ей, когда писал сценарий «Жениха из Майами» и где для нее планировалась роль, которую потом в фильме сыграла Вера Алентова – я хочу, чтобы моего героя заразили гонореей. Как ты на это смотришь?
– И эту заразу должна сыграть я?! Ты что, с ума сошел?! Все будут показывать на меня и говорить – вон идет триперная!
А как-то, отвозя ее с «Мосфильма» домой мы заехали по пути на Курский вокзал – я должен был встретить там своего товарища и помошника Славу Михайлова с яуфами с нашим фильмом, которые он должен был получить из Орджоникидзе. Мы встали на стоянку и вдруг мне пришла идея разыграть Славу.
– Люся, – начал я, – к Славе приехала из Минска дочь, давай я скажу ему, что закадрил сейчас тебя на вокзале (он ведь не увидит лицо Гурченко, так как сядет на заднее сидение), тебе мол, негде ночевать, а я тебя к себе не могу отвезти, там Оксана –он знает, а сам он не в силах будет отказаться от такого случая. Интересно, какое решение он примет..
– Нет, Славу я не хочу ставить в такое тяжелое положение – делать выбор между вокзальной шлюхой и своей дочерью, -сказала Люся. – Не стоит...
Тут пришел Слава, стал укладываать в багажник яуфы.
– Может попробуем, Люсь?! – попросил я.
– Черт с тобой! – сказала Люся и натянула на голову шерстяной платок (дело было зимой).
– Познакомься Слава, это Катя, – сказал я, когда Слава сел на заднее сидение. – Мы познакомились только что на вокзале – Катя опоздала на свой поезд в Благовещенск, а следующий только завтра днем... Ей негде переночевать... Я бы взял к себе, но сам знаешь...
– Да, да, – нищенским голосом заканючила Гурченко, – мне всего на одну ночь... Только одну ночь... Я отблагодарю...
– Но у меня тоже проблема, – сказал Слава.- Аленка ведь приехала...
– Совсем забыл! – хлопнул я себя по лбу. – Видите, Катя, к сожалению не получается...
– Как жалко! – сказала Люся. – Не знаю даже, что делать. У меня в Москве нет знакомых, а на вокзале ночевать опасно. Как не повезло!
– Подождите! – загорелся вдруг Слава. – Можно сделать вот что. Аленку можно отвезти к моему двоюродному брату на одну ночь, это рядом со мной, на Войковской. Толь, ты сможешь ее отвезти...
– Что за вопрос, отвезу куда хочешь! – сказал я. – Такой женщине грех не помочь! – подмигнул я Славе, указывая на Гурченко...
– Ой, неужели получиться?! – нервно обрадорвалась Гурченко.
– Уже точно все получиться! Не беспокойтесь, Катя! – ласковым голосом сказал Слава и тут Гурченко обернулась к нему:
– Слава, ты что, такой девкострадатель, что готов ночью родную дочь отправить черт-те куда, только чтоб переспать с вокзальтной шлюхой?!
У Славы рот раскрылся в немом вопросе и так он и замер.
И еще я часто вспоминаю один наш разговор с Люсей.
Как-то я позвонил ей и говорю:
– Слышала, приехала Джейн Фонда, сегодня утром сделала пробежку вокруг Кремля...
– Пошла она в пизду! – ответила мне с душой Гурченко.
