Николай Новиков - У истоков великой музыки
О поездках Модеста Петровича в свое имение в зрелые годы, когда его уже знали как композитора, в биографической литературе нет документальных свидетельств. Однако в "Летописи жизни и творчества Мусоргского" не указывается его местонахождение в феврале - марте 1866 года. Где он мог быть? Ответ нашелся в рукописных книгах, которые вел отец Симеон. В марте 1866 года исполнилась годовщина смерти матери композитора, и надо было возобновить в церкви кончившийся срок годового помина. Модест Петрович приехал на родину и остановился в каревской усадьбе, где надо было заодно решить и хозяйственные вопросы. Конечно же, он часто посещал кладбище, на котором в семейном склепе Чириковых покоилась любимая мать. Заходил в храм, в дом к священнику. В это время здесь жил его сверстник, старший сын священника Евграф, окончивший Псковскую духовную семинарию, который "живет при отце, места еще не имеет".
Обратимся к "Семинаристу", текст которого написан Мусоргским. Главные герои: поп Семен, обольстительная поповская дочка - "Щечки, что твой маков цвет, глазки с поволокой",- семинарист, изучающий латынь. По "Исповедным росписям" в этом году числятся: поп Симеон, две его взрослые дочери и еще "на выбор" четыре молодые барышни - дочери дьячка Бабинина. Здесь же находился и главный персонаж, двадцатилетний семинарист Василий Молчанов из Великолукской духовной семинарии высшего отделения, "определенный в означенный погост на год для приучения". Он-то и долбил латынь, поглядывая при этом на одну из поповских или дьяческих дочерей. Из текста "Семинариста" ясно, что латынь отроку давалась нелегко, да еще и искушал бес в образе поповской дочери. И в церковных документах, даже по весьма деликатной оценке отца Симеона, семинарист Василий был "чтения и пения не очень хорошего...".
Как известно, Мусоргский наблюдал, подмечал и вынашивал, пока "приспеет время записывать". И эту живую сцену, как назвал ее сам автор - "картинку с натуры", подсмотренную в Одигитриевской церкви, он записал, уже вернувшись в Петербург: "Это я сделал утром, проснувшись в шесть часов, начав только с ритма".
Впервые "Семинариста" под собственный аккомпанемент Модест Петрович спел для своих друзей, и эта сатирическая песня с "трагической закваской", по словам Мусоргского, была встречена с восторгом. Однако издали "Семинариста" только за границей, в Лейпциге. В России же цензура вынесла такое решение: "Ноты эти не могут быть дозволены к обращению в публике". Сам Мусоргский в письме Стасову объясняет притеснение цензуры, как он ее называл - "геенны огненной", тем, "что музыканты из "лунных воздыхателей" становятся обличителями насилия в любом его проявлении". "Семинарист" же - не забавная комическая сценка, а острая сатира на устойчивый во все времена порок общества - лицемерие, когда живые люди с разными взглядами и жизненными интересами вынуждены долбить чуждые им догмы, которые навязывают власть имущие.
Со времени создания "Семинариста" прошло 120 лет, и теперь его исполняют повсюду. Совсем недавно в Японии спел "Семинариста" Евгений Нестеренко. Вежливые и деликатные японцы встретили это произведение бурными овациями.
Знакомство и дружба Мусоргского с С. В. Суворовым продолжались до 1876 года, когда Одигитриевская церковь была закрыта, а всех прихожан причислили к соседнему погосту Платичино. В эти годы происходила реорганизация церквей. Одигитриевский храм открыли снова через десять лет, назначив всего двух лиц - священника и псаломщика. Семья Суворовых выехала из Пошивкина после закрытия храма и больше сюда не возвращалась.
В рукописных книгах, которые вел отец Симеон, выявился еще один прототип из сочинений Мусоргского. В Кареве должность старосты-управляющего переходила по наследству. Сын 102-летнего Пахома Иванова - Степан Пахомович стал героем песни "Ах ты, пьяная тетеря". В подзаголовке композитор пишет об этом прямо: "Из похождений Пахомыча". Когда читаешь текст этой песни, то кажется, что Модест Петрович дословно записал, как жена отчитывает подгулявшего мужа, сохранив псковский диалект: "С кем, бесстыдник, ты таскался?", "Эко рыло все в грязи-то", "Как начну возить ухватом", "Как хвачу тебя по лясам", "Ох, головушка бедная, ох-ти". Жена умоляет, чтобы муж пожалел деток и не мучил "женку старую". По сей день в наших деревнях ругают непутевых мужей такими же словами. По "Исповедным росписям" удалось установить, кто устроил выволочку Степану Пахомовичу: это его 67-летняя жена Федосья Васильевна. Указаны и "детки": Хеония, Павел, Александр, Аркадий, Василий.
Эти находки еще раз убеждают в том, что Мусоргский, как отмечали исследователи его творчества, использовал колоритный народный язык и "бытовые прозаические выражения".
Следующим летописцем родины Мусоргского стал священник Иоанн Белавин. В архиве хранится его дневник на двадцати страницах, аккуратно исписанных убористым почерком, где подробно рассказывается об истории края, о быте, нравах и взаимоотношениях прихожан. Дневник ценен тем, что его заполнял человек, знающий здешних жителей от рождения до смерти в отличие от литераторов, даже не посетивших родину композитора.
Записи отца Иоанна начинаются с истории края, с озера, на берегу которого расположился приход. "Жисцо берет свое начало или образуется из многих рек, впадающих в него: Кудесницы, Доляны, Узмени, а из него вытекает только речка Жижец, от которой получило название это озеро, впадающая в речку Двину. В нескольких саженях от берега имеется два острова общего владения церкви с помещиком Чириковым под названиями Серебряный и Кромешный, на первом имеется пашня и покос, на втором только покос. Название первого острова по преданию произошло от того, что на нем в старину найдены старинные серебряные деньги разного достоинства, а название второго есть искаженное "окрамец", то есть окроме или кроме сего острова имеются на сем озере еще острова... Берег озера песчаный, вкус воды пресный, а свойство ея известковое, рыба в нем разной величины и названий, а именно: лещ, судак, щука, окунь, плотица, уклея, шарашпер - род судака. Крестьяне деревень, лежащих близ озера... в продолжение года в разное время занимаются рыбной ловлею, а орудием для ловли служат: невод, сети, ворот, мережи, бродники и шивка - летний невод..."
Священник рассказывает, как одевались крестьяне, и для нас это ценно потому, что такими их видел Мусоргский: "Нижняя одежда делается из домашнего толстого холста, верхняя состоит из шубы, балахона и кафтана; в праздник и воскресные дни среди молодого поколения можно видеть у мужчин суконные и триковые пиджаки и такие же брюки и ситцевую рубашку, а у женщин - суконные кофты и пальто, кисейные рубашки, кашемировые сарафаны и такие же платки. В будни носят тот и другой пол из лыка лапти, а в праздники сапоги, полусапожки и башмаки".
