Евгений Брандис - Рядом с Жюлем Верном
Л. Н. Толстой – иллюстратор романа Жюля Верна – охарактеризован в статье искусствоведа П. Эттингера: «Рисунки в целом… далеки от всякого профессионализма. Но в них сказывается несомненный композиционный дар, умение создавать образ. Очень хорошо выдержан типаж ведущих лиц романа. Это живые люди, экспрессия которых соответствующе меняется в различные моменты захватывающих перипетий повествования. Главного героя, невозмутимого Филеаса Фогга…
Жюль Верн описывает как джентльмена с усами и бакенбардами. У Толстого Фогг представлен без таковых, и они заменены бородкой клинышком. Благодаря ей англичанин Фогг скорее похож на предприимчивого янки, как его обычно рисуют в карикатурах. Очень убедительно и живописно повсюду рисуется сангвиничный француз Паспарту с его улыбающимся круглым лицом, вздернутым носом и густой шевелюрой. Менее выразительно, пожалуй, вышли сыщик Фикс и спасенная от сожжения на костре миссис Ауда – вдова индийского раджи…»
И дальше: «Толстой не побоялся сложных многофигурных композиций: он изображает свалку во время предвыборного митинга в Сан-Франциско, так сатирически трактованного Жюлем Верном, нападение индейцев сиу на экспресс «Тихоокеанской железной дороги», особенно же ему удалось показать страшную сцену, когда стая степных волков устремляется на парусные сани с четверкой главных персонажей. При всем примитивизме эта иллюстрация полна настоящего драматизма».
И еще одно наблюдение: «Конечно, Лев Николаевич не умел рисовать, как профессионал, а выходило все же хорошо потому, что он остро чувствовал и особенность текста и детские требования к иллюстрации. Скромными средствами он остро сумел передать свои впечатления от романа Жюля Верна».
Уцелела далеко не вся серия (например, буддийская богиня отсутствует). Из 17 иллюстраций, хранящихся в фондах музея Л. Н. Толстого, рукою Льва Николаевича сделано доподлинно 13 рисунков. Две картинки с его исправлениями нарисованы С. А. Толстой, и еще две, совсем неудачные, – лицом неустановленным. Рисунки не нумерованы. Поэтому я решил их расположить и дать пояснения в той последовательности, как они выполнялись Львом Николаевичем, – в соответствии с развитием действия в романе Жюля Верна.
ИЛЛЮСТРАЦИИ Л. H. ТОЛСТОГО К РОМАНУ «ВОКРУГ СВЕТА В ВОСЕМЬДЕСЯТ ДНЕЙ»2 октября 1872 года Филеас Фогг (крайний справа на стуле) со своими постоянными партнерами по висту в момент, когда он заключает пари: «Я должен вернуться в Лондон, в этот самый зал Реформ-клуба, в субботу, двадцать первого декабря, в восемь часов сорок пять минут вечера». На рисунке ошибочно написано: «…в восемь часов сорок минут».
В Бомбее, не зная местных обычаев, Паспарту зашел обутым в пагоду. «И вдруг он был повержен на священные плиты пола. Три жреца с горящими яростью глазами набросились на Паспарту, повалили и, сорвав с него ботинки и носки, принялись колотить его… Сильный и ловкий француз мгновенно вскочил. Ударом кулака и пинком ноги он сшиб с ног двух противников, запутавшихся в своих длинных одеяниях…»
Гонконг. «Паспарту, засунув руки в карманы, направился в порт (Виктория), глазея на паланкины – эти крытые носилки, еще не вышедшие из моды в Небесной империи, и с любопытством рассматривая толпы китайцев, японцев и европейцев, наполнявших улицы».
Паспарту должен предупредить Фогга об отплытии парохода из Гонконга не на следующее утро, как предполагалось, а в этот же день в восемь часов вечера. Но сыщик завлекает слугу в таверну и незаметно спаивает опиумом. Подпись на рисунке: «Наконец-то! – сказал Фикс, глядя на неподвижного Паспарту».
Опоздав на пароход и не найдя Паспарту, Филеас Фогг нанимает лоцманскую шхуну, чтобы быстрее попасть в Иокогаму и немедленно пересесть на пароход в Сан-Франциско. Буря задерживает шхуну. Тем временем приближается американский пакетбот, идущий в Иокогаму. Шхуна подает сигналы бедствия, и путешественников принимают на борт.
«Огонь!» – скомандовал мистер Фогг. И звук выстрела маленькой бронзовой пушки разнесся в воздухе».
Паспарту, добравшись до Иокогамы на пароходе «Карнатик», том самом, на который по его вине опоздал Фогг, узнает, что владелец бродячего цирка «Длинные носы» собирается со своей труппой в Сан-Франциско. Паспарту нанимается акробатом и на первом же представлении встречает Фогга с Аудой, зашедших в балаган перед отплытием парохода. На рисунке изображен Паспарту, завидевший афишу акробатической труппы, где написано по-английски «Большой аттракцион».
За пределами английских владений ордер на арест Фогга, с опозданием полученный сыщиком, теряет свою силу. Теперь Фикс заинтересован в быстрейшем продвижении Филеаса Фогга к берегам Англии и старается охранять его. Свалка на избирательном митинге в Сан-Франциско, где должны были выбрать мирового судью. Путешественники очутились в разъяренной толпе. «Здоровенный широкоплечий мужчина с рыжей бородой и багровым лицом, как видно, предводитель этой банды, занес свои страшные кулаки над мистером Фоггом, и нашему джентльмену пришлось бы худо, если бы не Фикс, который самоотверженно принял предназначенный для другого удар».
Оборванные и помятые путешественники выбираются из толпы. Цилиндр Фикса превратился в берет, пальто было разорвано на две неравные части. От костюма Филеаса Фогга остались одни лохмотья.
– Благодарю вас, – сказал мистер
Фогг сыщику…
– Не за что, – ответил Фикс, – но идемте!
– Куда?
– В магазин готового платья».
Вывеска и фамилия владельца конфекциона «Tailor's shop» придуманы на картинке для наглядности.
На пути в Нью-Йорк. Нападение индейцев сиу на поезд Тихоокеанской железной дороги. Паспарту, ловко пробравшись под вагонами, отцепляет локомотив, которым овладели индейцы. Изображены с хохолком на голове (как и один из священников в буддийском храме на рис. 2) – нарочито упрощенный признак чужеземной экзотики.
Нападение индейцев отбито, но путешественники, которым дорога каждая минута, застревают на промежуточной станции: Филеас Фогг с отрядом солдат выручает попавшего в плен Паспарту, а затем нанимает сани под парусом, которые «при попутном ветре скользят по снежной равнине с такой же, если не с большей скоростью, как курьерский поезд». «…Изредка койоты, голодные я худые, бросались в погоню за санями, надеясь чем-нибудь поживиться… Если бы с санями что-нибудь случилось, путешественникам, подвергшимся нападению этих свирепых хищников, пришлось бы плохо. Но сани держались крепко, стремительно мчались вперед, и скоро стая воющих зверей осталась далеко позади». На рисунке этот эпизод экспрессивней, нежели в самом романе. Чувствуется меткий глаз, опыт и наблюдательность Толстого-охотника.
