Бен Мезрич - Миллиардеры поневоле. Альтернативная история создания Facebook
Путем разводнения акций его выпирали из компании.
Юрист начал что-то говорить, а Эдуардо все не мог понять, какой реакции ожидал от него Марк. Не исключено, что он вообще не ожидал никакой реакции. Он мог думать, что Эдуардо давным-давно покинул компанию. Может быть, осенью, когда подписал бумаги, которые позволили сделать то, что творится сейчас. Или еще раньше, летом, когда заблокировал счет. Они с Марком функционировали в разных диапазонах, придерживались непересекающихся точек зрения.
Юрист бубнил о том, что выпуск дополнительных акций необходим, что в нем заинтересованы инвесторы, что подпись Эдуардо — это чистая формальность, поскольку разрешение на эмиссию и так существует, что все делается ради пользы компании и решение об этом уже принято…
— Нет.
Эдуардо услышал, как его голос отразился от стеклянных стен, прокатился по разрисованной граффити лестничной клетке, разнесся по полупустому офису.
— Не-е-ет!
Эдуардо отказывался подписывать отказ от принадлежавшей ему доли в Facebook. Отказ от всего, чего он достиг. Он стоял у истоков компании. Он участвовал в ее создании там, в комнате общежития. Он был основателем Facebook и с полным правом мог рассчитывать на 30 процентов в нем. Они об этом договорились с Марком.
На все эти доводы юрист ответил, ни секунды не задумываясь. Ведь Эдуардо больше не работал в Facebook. Не входил в руководство, не являлся сотрудником — не имел к компании вообще никакого отношения. Поэтому его имя будет вычеркнуто из ее истории. Для Марка Цукерберга и Facebook Эдуардо Саверин отныне не существовал.
Эдуардо показалось, что стены смыкаются вокруг него.
Ему захотелось бежать прочь.
Обратно в Гарвард. Обратно на кампус, домой.
Он никак не мог поверить, что все происходящее не страшный сон. Не мог поверить, что его предали. Но ему еще раз сказали, что выбора не остается. Решение принято окончательно и бесповоротно, приняли его основатель и генеральный директор Facebook Марк Цукерберг совместно с новым президентом компании.
Вот, в довершение всего, еще одна гнусная новость.
И кто же этот, черт побери, этот новый президент Facebook?
Едва задумавшись об этом, Эдуардо понял, что знает ответ.
Глава 30
ЧТО ПОСЕЕШЬ
Шон Паркер, подгоняемый нетерпением, первым выскочил из БМВ на тротуар. Его мозг работал на десяти тысячах оборотах в минуту, даже быстрее, чем обычно, потому что с минуты на минуту ему, образно выражаясь, должен был быть подан самый сладкий десерт в жизни.
Он от души хлопнул дверцей машины, скрестил руки на груди и, задрав голову, окинул взглядом сияющее стеклом и металлом здание, в котором размещалась штаб-квартира Sequoia Capital. Господи, как же он ненавидел это место! Шон не без злорадства вспомнил, как однажды пришел сюда в поисках финансирования, сотрудничества, внимания… И какого внимания его тогда удостоили — оставили с голой задницей, выперли из компании, которую он основал и которая стоила ему немалого пота и слез.
Многое с тех пор изменилось. На сей раз просителем выступала Sequoia Capital. Люди из Sequoia осаждали офис Facebook бесконечными звонками, пытались организовать встречу, добиться телефонного разговора с Марком, залучить его к себе на переговоры. И Sequoia была не одна такая, в Facebook названивали из таких компаний, как Greylock, Merry Tech, Bessemer, Strong. Интерес проявляли не только венчурные фонды. Ходили слухи, что к Facebook присматриваются Microsoft и Yahoo. A Friendster, тот уже сделал неофициальное предложение — Шон с Марком, не раздумывая, отвергли их жалкие гроши, какие-то там десять миллионов долларов. MySpace тоже предпринимал шаги навстречу — да кто только их теперь не предпринимал. Sequoia, самые крутые парни в песочнице, разумеется, не хотели оставаться в стороне.
Шон нарочно тянул с ответом Sequoia, не без удовольствия фантазируя о том, как Мориц пыжится в своей укромной берлоге и с мерзким валлийским акцентом покрикивает на своих шестерок. Шон полагал, что до Морица уже дошло, кто именно стоит за нежеланием Facebook идти на контакт, но с его манией величия он наверняка надеется, что Шон рано или поздно сдастся. Дождавшись, когда Мориц окончательно потеряет терпение, Шон договорился о сегодняшней встрече.
Теперь он лыбился, как восторженная обезьяна, одетая во все черное — под цвет машины — от брюк DKNY до ремня крокодиловой кожи. Прямо не Шон, а Бэтмен, вышедший наводить справедливость на улицах Сан-Франциско.
Шон обернулся на звук хлопнувшей водительской двери и посмотрел на Марка, который спереди обходил машину.
— Господи Иисусе, как же все круто! — проговорил Шон и засмеялся в голос.
На Марке была цветастая пижама. Под мышкой он держал ноутбук, волосы спутанны, зато на лице — в высшей степени серьезное выражение.
— Уверен, что так надо?
Шон засмеялся еще громче. Он еще никогда и ни в чем не был более уверенным, чем в правильности того, что они с Марком делали сейчас.
— Все просто офигенно.
Шон посмотрел на часы. И вправду офигенно!
Мало того что Марк на десять минут опоздал на переговоры с крупнейшей венчурной инвестиционной компанией Кремниевой долины, но он еще и явится в образе городского сумасшедшего. Шон не собирался присутствовать на встрече — это было бы слишком даже для него, но Марк и в одиночку проведет ее в лучшем виде. Для начала Марк извинится, что, мол, проспал и даже не успел одеться. Затем приступит собственно к переговорам. А ближе к концу откроет на ноутбуке презентацию в PowerPoint, которую они состряпали специально для персонажей из Sequoia и которая только глубже вонзит нож им в сердце. После этого Марк встанет и уйдет.
Sequoia Capital никогда — никогда! — не сможет инвестировать в Facebook. Шон об этом позаботится. Марк знал, как с ним поступил Мориц со своими орлами, как выгнал из Plaxo и практически перерезал горло. Тиль тоже был полностью на стороне Шона — памятуя о том, как Sequoia повела себя по отношению к нему во времена PayPal. Сотрудникам этой компании, хотят они того или нет, придется запомнить одну простую истину: что посеешь, то и пожнешь.
Марку и Шону от потери такого потенциального инвестора было ни тепло ни холодно, поскольку от желающих инвестировать в Facebook не было отбоя. Они отвергли предложение Friendster, но совсем скоро должно было последовать другое предложение, на которое они с радостью ответят согласием. Уже несколько недель их обхаживала Accel Partners, одна из лучших венчурных инвестиционных компаний на рынке высоких технологий. Всякий раз, когда в Facebook звонил ее управляющий партнер Джим Брейер, Шон хватал трубку и выкрикивал в нее совершенно невероятные числа. Сто миллионов или ничего! Двести миллионов или до свиданья! В конце концов Брейер понял, с кем имеет дело.
