Макс Ронге - Разведка и контрразведка
На наше счастье, румыны льстили себя надеждой, что, как и в 1913 г., им достаточно будет совершить марш без серьезных боев и этим оказать решающее влияние на исход войны. О требованиях военной обстановки они тогда очень мало беспокоились. Правда, как мы позднее узнали из переписки, захваченной в доме ген. Ярка в Бузеу, в критике не было недостатка. Эти документы освещали весьма неприглядную картину спора между Ярка и ген. Авереску, возникшего в связи с нападками Ярка на румынское командование. Против этих нападок, выступил лейтенант, Корвин Петреску, но затем, соблазненный деньгами, он перешел на сторону ген. Ярка и стал утверждать, что автором оскорбительного для ген. Ярка памфлета является ген. Авереску. Желая выжать еще больше денег, он предложил купить у него брошюру, которую якобы написал Авереску и в которой поносилось семейство Братиану. Брат ген. Ярка купил эту брошюру, рассчитывая нанести смертельный удар Авереску. Тем не менее, Авереску остался в милости и получил командование армией. Боевого успеха, впрочем, он не имел.
Румынский план войны базировался на стремлении захватить как можно больше территории, чтобы при заключении мира требовать ее присоединения к Румынии. Высокий горный хребет трансильванских Альп вынуждал румын двигаться отдельными колоннами, не имевшими между собой взаимной боевой связи. Естественно поэтому, что румынское командование опасалось при выходе на равнину нападения превосходных сил противника. Оно хотело действовать с максимальной осторожностью, но это не гармонировало с официальными взглядами на предстоящее «свежее и бодрое» наступление.
Стремительное продвижение румын одновременно через все перевалы горкой цепи быстро закончилось. По имевшимся данным, австрийцы имели 40 батальонов, всего около 34 000 штыков и 23 батареи; румынские же силы насчитывали 172 батальона состава военного времени. К 2 сентября число румынских батальонов возросло до 200. На болгарской границе и в Добрудже были сосредоточены 3-я армия и русские войска, а также «сербская добровольческая дивизия», заново сформированная в России.
Болгария не дала себя соблазнить предложенной ей Македонией и возвращением ей областей, отнятых в 1913 г., и 1 сентября 1916 г. объявила Румынии войну. Уже 3 сентября 3-я болгарская армия, совместно с германскими войсками, вторглась в Добруджу. Это ошеломило румын и внесло замешательство в их перевески. В связи с этим с 6 сентября [156] румынское наступление стало замедляться. Между тем к нашей 1-й армии постепенно прибывали пополнения, а в южной части Трансильвании стала сосредоточиваться 9-я германская армия. От нашей агентуры начали поступать многочисленные и важные сообщения. Авиация обнаруживала лагеря противника. Были захвачены пленные, в том числе один из высших чинов румынской армии. Постепенно стал выясняться состав трех армий, наступавших против Трансильвании.
Медленное продвижение румын не отвечало их надеждам — оказать решающее влияние на исход войны на восточном фронте. Успехи болгар в Добрудже также нарушили их расчеты. Поддержка, оказывавшаяся болгарам со стороны соплеменников, была настолько значительна, что командование 17-го русского корпуса решило ликвидировать все коренное население южнее Мангалии. Об этом мы узнали из перехваченной радиограммы 3-й кавалерийской дивизии. По инициативе разведывательного бюро, над расположением сербской дивизии были разбросаны, при помощи воздушных шаров, прокламации на хорватском, сербском и чешском языках.
Вначале дешифровка румынских радиограмм была сопряжена с большими трудностями, но вскоре эта работа полностью себя оправдала, ибо румыны, как и русские в период расцвета нашей радиоразведки, передавали по радио оперативные приказы. Благодаря этому, мы получили полную картину обстановки на болгарском фронте. Нами был перехвачен детальный оперативный приказ о контрнаступлении 14 сентября добруджской армии, усиленной войсками из Трансильвании. Уже 16 сентября разведывательное бюро смогло передать в штаб 1-й армии в Колошвар (Клаузенбург) первые дешифрованные радиограммы, относившиеся к румынским войскам в Трансильвании,
Для радиоразведки наступили лучшие времена. В Софии был организован радиоразведывательный центр во главе с кап. Явша, помощником которого был назначен кап. Маросан, имевший уже большие заслуги в деле дешифровки. В этот центр поступали перехваченные сообщения не только от болгарских станций подслушивания, но и с трансильванского фронта вплоть до Мармарош — Сигета. После дешифровки они передавались главкому командованию и в армейскую группу Макензена, объединившую 1-ю и 9-ю армии. Хотя румыны строжайше запрещали нешифрованную радиопередачу, зато с шифрованными радиограммами обращались настолько неосторожно, что нам пришлось для разгрузки Софии дать дешифровалыцика штабу 1-й армии. [157]
В начале войны с Румынией русские прилагали все усилия к тому, чтобы своим наступлением содействовать ожидавшемуся успеху. Благодаря подслушиванию группы кап. Болдескула, получившей затем название «Австро-Норд» (группа кап. Янша стала называться «Австро-Зюд»), наступательные намерения русских всегда своевременно выявлялись. Когда, по окончании сосредоточения 9-й армии, над Румынией исполнился приговор судьбы, русским пришлось нести кровавые жертвы, чтобы облегчить участь союзника. Их удар из Рахово через Дунай, предпринятый 6 октября для обеспечения оперативной свободы хотя бы на болгарском фронте, окончился неудачей. Выдающуюся роль при этом сыграла наша дунайская флотилия.
К середине октября 1916 г — Трансильвания была почти полностью очищена от противника. Перед разведывательной службой встала задача выяснить состав румынских войск, удерживавших отдельные перевалы, и определить русские силы, брошенные на подкрепление северного и южного флангов румынской, армии. Вторая задача не составляла труда для нашей радиоразведки, выявившей увод войск с русского северного и западного фронтов зачастую на целый месяц раньше, чем данное соединение прибывало на румынский фронт. Кроме того, агентура непрерывно следила за перебросками войск по всему фронту, от Риги до Черного моря. Правда, к этим сообщениям приходилось относиться с большой осторожностью. Слухи часто были преувеличенными, медленность перевозок приводила к ошибочным заключениям.
«В Румынию» — стало у русских крылатым словом; повсюду открыто проявлялись ненависть и презрение к слабому союзнику.
Труднее было определить состав румынских войск. Затруднения вызывались не переменами шифра, а беспорядочным смешением румынских войск и произвольными формированиями новых полков из четвертых батальонов, причем им нередко присваивали номера расформированных тем временем полков. В силу обстоятельств отдельные группы сводились в бригады, а те придавались каким попало дивизиям.
