Петр Люкимсон - Царь Давид
Но все это, согласитесь, слишком уж напоминает сцену из какого-нибудь голливудского боевика, все это чересчур красиво, чтобы быть правдой. Что ж, мидраш на то и мидраш, чтобы содержать в себе ту или иную долю вымысла, и верить ему не обязательно.
Именно так автор этой книги и считал до последнего времени. Однако не так давно, придя в очередной раз в археологический заповедник «Город Давида», мне довелось увидеть новый, основанный на последних археологических изысканиях макет Иевуса-Иерусалима трехтысячелетней давности. И на этом макете можно увидеть «мигдаль Циннор» — «башню Циннор», или, как называли ее иевусеи, «дом источника». Это открытие невольно подтверждает, что в основе любого мидраша, даже кажущегося самым фантастическим, все же имеется некая реальная подоплека.
Оказывается, Уоррен раскопал не весь древний водовод — на самом деле потайной туннель тянулся вглубь скалы еще на десять метров и заканчивался большим водным резервуаром, над ним была построена защитная башня, с падения которой и началось завоевание Иевуса-Сиона-Иерусалима. Каким образом Иоав с бойцами захватили дом источника — проникли ли они туда через водовод или же взяли башню штурмом, использовали ли они при этом кипарисы как трамплины или нет, — этого мы уже никогда не узнаем.
Как бы то ни было, Иевус пал, и с этого момента он начинает свою жизнь в истории под новым именем — Иерушалаим, Иерусалим.
Ряд израильских и европейских историков относят это событие к 996 году до н. э., считая именно этот год первым годом царствования Давида в Иерусалиме. Именно на основе их мнения в 1996 году было отпраздновано 3000-летие Иерусалима. Другие исследователи называют иную дату завоевания Давидом Иерусалима — 998 год до н. э. Еврейские же историографы, как уже говорилось, считают, что все эти события происходили значительно позже — в 2991 году по еврейскому летосчислению, то есть в 869 году до н. э.
Спор между сторонниками различных систем датировок библейской истории продолжается, и конца ему пока не видно. Однако стоит вспомнить, что большинство древних артефактов, которые археологи относят к эпохе Давида, датируются именно IX, а не X веком до н. э. Те, кто отрицает существование царей Давида и Соломона как исторических фигур, видят в этом доказательство своей правоты. Сторонники «академической» точки зрения, относящей правление Давида к концу IX — первой половине X века до н. э., разводят руками, не понимая, как факты могут противоречить исповедуемой ими концепции. Но может быть, стоит просто перейти именно на ту хронологию, которой придерживаются еврейские комментаторы Библии, — и тогда многие противоречия и вопросы отпадут сами собой?
* * *…Коронация в Хевроне и взятие Иерусалима в одно мгновение изменили отношение владык окрестных стран к Давиду.
Если прежде он был, по существу, небольшим удельным князьком, промышлявшим разбойничьими набегами, достаточно задиристым, чтобы с ним боялись связываться, то теперь превратился в правителя единого, довольно обширного, по понятиям места и времени, государства, имеющего большую и неплохо вооруженную армию, а это значило, что с ним надо было считаться. Желательно — и дружить.
Первым, кто это понял, был Хирам — царь финикийского города-государства Тира, располагавшегося на территории современного Ливана. В знак дружбы и в качестве предложения союза он прислал в дар Давиду знаменитые ливанские кедры и своих славившихся на весь Ближний Восток зодчих. Эти строители и построили ему новый царский дворец на месте разрушенного по повелению Давида дворца царя иевусеев, который одновременно был и языческим храмом.
Высылая эти дары, Хирам рассчитывал, что Давид оценит их и окажет ему помощь в борьбе с наступающими с севера арамейцами, и, надо заметить, в будущем эти его надежды оправдались.
Но вот филистимляне следили за усилением Давида с нескрываемой тревогой. До них вдруг дошло, что этот еврейчик многие месяцы и годы попросту водил их за нос, накапливая силы для того, чтобы сойтись с ними в решительной схватке. Сидеть и дальше сложа руки, ожидая, когда Давид сам бросит им вызов, было для филистимлян равносильно самоубийству. И, собрав огромную армию, они двинулись к Иерусалиму.
Глава пятая
В ДОЛИНЕ ИСПОЛИНОВ
Узнав о приближении филистимлян, Давид увел всю свою армию за стены Иерусалима, решая, что же ему предпринять дальше — засесть в городе и попытаться вымотать противника в длительной осаде либо вступить с ним в открытую схватку?
Однако и наслышанные о неприступности Иерусалима филистимляне тоже остановились. Не желая штурмовать город, они заняли прилегающую к нему долину Эмек-Рефаим.
Любопытно, что во всех переводах Библии на русский язык название этой хорошо знакомой каждому, кто бывал в Иерусалиме и его окрестностях, долины не переводится — переводчики предпочитают называть ее просто «долиной Рефаим» или Рефаимской долиной. Связано это с тем, что слово «рефэ» в древнем иврите означало и «мертвец», «привидение», и «великан», «гигант», «исполин», и вообще «нечто, наводящее ужас», так что сегодня уже невозможно сказать, какое из этих значений легло в основу названия долины.
По одной из версий, она называлась так еще до завоевания Давидом Иерусалима, так как иевусеи хоронили там своих мертвых, и тогда Эмек-Рефаим следует переводить как Долина мертвецов. Однако чаще всего Эмек-Рефаим переводится как Долина исполинов, и именно на таком переводе настаивал Иосиф Флавий[57]. По версии тех, кто придерживается именно такого варианта перевода, свое название долина получила потому, что жившие здесь туземцы отличались высоким, под два метра ростом. Некоторые считают, что все дело во встречающихся в этой долине мегалитических гробницах, в которых древние обитатели долины хоронили своих умерших: обнаружив их, израильтяне решили, что они принадлежат великанам.
Однако в Пятикнижии для обозначения исполинов используется другое слово — «нафалим», что в буквальном переводе означает «упавшие» (отсюда берет свое начало христанская легенда о падших ангелах), так что не исключено, что Эмек-Рефаим — это все же Долина ужаса или Долина привидений, что опять-таки могло быть связано с имеющимися здесь могилами.
Все военные историки отмечают, что Рефаимскую долину можно назвать долиной очень условно. На самом деле речь идет об ущелье в Иудейских горах, в котором филистимлянам негде было развернуть колесницы и конницу — главные ударные силы их армии. Исходя из этого, они выдвигают гипотезу, что Давид намеренно не повел свою армию навстречу филистимлянам, а терпеливо ждал, когда они окажутся в Долине исполинов, как в ловушке, и только после этого принял брошенный ему вызов. Таким образом, по сути, он использовал ту же тактику, что и в поединке с Голиафом: обратил преимущество противника в недостаток и нанес решающий удар.
