Ольга Приходченко - Я и ты
Я и рта не успел раскрыть, как бойкая дама сама подхватила мои вещички и потащила к автобусу. Мне было все равно – что новые, что старые Сочи, и о парке «Ривьера» я понятия не имел. Зато теперь-то знаю, что здесь, на его кортах, начинали и Евгений Кафельников, и Мария Шарапова, а на волейбольной площадке делал первые шаги Владимир Кондра, будущая звезда мирового волейбола. Главное я услышал – море рядом.
Сочи тех времен спустя всего девять лет после завершения войны. Здравницы еще носили на себе ее госпитальный отпечаток. Редкие счастливцы заполняли их, премированные у себя на производстве путевками. Но постепенно подтягивался и безпутевочный люд, так называемые «дикари». Расслоение уже тогда намечалось. Более-менее богатенькие старались снять жилье поближе к Морвокзалу или кучковались вокруг гостиницы «Приморская»; это был пуп местной земли, ни за какие коврижки, вложенные в паспорт, не попадешь, только по страшному блату. Здесь крутился-вертелся столичный и питерский бомонд и веселые люди с Кавказа. По вечерам они забивали до отказа «Горку», «Голубой», «Морской», еще пару-тройку популярных ресторанов, где играла «банда» блестящего саксофониста Леонида Геллера, замаскированная под вокально-инструментальный ансамбль, слово джаз тогда было под строгим запретом. Уделом же таких, как я, были районы из категории будущих Черемушек. И наплевать; когда освоился, выбирался на пляж, и на «Ривьеру», и на набережную, напоминавшую потоком людей праздничную демонстрацию. В плавках особой разницы, who is who, не чувствовалось.
Обязательная программа есть не только у гимнастов и фигуристов. В Сочи тех лет она ведь тоже существовала в экскурсионной сфере. Открытые всем ветрам миниатюрные грузовички (не чета нынешним комфортным автобусам) под палящим солнцем везли тебя куда угодно – на гору Ахун, Агурские водопады, в Гагру, Пицунду, на сталинскую дачу на озере Рица, в сухумский обезьяний питомник. Без посещения хотя бы одного из этих примечательных мест программа пребывания считалась невыполненной.
Почему я об этом вспоминаю? Во-первых, мог ли я тогда представить, что через шестьдесят лет окажусь в Сочи уже не как «дикарь», а вполне цивилизованный гомо сапиенс, наделенный аккредитацией ХХII Олимпийских зимних игр. Мы тогда еще вообще на Белых Олимпиадах ни разу не выступали, только однажды, в Хельсинки, на летних, а дебют в итальянском Кортина д’Ампеццо ожидался лишь через два года. И тем более не мог предположить, любуясь одной из самых величественных вершин Западного Кавказа, повисших над Сочи, – Фишт, что ее именем назовут главный стадион Белых игр-2014. В переводе с адыгейского Фишт – Белая голова. И вообще: не правда ли, романтична и символична эта цепочка: Белая голова – Белая Олимпиада – Белые игры…
В промежуток между двумя этими памятными для меня вехами вписывается еще одна: Сочи, 5 июля 2007 года. Еще раз спасибо судьбе, такой преподнесла подарок: находиться здесь именно в тот день, когда из далекой Гватемалы молнией донеслось радостное известие: Сочи – уже не город-кандидат, а полноправный олимпийский город-хозяин. И сейчас, спустя семь лет, то радостное сумасшествие, охватившее город, у меня перед глазами. Мне довелось быть тогда в бригаде организаторов первого чемпионата мира по футболу среди артистов эстрады, кино, музыкантов, руководить турнирным пресс-центром.
…Любите ли вы театр, как люблю его я? Помните знаменитый монолог «старшей сестры» Татьяны Дорониной? Любите? Тогда миллионам людей придется просто посочувствовать: они ведь не видели спектакль, свидетелями которого посчастливилось стать сочинцам и гостям города. Вот где нешуточные гамлетовские переживания бушевали вперемежку с романтическими порывами души, а трагедийный накал страстей смягчался сценами, сдобренными юмором и улыбкой (выход на поле во время матча сборная России – сборная мира Сергея Крылова, который один мог сойти за «стенку» при исполнении штрафного удара).
Тут присутствовали одновременно Шекспир и Чехов, Бомарше и Мольер. Движения в стиле воздушного канкана и классические балетные па. И все это смешение жанров и эпох ради одного – чтобы объясниться в своей верности и любви к… футболу. Потому что спектакль тот и был самый настоящий футбол. И все его исполнители вместе со зрителями с нетерпением ждали сообщения из Гватемалы. И когда оно поступило, каждый из участников фестиваля «Артфутбол» как бы посчитал себя причастным к тому, что произойдет в Сочи через семь лет.
Накануне в решающем матче бразильцы и камерунцы с Пьером Нарциссом были яростными соперниками, а теперь они, объединившись с командой наших звезд «Старко», устроили грандиозное шоу! Что-то вроде жгучей смеси южноамериканского и африканского карнавала и задорного русского перепляса. Все шестнадцать команд, участвовавших в нем, не преминули отметить вместе с сочинцами радостное событие. Словами не передать, что творилось на Театральной площади – в эпицентре празднества. Все склоны, тянущиеся к ней с моря, были облеплены, словно мухами, слетевшимися на сладкое, тысячами людей. Потом назвали эту цифру – почти тридцать тысяч. Всеобщее ликование до глубокой ночи, фейерверки, салют, массовое ночное купание в море.
И вот сегодня я иду, шагаю по Сочи. Как же изменился город! Да его просто не узнать. Неужели все это сделано за столь небольшой срок? Прибрежная городская полоса уж точно не уступит Ницце, а то и покруче будет. Пожалуй, лишь «пушкинская» библиотека (с памятником великому поэту), морвокзал и «Приморская» – как связь времен – сохранили свой прежний внешний вид. И еще помещение бывшей столовой, напротив прежней гостиницы «Ленинград», где некогда можно было отобедать на рубль из скудного студенческого бюджета, налопавшись от пуза, а еще полтинник приберечь на ужин. Сегодня все они оказались в плену выросших в парковой зоне и повисших над морем многоэтажных шикарных отелей и других жилых и офисных небоскребов оригинальной архитектуры; в одном из них разместился первый и единственный в мире Олимпийский университет.
Сюда с вокзала я медленно, восхищаясь утопающей в ранней февральской зелени панорамой вокруг, роскошными витринами магазинов, дотопал по нарядной, одетой в олимпийскую символику, пешеходной улице, сочинскому Арбату. Какое это все-таки наслаждение – окунуться в атмосферу молодости! Сразу нахлынула куча приятных воспоминаний. Словно заново пережив их, я направился по высокому берегу на Театральную площадь. Слава Богу, что и она сохранила свой облик. Мне очень хотелось, чтобы именно ее, самую нарядную и просторную, задействовали для церемонии награждения чемпионов и призеров Игр. Как здесь празднично (ничем не хуже, нежели в Каннах или Венеции) проходит представление участников Кинотавра или других кинофестивалей. Стелется ковровая дорожка, по ней под бурно аплодирующую массу людей вышагивают в параде звезды экрана.
А на олимпийский парад звезд спорта тем более собрался бы весь город, как это было тогда или в олимпийском зимнем Турине годом раньше. На пьяцца Кастелло, сердце города, символом которого является золотой бык, где чествовали лауреатов, было не протиснуться, все улицы, вливавшиеся в нее, забиты. Гремела музыка, выступали фольклорные ансамбли со всей провинции Пьемонт. Не без помощи Виталия Георгиевича Смирнова мне удалось проникнуть в «святая святых», где собирали призеров до выхода на подиум. Там дожидались своей очереди наши «золотые» девчата-биатлонистки. Их вместе со Смирновым поздравляли на пьедестале король Греции в изгнании Константин (он тоже член МОК и, между прочим, олимпийский чемпион в парусном спорте), другие высокопоставленные особы. Эх, Сочи бы полной грудью вдохнуть эту атмосферу. Но мои желания разошлись с планами организаторов. Главная площадь Олимпийского парка избрана ими местом чествования. Ровно в 20.14 все на ней начиналось.
А мы что, рыжие?
Я приехал в Сочи заранее, олимпийское пламя еще не пылало в вынесенной за пределы стадиона «Фишт» специальной чаще, ярко освещая все вокруг. Густые сумерки накрыли сочинское прибрежье плотным ковром в считанные мгновения. Мерцающее, словно на новогодней елке, разноцветье огней выхватывало из темноты извилистые контуры необычных строений. Они будто зависли меж звезд в небесном пространстве под куполами-крышами парашютов – плод фантазии театрального художника, оформляющего какой-то спектакль о жизни на других планетах. Нет, это наша Земля и вовсе не сценические подмостки; это и был Олимпийский парк, прибрежный кластер сочинских Олимпийских зимних игр.
Панорама действительно завораживала, оторвать взгляд невозможно, и я не погрешу против истины, если скажу, что совместное творчество архитекторов и проектировщиков, работа многочисленного коллектива «Олимпстроя», который в сжатые сроки с нуля возвел весь этот комплекс великолепных сооружений, – новое слово в мировой спортивной инфраструктуре.
