Михаил Лесников - Бессемер
Разве вы не видите, как уже тогда Германия стала нагонять Англию, где за это же десятилетие выработка бессемеровского металла всего лишь утроилась (1871 год — 329 тысяч тонн, а в 1880 году — 1 061 тыс. тонн).
Правда, Германии нелегко вырабатывать такое количество металла почти всецело из импортного сырья. Ведь каждая тонна малофосфористой руды буквально на счету у немцев, и Германия вынуждена ввозить большие количества ее. Крупп, например, получил огромную концессию в Испании в 1871—72 гг. и вывозит оттуда сотни тысяч тонн этой руды.
Но тут на помощь пришли, вы, м-р Томас. Можно себе представить, какую сенсацию произвело в Германии ваше изобретение — перерабатывать фосфористую руду. Ведь Германия изобилует ею, и теперь германская металлургия из ваших рук получает твердую сырьевую базу в пределах собственной страны. Посмотрите, что из этого получилось: в 1880 году Германия выработала по вашему, м-р Томас, способу всего лишь 18 тысяч тонн металла, а через 10 лет — уже 1,5 млн. тонн, а к концу века, в 1899 году — 4 млн. тонн. Что значат перед этим сказочным ростом те 2 млн. тонн конверторного металла, которые выработала Англия в 1890 году и — что особенно знаменательно — которых она даже не доработала в 1899 году (1,3 млн. тонн бессемеровского, 0,5 млн. тонн томассовского металла).
Изобретение сына Альбиона до основания разрушило английскую железную гегемонию.
Но в 1871 году вместе с 5 миллиардами франков, с двумя богатыми провинциями, с новоиспеченным императором, с затаенной злобой и с жаждой реванша разбитого соседа, объединенная «железом и кровью» Германия получила около 2 миллиардов тонн скверной железной фосфористой руды в недрах Лотарингии. Этого сырья и без того достаточно было в Германской империи. Но пришло ваше изобретение, м-р Томас, и следующие четыре цифры покажут, что из этого вышло. В 1873 году в Эльзас-Лотарингии было добыто 860 тысяч тонн руды, т. е. 13 процентов всей германской добычи, а через 20 лет — 4 млн. тонн — 32 процента — всей германской добычи.
Но ведь за пределами Германской империи, у ее соседа, Франции, осталось еще 2 миллиарда тонн этой, ставшей теперь ценной, руды. Хорошо было бы, если бы граница пошла бы чуть-чуть подальше к западу — так думают капиталисты Германии.
Проклятый немец отнял такой лакомый кусок священной французской почвы. Нужно вернуть его во что бы то ни стало, — так думают капиталисты Франции.
Нет ли капли вашего, м-р Томас, масла в огне франко-германского антагонизма?
Перейдем к Северо-Американским Соединенным Штатам, бывшей нашей английской колонии в XVIII в.
В 1865 году, в феврале на заводе Винслоу, Гризвольд и Холлэи в Трой был пущен первый в Америке бессемеровский конвертор.
Почему так поздно, через девять лет после того, как было сделано изобретение?
Разве вы забыли, сэр Генри, что у вас вышло маленькое недоразумение в Америке, что вам потом пришлось оправдываться по обвинению в плагиате, в заимствовании чужого изобретения и что это темное дело до сих пор окончательно не разрешено и нет-нет да и всплывет опять.
Разве вам ничего не говорит имя Уильяма Кэлли. Ведь он гораздо раньше вас делал попытки обезуглероживания жидкого чугуна, продувая через него воздух. Он еще в 1847 году построил шахтную печь с двумя фурмами, одну над другой. Одну — для расплавления металла, другую — для обезуглероживания его. Из этого ничего не вышло. Но Кэлли повторил опыт, теперь уже в доменной печи, и достиг известного успеха. Уже через пять-десять минут он получил рафинированный чугун, ему удалось так быстро выжечь из него часть примесей. Но все же это была только рафинировка, а не обезуглероживание.
Старые рафинировочные горны можно было после этого сдать в архив. Кэлли не взял патента, он, повидимому, все же рассчитывал добиться полного обезуглероживания. Но когда вы, сэр Генри, захотели взять патент в Америке, то Кэлли выступил с претензией на приоритет. Он сам, правда, признавал, что он никогда не получал стали. Пока все это дело разбиралось, никто в Америке не занимался бессемерованием в промышленном масштабе. Лабораторные опыты были, правда, произведены еще в 1856 году. В 1863 году образовалась компания для разработки «пневматического» процесса Кэлли. Она приобрела также и патент Мэшетта и ваш, сэр Генри Бессемер, и в сентябре 1864 года изготовила по вашему способу сталь.
В ближайшие два-три года образовалось еще несколько компаний, имевших по два-три конвертора в пять-шесть тонн. В общем, в 1867 году было изготовлено 3 тысячи тонн слитков. Через три года продукция достигла уже 42 тысяч тонн, а что стало дальше с вашим процессом, сэр Генри, в США, думается, превосходит всякие пределы воображения. Ведь руды Великих озер прямо как бы созданы для этого процесса. Холлей в Трой применил вашу идею отъемных днищ конвертора, а скоро на Вифлеемских заводах была уничтожена наша английская нелепая литейная канава, все для того, чтобы ускорить производство, которое пошло после этого прямо-таки сумасшедшими темпами.
17 февраля 1874 года у Гризвольда в Трой, на паре пятитонных конверторов за двадцать четыре часа продули 50 садок и получили 258 тонн слитков. В 1882 году на заводах Пенсильванской Стальной компании при двух пятитонных конверторах продули 359 тонн стали и за ноябрь выработали 7 200 тонн слитков.
Лет через десять Вифлеемские заводы удвоили этот рекорд — в месяц 16 000 тонн, а в 1899 году на заводе Карнэги на двух десятитонных конверторах сделали в сутки 120 операций и выработали 2 400 тонн стали.
Немудрено, что в 1869 году в Америке было выработано всего только 10 000 тонн стали, а в 1880— 1 млн. тонн, еще через десять лет — больше 3,5 млн. тонн, а еще через десять — больше 7,5 млн. тонн, а в 1910 году — 9,5 млн. тонн. Где же тягаться с этим Старой Англии? Правда, на этой цифре, 9,5 млн. тонн, производство остановилось и дальше не пошло, но это потому, что запасы малофосфористой руды не позволяют дальнейшего расширения.
Из вашего металла, сэр Генри, Америка выстроила добрую половину своей железнодорожной сети, а ведь до этого — какие огромные партии рельсов получала она из Англии.
Вот, что сделали вы, сэр Генри, для Америки. Немудрено, что вашим именем — Бессемер — названо 14 городов в США.
Но есть еще одна страна, в которой вашему изобретению сначала не особенно повезло. Нам кажется, что она также сможет хорошо использовать ваше изобретение. Но мы не хотим говорить об этой стране, у многих он вызывает дикую ненависть, у многих же — самую горячую любовь...»
В день стадвадцатипятилетия со дня рождения Генри Бессемера британский капитал разве не имел бы всех оснований дать такую оценку его делу.
Бессемеровскому способу довольно долгое время не везло в России и он никогда не играл решающей роли в русской металлургии, хотя русские заводчики тотчас же по опубликовании первых опытов Бессемера постарались их повторить уже в 1857 году, но их постигла неудача.
