Виктор Корчной - Антишахматы. Записки злодея. Возвращение невозвращенца
Победа над Корчным в матче 1981 года в Мерано вознесла Карпова на вершину могущества. Лишь на дальнем горизонте маячило облачко — возможный соперник, 18-летний бакинец Гарри Каспаров...
Из статьи «Люди и шахматы» в журнале «Страна и мир»
(Мюнхен), № 5, 1986
Гарри КАСПАРОВ ПАМЯТНИК СТАРОМУ РЕЖИМУ
Принято говорить: везет на друзей. Но точно так же может везти и на врагов. Карпову исторически крупно повезло, что его главным противником в течение многих лет был Корчной. «Отщепенец», «изменник», «предатель», «перебежчик»... Какими только эпитетами не награждала его советская пресса после того, как он остался на Западе. Неудивительно, что победе над Корчным придавалось огромное политическое значение. Победы в Багио и Мерано создали Карпову особый ореол в нашем обществе и позволили ему стать не просто шахматным чемпионом, но символом советской системы. И это очень устраивало спортивных руководителей, вообразивших, что они заняты не спортом, а большой политикой! Под флагом борьбы с «политическим врагом» они могли рассчитывать на самую высокую поддержку и на любую помощь со стороны государства...
Историю борьбы за мировое первенство создают не только чемпионы, но и те, кто составил им серьезную конкуренцию. Среди гроссмейстеров, в пору своего расцвета угрожавших шахматному трону, беспристрастный летописец назовет в первую очередь, конечно, Чигорина, Тарраша, Рубинштейна, Боголюбова, Бронштейна, Кереса... Но ни один из «вторых» не прошел столь тяжкий путь нешахматной борьбы, как Виктор Корчной.
Еще в 1974 году, во время его первого единоборства с Карповым, стало ясно, что симпатии аппарата всецело на стороне Карпова. Это вызвало раздражение Корчного, который в послематчевых интервью для зарубежных изданий заявил, что на него оказывалось давление в ходе матча. Кроме того, он обвинил спортивное руководство в том, что оно обеспечило Карпова самыми квалифицированными тренерами и лучшими условиями для подготовки. Но это был глас вопиющего в пустыне: у Корчного не было никого, кто бы защитил его.
...Когда Карпов вернулся из Багио, Брежнев торжественно принял его, и об этом Анатолий Евгеньевич вспоминает как об одном из «самых значительных» событий в своей жизни. Карпову был вручен в Кремле орден Трудового Красного Знамени, после чего Брежнев напутствовал его: «Взял корону, так держи!» Вряд ли Леонид Ильич мог предположить, что его слова воспримут буквально, но высокопоставленные чиновники отнеслись к ним со всей серьезностью.
Победа Карпова была важной во всех отношениях. Она окончательно стирала воспоминания о Рейкьявике и восстанавливала престиж советских шахмат. Блеск победы Карпова увеличивался еще одним важным обстоятельством: поражение потерпел «невозвращенец», что обесценивало его критику в адрес наших властей. Так случилось, что оба они — и Фишер, и Корчной,— сами того не желая, оказали Карпову огромную услугу. Один без борьбы отдал ему чемпионскую корону, другой способствовал превращению его в политическую фигуру...
К концу 1981 года, когда Карпову вновь предстояло встретиться в матче с Корчным — на этот раз в Мерано, чемпион оказался в центре беспримерной патриотической кампании. Он получил лучших тренеров и всевозможную помощь, какую только мог оказать ему государственный аппарат. Как и три года назад, Корчной в претендентских матчах победил Петросяна и Полугаевского, а затем, в финальном поединке — Хюбнера.
Об атмосфере подозрительности, окружавшей матч в Мерано, можно судить уже по тому факту, что советская делегация (включая и Карпова) побывала там за несколько недель до матча, чтобы проверить питьевую воду, климатические условия, уровень шума и радиации,— во всяком случае, так заявил председатель оргкомитета в интервью швейцарскому журналу «Чесс-пресс»...
Соперники находились в совершенно разных условиях. Если Корчной был подготовлен плохо (не могло не сказаться и неучастие в крупнейших турнирах, куда ему закрывал доступ бойкот со стороны советских шахматистов), то Карпову помогали все наши лучшие гроссмейстеры. Мы были обязаны снабдить его информацией о своих дебютных разработках и вариантах, раскрыть все свои профессиональные секреты. Нам дали ясно понять, что это наш патриотический долг, ибо «изменника» надо разбить во что бы то ни стало.
Многие гроссмейстеры выполнили то, что от них требовалось. Но я отказался, заявив, что необходимости в этом нет — поражение Корчного и так предрешено (и действительно, борьбы как таковой в Мерано не было: Карпов выиграл со счетом 6:2). Не исключаю, что Карпов просто хотел воспользоваться случаем, чтобы выудить все теоретические новинки из советских гроссмейстеров.
После матча в Мерано Карпов и Брежнев снова, как и три года назад, обменялись теплыми телеграммами, а через месяц в Кремле чемпиону была вручена высокая государственная награда — на сей раз орден Ленина. Удостоился Карпов и высокой общественной должности — председателя Советского фонда мира.
Итак, Карпов продолжал быть шахматным королем. Как и положено царствующей особе, он был окружен многочисленной свитой. В его власти было решать, кто поедет за границу, а кто нет. Все шахматисты оказались поделены на «выездных» и «невыездных», причем принцип такого деления секрета не составлял.
Помнится, начальник Управления шахмат Н. Крогиус (сменивший Батуринского в 1981 году.— Ред.) сказал мне: «У нас есть чемпион мира, и другой нам не нужен». Эти слова — памятник старому режиму, и не только в шахматах. Карпов должен был оставаться чемпионом до скончания века — а если так, то зачем что-то менять, развивать? Такой подход не считался безнравственным..,
К тому времени политическая сторона матча стала важнее, чем сами шахматы. Красноречивое свидетельство тому — строки из статьи Севастьянова «Карпов, каким мы его любим», опубликованной в декабре 1981 года в «Литературной газете» (к слову, для бывшего космонавта Карпов оказался тем «спутником», который вывел его на новую орбиту — председателя Шахматной федерации СССР)...
Из книги «Безлимитный поединок» (Москва, 1989)
Наверное, не будет преувеличением сказать, что статья В. Севастьянова, которую цитирует в своей книге Каспаров,— тоже «памятник старому режиму». Даже при том, что в «Литературке» было напечатано отнюдь не всё произведение нынешнего народного депутата России, не изменившего большевистским принципам и после августовского путча 1991 года. Авторский оригинал, представленный в свое время Виталием Ивановичем в издательство «Физкультура и спорт» в качестве предисловия к сборнику «Мерано-81», позволяет восполнить этот досадный пробел (в приводимых фрагментах статьи «выпавшие» из газетной публикации места выделены курсивом).
