Рейнгард Шеер - Германский флот в Первую мировую войну
«Маневр отрыва» был выполнен превосходно. Еще во время наших упражнений в мирное время особое значение придавалось, во-первых, умению выполнить этот маневр в тот момент, когда кильватерная колонна была изогнута, и во-вторых, обеспечению надежной передачи сигнала всеми возможными способами. Крейсера были выручены из их затруднительного положения. Они получили возможность развернуться в южном направлении, и вскоре после того, как оба противника оторвались друг от друга, крейсера показались в пределах видимости с флагманского корабля командующего флотом. Открылась свобода действий и для миноносцев, которые держались перед тем против нестреляющего борта и бросились теперь в атаку, начатую уже во время поворота флота двумя миноносцами II флотилии (G-88 и V-73) и флагманским миноносцем I флотилии (S-32). Остальные миноносцы III флотилии, повинуясь сигналу 1-го начальника миноносцев, атаку прекратили. Причиной, побудившей 1-го начальника миноносцев поднять этот сигнал, явилось прекращение неприятельского огня и создавшаяся на этом основании уверенность, что неприятель отвернул и атака миноносцев превратится в удар по воздуху, между тем как надобность в присутствии флотилии могла возникнуть в дальнейшем ходе сражения. Миноносцы остальных флотилий не могли начать атаку из-за скопления кораблей на месте поворота. Часть из них (из состава IX и VI флотилий) только что вернулась после атаки, произведенной в 20 ч.
Неприятель не последовал за нами после нашего «маневра отрыва» (схема 23). Неприятельская линия могла бы и в дальнейшем оставаться в том положении, в каком она находилась относительно головы нашей колонны, сохраняя тесный охват головы, если бы неприятельские корабли подобным же поворотом «все вдруг» на курс W сохранили тесное соприкосновение с нашим флотом. Возможно, что английский командующий не оценил обстановки или же не решался сблизиться из [236] боязни торпедной атаки. Ни один из его младших флагманов также не проявил инициативы и не стремился сохранить с нами тесное соприкосновение, что в значительной мере затруднило бы для нас свободу маневрирования и помешало бы предпринять новую атаку против неприятельской боевой линии.
Непосредственно после поворота нашего флота неприятельский огонь на время прекратился отчасти благодаря дымовой завесе, но главным образом вследствие чувствительных потерь, понесенных неприятелем[72]. К видимым, наблюдавшимся нами потерям относилась гибель одного корабля типа «Куин Элизабет» (название неизвестно), одного линейного крейсера («Инвинсибл»), двух броненосных крейсеров («Блэк Принс» и «Дифенс»), одного легкого крейсера «Шарк»[73] (и одного с позывными «0–4»). Тяжело были повреждены и частью имели пожары один броненосный крейсер («Уорриор», позднее затонувший), три легких крейсера и два истребителя (среди них «Акаста»). С нашей стороны затонул один лишь V-48. «Висбаден» потерял способность управляться, и «Лютцов» получил столь значительные повреждения, что командующий боевыми разведывательными силами около 21 ч. вынужден был покинуть корабль под неприятельским огнем и перейти на «Мольтке».
Командование I разведывательной группой перешло поэтому до 23 ч. к командиру «Дерфлингера». Повреждения имели также остальные линейные крейсера и головные корабли III эскадры, но они сохраняли свое место в строю. Ни один из них не доносил, что он не в состоянии держаться в строю, поэтому я мог рассчитывать на их полную боеспособность. После [238] того как неприятель должен был прекратить огонь по нашей колонне, направившейся на SW, он набросился на тяжело поврежденный уже «Висбаден». Мгла в этой части поля сражения рассеялась, и было ясно видно, что корабль храбро защищался, несмотря на подавляющее превосходство сил противника.
Начинать ночной поход было еще слишком рано. Если бы неприятель последовал за нами, то при сохранении курса, принятого после поворота, наши действия должны были принять характер отступления; если бы при этом наши концевые корабли получили повреждения, то нам пришлось бы либо пожертвовать ими, либо избрать иной образ действий, навязанный нам волей противника и, следовательно, для нас невыгодный. Трудно было также помириться с решением теперь же добиваться полного отрыва от неприятеля с тем, чтобы предоставить ему возможность встретить нас на следующее утро там, где он пожелает. Чтобы предупредить это, существовал лишь один способ — невзирая ни на что, еще раз атаковать неприятеля, нанести ему второй удар и энергично атаковать его миноносцами.
Успех маневра «отрыва от противника» укрепил меня в этом намерении, и я решил еще раз использовать эту способность флота к гибкому маневрированию. Этот маневр должен был застать неприятеля врасплох, опрокинуть его планы, построенные на остаток дня, и если бы удар оказался достаточно мощным, то и облегчить полный отрыв от неприятеля на ночное время[74]. Состояние «Висбадена» также побуждало меня сделать попытку оказать крейсеру помощь или, по крайней мере, спасти его экипаж. [239]
После того, как мы продержались на новом курсе около четверти часа, в 20 ч. 55 мин. флот вторичным поворотом вправо лег на курс Ost. Линейным крейсерам было приказано с полным напряжением всех сил действовать против головы неприятельской колонны, всем флотилиям миноносцев произвести атаку, а 1-му начальнику миноносцев, коммодору Михельсену, было дано распоряжение предоставить команде «Висбадена» возможность спастись на миноносцах.
Миноносцы, направленные к «Висбадену», должны были отказаться от попытки снять его команду. «Висбаден» и упомянутые миноносцы попали под столь жестокий огонь, что начальник миноносцев счел безнадежным рисковать своими кораблями. Отворачивая, V-73 и G-88 выпустили в общей сложности 4 торпеды по кораблям типа «Куин Элизабет».
Бой, разыгравшийся после второго маневра «Kehrtwendung» и приведший к ожидавшимся последствиям, очень скоро завершился горячим артиллерийским боем наших головных кораблей, которые в силу необходимости должны были развернуться вправо и лечь на параллельный курс, чтобы ввести в действие всю свою артиллерию. Но на этот раз, несмотря на охват головы («crossing the Т»), существовало сознательное намерение произвести атаку против центра неприятельской боевой линии. Неприятельский огонь был сосредоточен преимущественно по нашим линейным крейсерам и по кораблям 5-й бригады. Корабли сильно от него страдали, потому что с них почти ничего не было видно, кроме вспышек от неприятельских залпов, сами же они, по-видимому, представляли собой хорошую мишень. Особенно похвально было поведение линейных крейсеров: даже будучи значительно ослабленными убылью в личном составе, частью тяжело поврежденные, они по сигналу «атаковать неприятеля» («Ran an den Feind!») с беззаветным мужеством ринулись на неприятеля. Заслуживало также похвалы руководство III эскадрой и поведение кораблей 5-й бригады. Последние и линейные крейсера вынесли на себе всю тяжесть боя, и благодаря этому стала [240] возможной энергичная атака миноносцев. Продвижение линейных кораблей, выполненное в соответствии с намеченным планом, облегчило развертывание для атаки флотилиям, державшимся по их правому борту. Первыми пустились в атаку миноносцы VI и IX флотилий, находившиеся впереди при крейсерах. За ними последовали III и V флотилии, державшиеся при главных силах. II флотилию 2-й начальник миноносцев тотчас отозвал назад, чтобы она не выпустила попусту торпеды позади VI и IX флотилий. Ход событий подтвердил правильность этой меры. 1-я полуфлотилия и отдельные миноносцы VI и IX флотилий были заняты охраной поврежденного «Лютцова». Для использования приблизившейся VII флотилии, находившейся перед тем в хвосте нашего боевого порядка, удобного случая больше не представилось. VI и IX флотилии в результате атаки отвлекли на себя тяжелый неприятельский огонь, направлявшийся до того по линейным крейсерам, подошли на расстояние 38 кабельтовых и при благоприятных условиях выпустили торпеды по центру охватывающей колонны, шедшей по дуге окружности курсами от OSO до S и насчитывавшей более 20 линейных кораблей. Во время атаки S-35 получил тяжелые попадания в среднюю часть корабля и тотчас затонул. Все остальные миноносцы благополучно возвратились и доставили под конец густую дымовую завесу между неприятелем и собственными главными силами. Атака VI и IX флотилий, по-видимому, вынудила неприятеля отвернуть, так как атаковавшие после них III и V флотилии миноносцев нашли лишь легкие силы и не имели возможности атаковать линейные корабли. Благодаря действиям флотилий миноносцев цель удара была достигнута.
