Анатолий Терещенко - Женское лицо СМЕРШа
Начальником дивизионного отдела стал «варяг», присланный со стороны. А точнее из армейского аппарата — майор Григорьев Анатолий Павлович. В самый разгар передачи дел линию фронта перешел еще один «пастушенковский» воспитанник — старший лейтенант Кривошапка Николай Ильич. В 1942 году он попал в плен к немцам, будучи контуженным. Понимая, что он контужен телесно, а не духовно, Николай Ильич решил для себя не отправляться в концлагерь, а ответить положительно на предложение «пойти учиться на шпиона». Так ему порекомендовал его друг по несчастью Дмитрий Заворотнюк, бывший начальник склада ГСМ танкового полка, тоже попавший в плен к немцам, только после ранения ноги. Они оба были земляками из Полтавщины, поэтому общались доверительно. Решили именно в этом направлении действовать. Их приметили посланцы в войсках руководителей так называемой команды КО «Финляндия», а с 1939 года более известной как «Бюро Целлариуса» — по имени ее руководителя фрегаттен-капитана Александра Целлариуса.
Небольшие его подразделения, разбросанные по территории Финляндии, готовили агентуру, забрасываемую в тылы Красной Армии. Основные усилия КО были направлены на добывание информации о советском Балтийском флоте, Ленинградском военном округе и промышленности этого района.
На протяжении всей войны разведывательные подразделения «Бюро Целлариуса» готовили и перебрасывали разведывательную агентуру, террористов и диверсантов на советское побережье Балтики.
Закончив разведшколу, они оба, Кривошапка и Заворотнюк, в числе небольшого отряда забрасывались для совершения диверсионных актов. Получив конкретное задание от командира отряда по уничтожению одного из армейских арсеналов тройка: Кривошапка, Заворотнюк и Безуглов — вышли на первую самостоятельную операцию. Однако планам «земляков», прийти на исповедь к контрразведчикам мешал бывший уголовник и рецидивист Безуглов, который решил выслужиться перед немцами. Они его связали и в таком виде предстали перед военным патрулем. Он по их просьбе препроводил к армейским чекистам.
Вот тогда и были завербованы эти два патриота. Кривошапка стал «Беркутом», а Заворотнюк — «Затвором». Безуглова арестовали и судили по законам военного времени, а наши агенты снова ушли к немцам, придумав легенду о гибели третьего во время перестрелки у «взорванного» склада боеприпасов. А взрыв имитационного характера по заданию смершевцев провели саперы.
Немцы поверили двум «героям», блестяще, как считали они, проведшим диверсионный акт.
Заворотнюка оставили на преподавательской работе, а Кривошап-ко в форме капитана с новыми установочными данными — Новоселова Петра Захаровича — снова отправили в качестве связного, по всей видимости, к резиденту, обретавшемуся в одном из городков Ленинградской области.
Сразу же, перейдя линию фронта, он был задержан патрулем. Документы прикрытия у него были приличные. Во всяком случае имели логическое объяснение появления его на этом участке фронта, поэтому не вызвали подозрения. Но прежде чем объясняться патрулю, он попросил связать его с любым сотрудником СМЕРШа.
Такое удовольствие ему предоставили в лице старшего оперуполномоченного одного из стрелковых полков, противостоящих немцам на этом участке фронта.
— Кто вы? — сурово спросил капитан-оперативник.
— А вы кто? — дерзко задал встречный вопрос «капитан Новоселов».
— Я сотрудник военной контрразведки капитан Утехин Василий Васильевич.
— Свяжите меня с подполковником вашей службы Николаем Ивановичем Пастушенко.
Все получилось быстро, дивизия находилась рядом…
Не ожидал Николай Иванович такой приятной встречи. Поэтому сообщил начальнику отдела СМЕРШ армии полковнику Кондратенко Максиму Романовичу о причине задержки.
— Николай Иванович, делайте все для того, чтобы завершить эту операцию. Вы ее родоначальник. Действуйте. Введите в курс дела Анатолия Павловича.
— Есть, будет сделано.
Шифровкой полетели детали полученной от зафронтового агента информации и план задержания резидента спецслужбы противника.
В своем донесении «Беркут» писал:
«…До войны подразделения «Бюро Целлариуса» вели контрразведывательную работу среди эстонской и русской эмиграции. Официальными сотрудниками КО являются бывшие генералы Императорской и Белой армий:
Добровольский, Пушкарев, Алексеев, Батуев и ряд других из числа прибалтийских немцев. (Перечислялись фамилии и имена нацистов.)
КО принимали участие в создании, обучении и заброске эстонских диверсионных подразделений «Эрна» под командованием эстонского военного атташе в Париже А.-Х. Курга.
В настоящее время на территории Ленинградского и 3-го Белорусского фронтов действуют 4 заброшенные диверсионные и одна террористическая группы. Основные цели — подрыв железнодорожного полотна, мостов, а также физическое устранение высшего командного состава фронтов…
После перехода границы я должен выйти на резидента немецкой разведки, проживающего в городе Луга и работающего на дому портным — Заремба Нила Гэрасимовича, и оттуда отправить шифровку о благополучном прибытии. После этого поступить в его подчинение с получением конкретной задачи на месте…»
- Пароль для встречи? — поинтересовался Николай Иванович.
— Пиджак можете перелицевать?
— Ответ?
— Ответ такой: все зависит от степени изношенности…
В вещмешке Новоселова имелись деньги, в сумме 50 000 рублей, два комплекта сухих батарей для питания радиостанции, пистолет и две обоймы к нему.
Пастушенко, Григорьев и Кривошапка еще долго обсуждали результаты работы «Беркута» и определяли сценарий с резидентом.
Николай Иванович знал от одного хорошего друга и коллеги из Ленинграда некоторые подробности готовившегося покушения агента-террориста «Цеппелина» некого гражданина с данными на «лейтенанта» Савенкова Ивана Михайловича 28 мая 1943 года на командующего Ленинградским фронтом генерала Л.А. Говорова.
В одну из майских ночей 1943 года неподалеку от деревни Ер-маково, что в двадцати километрах от Вологды, приземлился парашютист в форме советского лейтенанта. Он обрезал стропы, собрал и закопал парашют. На попутках добрался до Череповца, где обратил внимание на «офицера-связиста» — это был агент СМЕРШа. «Лейтенант» быстро познакомился с ним и доехал до Ленинграда.
Около 12 часов дня 28 мая он оказался на Дворцовой площади в бюро пропусков штаба Ленинградского фронта.
А там его уже ждали военные контрразведчики СМЕРШа.
