Анатолий Воронин - Второй пояс. (Откровения советника)
При скорости семьдесят километров в час их УАЗик в считанные минуты должен был проскочить опасный участок дороги. И они уже почти проехали этот участок, как вдруг раздались выстрелы. «Духи», устроившие засаду у дороги, стреляли по машине сзади, сразу из нескольких автоматов.
Одна из первых же пуль попала Николаю в затылок и разнесла череп. Смерть была мгновенной. Алексей, которому в голову впились осколки черепных костей друга, крутанул баранку вправо, и УАЗик слетел с дороги в пересохшее русло оросительного канала. Воспользовавшись «мертвой зоной» Алексей дал «по газам» и в считанные секунды «ушел» по дну канала подальше от смертельно опасного участка…
Уже позже мы всей толпой вышли на улицу, и при свете фонариков досконально осмотрели обстрелянный «духами» УАЗ, насчитав в нем с десяток пулевых отверстий. Одна пуля попала в поперечную дугу для тента и, сменив траекторию своего полета, пробила лобовое стекло. Если бы не эта дуга, Алексея постигла бы та же участь, что и Николая…
Глава 19. «Бедоносец» номер два
Рано или поздно, но все хорошее, в том числе и праздники, когда-нибудь да кончается.
Вот и для нас вчерашний праздник, если его только можно считать праздником, тоже закончился. Причем, закончился он тем же, с чего и начался. Горестным третьим тостом.
Настроение с утра у всех было настолько паршивым, что не хотелось никого видеть.
Но, работа есть работа. Сегодня нужно было встретиться с Мир Акаем, заехать в спецотдел за «порцией» свежей информации, и напоследок съездить на базар: купить баранины, овощей и фруктов. Как никак Новый год на носу, надо уже готовиться к его празднованию.
На работу поехали на своей «таблетке», поскольку у закрепленной за царандоевскими советниками ГАЗ-24 накрылся бензонасос. Витя «Камчатский» проявил инициативу, вызвавшись отремонтировать машину. С тем, чтобы не делать одну работу дважды, я попросил его заодно промыть карбюратор и прокачать тормоза. А чтобы ему было веселее, дал в помощь ложестика Николая. Все равно тот сидел без дела, поскольку его подсоветный уехал получать новенькие ЗИЛы для Царандоя.
Встретился с Мир Акаем. Посидели, поговорили, попили чайку. Мир Акай рассказал о том, что на шестом посту второго пояса обороны сарбозы за эти дни построили пекарню, и уже второй день обеспечивают себя свежим хлебом. Теперь не надо будет ежедневно возить хлеб в «зеленку», подвергая необоснованному риску и людей, и транспорт. А еще Мир Акай сказал, что сегодня ночью «духи» открыли все шлюзы в «зеленке» и взорвали обваловку нескольких водогонов. Вода хлынула на поля, и за одну ночь вся «зеленка» превратилась в непроходимое болото. На шестой пост теперь можно попасть только на танке или БТРе. Из грузовых машин могут проехать только «Уралы» и 131-е ЗИЛы, да и то не везде. А у Царандоя основной вид грузового транспорта это КАМАЗы и 66-е ГАЗоны. Как теперь доставлять туда людей и имущество, Мир Акай сам еще не знал. Остается только одна надежда. На те двенадцать ЗИЛов, которые ложестик скоро должен пригнать из Шинданта.
Да-а-а! Действительно проблема. Могу себе представить, что будет твориться в «зеленке», если через пару-тройку дней, ко всему прочему, пойдут проливные дожди. Вон циклон, что идет с севера, уже на подходе. В Кабуле уже идут дожди. Если все будет происходить так же, как и прошлой зимой, то тогда пиши пропало.
Прошлой зимой проливные дожди шли почти до середины марта. И говорят, что у них это так каждый год. Сезон муссонных дождей, вот как это называется. Земля и горы за зиму накапливают в себе огромное количество влаги, заполняя потом ею все естественные и искусственные водоемы. Одно такое искусственное водохранилище находилось в горах на севере уезда Аргандаб. За зиму в нем накапливалось столько воды, что ее потом хватало на весь год для искусственного орошения земель аж сразу в трех уездах провинции.
Как-то раз я поинтересовался у афганцев, что будет, если «духи» взорвут высотную плотину на реке Аргандаб. Ведь все эти миллионы кубометров воды из водохранилища со скоростью скоростного экспресса хлынут вниз, сметая все на своем пути.
Над моим вопросом афганцы посмеялись и сказали, что как раз «духи»-то и заинтересованы в том, чтобы этого не произошло. Ведь если вода хлынет вниз, в первую очередь пострадают именно те кишлаки, в которых они живут вместе со своими семьями. А потом, ведь не хлебом же единым сыт человек. Так же и «духи». Не на одной только войне с шурави и госвластью они делают деньги. Довольно приличные деньги они, в первую очередь, делают на выращивании опийного мака, плантации которого как раз и находятся на орошаемых землях «зеленки». Кандагарские чиновники, от которых зависело решение вопросов, связанных с пропуском воды в «зеленку», были одними из самых богатых людей в городе. И не так просто обстоят дела, связанные со всем этим самым «орошаемым» земледелием.
Уже потом я узнал, что плотину на реке Аргандаб охраняет всего один царандоевский батальон, численностью около пятидесяти человек. Эта охрана была чисто символической, и никому она была не нужна. Ни «духам», ни чиновникам. Хотя чиновникам она как раз-то и была нужна, чтобы «крутить кино» с водосбросом.
Попив чаю и душевно побеседовав с Мир Акаем, решил пройтись пешочком до спецотдела. Аманулла меня уже ждал, приготовив целую кучу агентурных сообщений.
Перебирать вместе с ним эти «шкурки» не было никакого желания. Я попросил его отобрать только ту информацию, которая имеет хоть какое-то отношение к проводимой операции. Таких сообщений все равно оказалось много. Тогда я попросил Амануллу выбрать те, в которых речь идет о намерениях «духов» на ближайшие день-два.
Таких набралось с десяток. Их-то я и проштудировал вместе с Амануллой. Ничего особенного или сверхсрочного в этих сообщениях не было, а стало быть, ехать сегодня с докладом на ЦБУ, не имело никакого смысла. Попрощавшись с Амануллой, я побрел обратно в Царандой. Рабочий день советников закончился. Собрал всех своих мужиков, сели в «таблетку», да и поехали в Компайн.
Не идет сегодня что-то работа. То ли погода начинает меняться не в лучшую сторону, и заранее начинает давить на психику, то ли какое-то нехорошее предчувствие никак не дает сосредоточиться.
Что-то было не то, и не так.
Говорят же, что собаки заранее чувствуют землетрясение. Наверно и мы, находящиеся в Афгане, превратились в таких вот собак с обостренным чувством приближающейся опасности. И на этот раз интуиция меня не подвела.
Когда въезжали в Компайн, я сразу понял, что произошло что-то нехорошее.
