Николай Зенькович - И пришел Путин… Источник, близкий к Кремлю
Не допускает мысли, что в Москве его могут арестовать. Собирается приехать туда на этой неделе. Называет себя генетическим оптимистом.
* * *У возвратившегося вчера из США бывшего вице-президента Аэрофлота Александра Красненкера взята подписка о невыезде. Следователь Генпрокуратуры, куда он прибыл для допроса, предъявил ему обвинение в незаконном предпринимательстве и отмывании незаконно нажитых средств.
Кроме Красненкера и Березовского, по делу о финансовых махинациях в Аэрофлоте проходит бывший заместитель гендиректора Аэрофлота Николай Глушков. Он находится в Израиле.
* * *Басманный районный суд Москвы рассмотрел иск управляющего делами Генпрокуратуры Назира Хапсирокова к «Новой газете». В феврале на ее страницах появилась статья, где утверждалось, что Хапсироков причастен к распространению той самой злополучной видеокассеты о «личной жизни» генпрокурора Скуратова. Хапсироков якобы получил ее от предпринимателя Ашота Егиазаряна и дал ей ход, став, по версии газеты, виновником ухода Скуратова.
Хапсироков в исковом заявлении потребовал опровергнуть эти сведения и выплатить ему в качестве компенсации морального вреда 100 тысяч рублей, которые он передаст в детский дом. Суд признал опубликованные сведения о Хапсирокове ложными и обязал «Новую газету» выплатить ему 20 тысяч рублей.
* * *Курс доллара – 24,96 рубля, евро – 27,02 рубля.
14 апреля
Сегодня Дума определилась с датой заседания по вопросу об импичменте президента – 13 мая. Прежнее решение о проведении этого заседания 15 апреля так и не приняли, хотя вопрос голосовался дважды. Первый раз за него высказалось лишь 188 депутатов, при повторном голосовании – 206. Селезнев растерянно произнес: «И что мы будем делать завтра?»
* * *Блиц-визит Лукашенко в Белград. Полетел к Милошевичу, несмотря на то что НАТО отказалось гарантировать безопасность его самолету. Над бункером, где вели переговоры два президента, на низкой высоте преодолел звуковой барьер американский F-16. Грохот стоял страшный.
Перед поездкой обсудил с Ельциным и Примаковым по телефону темы переговоров. По окончании визита заявил, что получил от Милошевича послание с официальной просьбой о вхождении Югославии в Союз России и Белоруссии.
* * *Ельцин назначил Черномырдина своим спецпредставителем по урегулированию ситуации вокруг Югославии. Якушкин уточнил: помимо подключения к ведущейся работе Черномырдин будет выполнять особые поручения президента.
* * *Генпрокуратура отменила ранее принятое постановление об аресте Березовского. Теперь он может спокойно вернуться в Москву и дать показания. Впрочем, в силе остается санкция о привлечении его в качестве обвиняемого за незаконное предпринимательство и отмывание незаконно нажитых средств.
Сбылись слова, произнесенные им в Париже, куда он улетел из Киева, опасаясь экстрадиции: «Время, когда власть в России была у людей с голой задницей, прошло… У них нет ни одного шанса на успех». Обвиняет в своих бедах Примакова.
* * *Дмитрий Якушкин объявил, что Борис Ельцин видит в должности председателя Таможенного комитета бывшего главу президентской администрации и секретаря Совбеза Николая Бордюжу.
* * *Курс доллара – 24,90 рубля, курс евро – 26,95 рубля.
15 апреля
Сегодня «Независимая газета» опубликовала рецензию на мою книгу «ЦК закрыт. Все ушли… – (Очень личная книга)». Заголовок: «Кончилось привольное житье». Подзаголовок: «Воспоминания бывшего номенклатурщика». Воспроизведены обложка книги и оригинал предсмертной записки управляющего делами ЦК КПСС Николая Кручины с сохранением пунктуации: «Я не заговорщик, но я трус Сообщите пожалуйста об этом советскому народу».
Автор рецензии – Алексей Масягин. О нем сказано, что он кандидат исторических наук, бывший инспектор ЦК КПСС. Наверное, все-таки инспектор Отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС. Разница в этих должностях большая. Не знаю такого, никогда с ним не встречался.
Что есть зерна и плевелы? Рецензент советует читать всякие книги, отсеивая в них зерна от плевел. Совет, конечно, ценный. Но возникает вопрос: что считать зернами, а что плевелами?
Судя по рецензии, Масягин нашел в книге немало зерен. Я благодарен ему за то, что он написал: эта книга, безусловно, займет не последнее место среди потока литературы, повествующей о временах «перестроечных» и «постперестроечных». Он заметил в ней свою особенность.
Прежде всего, это публикация подлинных документов, главным образом о последнем годе существования КПСС, ЦК КПСС и Советского государства, в большинстве своем незнакомых читателям. К достоинствам книги относит и то, что подчас ее автор берется комментировать события, высказывать свое мнение.
На этом зерна в понимании Масягина заканчиваются и начинаются плевелы. Опять же, в его, масягинском, понимании.
Книга, заключает рецензент, построена так, чтобы документы и официальные материалы были постоянно включены в рассказ о себе, о своем восприятии происходящего, оценки организаций, лидеров, политических событий и, наконец, собственной биографии. Возможно, Масягин прав, когда говорит, что какого-то органичного единства тут не получается, как и не получается какого-то особого жанра. Со стороны виднее.
Но я никак не могу согласиться с его неприятием такого изложения материала в принципе. Он пишет: «Подключить себя ко всем этим событиям, как, в общем-то, наблюдателя, да еще постоянно рассказывая свою личную биографию, свои встречи с теми или иными людьми, – это, по сути, литературный винегрет». Свою мысль он подтверждает замечанием писателя Юрия Трифонова: «Когда течешь в лаве, не замечаешь жара. И как увидеть время, если ты в нем?»
Мне знакома эта фраза. Она известна любому серьезному документалисту. Но ведь она вырвана из контекста. Трифонов имел в виду трудности, которые подстерегают писателя, когда он пишет о недавних исторических событиях, свидетелем или участником которых был сам. Подчеркну – писателя, создающего художественное произведение. А у меня – публицистика. К тому же в подзаголовке четко обозначена особенность: «Очень личная книга».
К плевелам Масягин относит и картинки, увиденные лично мной в дни путча и с горечью описанные в книге. Когда нас изгоняли со Старой площади, в наших рядах царила полнейшая растерянность и даже паника. Масягин объясняет это тем, что «ни один начальник на уровне секретаря ЦК не собрал людей, не сказал, что делать, не посоветовался, как бы поступить правильно». Да они, начальники, сами растерялись и запаниковали! А те, которые «на уровне секретарей ЦК», по подземному переходу перебрались со Старой площади в Кремль, оставив нас наедине с бунтующими и хулиганствующими толпами.
