Василий Голубев - Крылья крепнут в бою
Вечером я доложил обо всем происшедшем командиру и комиссару полка. Повестку дня партийного собрания командование поддержало. Одновременно я попросил: если капитан Агуреев будет переведен в другую эскадрилью, на его место назначить старшего лейтенанта Ъайсултанова.
Неделя, предшествующая партийному собранию, промчалась очень быстро. Летая ежедневно на боевые задания, я изучал в деле летный состав эскадрильи и, кроме того, вечерами и ночами детально штудировал неудачные бои и штурмовки.
С летчиками, в документах которых имелись указания на недостатки в их летной и боевой подготовке, сделал контрольные полеты на учебно-боевом самолете УТИ-4, проверил технику пилотирования, огневую подготовку и убедился, что в целом люди на высоте, но по-прежнему плохо было с осмотрительностью и знанием тактики боев с истребителями и "охотниками". Скажем, 1-я и 2-я эскадрильи, летавшие в это время на прикрытие линии фронта и ледовой трассы, именно по этим причинам теряли опытных летчиков. Погибли заместитель командира эскадрильи старший лейтенант Ефим Бодаев и командир звена младший лейтенант Кочмала.
Бодаева я знал еще по Ханко. Это был смелый, разумно дерзкий летчик, обладавший прекрасной техникой пилотирования и высокой огневой подготовкой. За два дня до гибели Бодаева говорили с ним именно о том, отчего у нас такие потери.
- Всему причиной слабая выучка летчиков, недостаточная осмотрительность, - заявил Бодаев твердо и добавил в раздумье: - И еще, пожалуй, из-за порядков, которые не соответствуют новой тактике ведения воздушного боя с "мессерами". Нам, летчикам, нужно не просто летать, но грамотно драться, а командованию эскадрилий и полка чаще самим выходить на боевые задания...
И вот опытный летчик, хорошо понимающий значение осмотрительности, умеющий правильно построить боевой порядок в бою, сам стал жертвой внезапно атаковавшего "мессера".
Первым увидеть врага на большом удалении от себя - значит наполовину победить. Не увидишь врага у себя за хвостом - значит сам станешь покойником. Думаю, погиб он нелепо, из-за "мелочи" - мехового комбинезона, делавшего его грузноватую фигуру неповоротливой в тесной кабине И-16 - не смог вовремя оглянуться.
Осмотрительность стала главным пунктом моего доклада на партсобрании. Сегодня это главный фактор в бою, и не считаться с ним может только глупый человек.
Здесь же был сделан разбор характерных воздушных схваток с Ме-109, в которых мы понесли неоправданные потери.
Анализ наших воздушных боев в декабре, январе и феврале требует решительного усиления боевой выучки летчиков, начиная с их подготовки на земле. Необходимо начисто отказаться от плотных, не эшелонированных по высоте боевых порядков в воздухе, отвергнуть устаревшую тактику оборонительных боев в пресловутом "круге" и решительно улучшить использование бортовых и наземных радиосредств; тщательно проверять и готовить самолеты, оборудование и оружие перед каждым вылетом, постоянно и детально изучать воздушного и наземного противника, его часто меняющуюся тактику в воздухе.
Задачи нелегкие, но в эскадрилье много коммунистов и комсомольцев, которым и надлежит решить их как можно скорее. Тут меня самого словно подхлестнул этакий комсомольский задор, и, не то спрашивая, не то убеждая своих товарищей, сказал, что первый самолет Ме-109Ф-"охотник" будет сбит летчиками 3-й эскадрильи.
- Гвардейцы обязаны бросить вызов фашистским асам и победить. Мы должны показать полку и всей бригаде, что боеспособность наших И-16 не уступает ни одному типу фашистских самолетов, нужно только правильно использовать свои преимущества.
Жаркие споры и откровенный обмен мнениями затянулись до поздней ночи. Только что назначенный заместителем командира эскадрильи старший лейтенант Алим Байсултанов говорил, как всегда, отрывисто, и если его плохо понимали, он дополнял свои слова жестами. Если же и это, как ему казалось, не доходило до собеседника, он с улыбкой говорил спорщику:
- Слушай, друг, держись в полете рядом со мной, не отставай и тогда поймешь остальное, о чем я тебе говорил.
А в этот раз Алим встал, поправил китель, на котором поблескивали два ордена Красного Знамени, и торопливо заговорил, рубя ладонью воздух:
- Товарищи! Наше собрание похоже на методическое занятие. Это плохо? Нет, хорошо. Очень хорошо! Потому что это главное. Командир дал ясное направление нашей работе. Но то, что некоторым кажется теорией, мы еще в сентябрьских боях под Ленинградом, а затем на полуострове Ханко проверили на практике! Как заместитель командира эскадрильи беру на себя обязательство оказывать ему повседневную помощь в осуществления поставленных задач.
Вернувшись в свою прохладную землянку, я не раздеваясь залез в спальный мешок. Обычно я засыпал мгновенно, отключался на несколько минут даже в перерывах между боевыми вылетами, а вот сейчас мучился бессонницей. Перед глазами в полусвете коптилки то и дело мелькал длинный тонкий фюзеляж "мессера", проносящийся на попутном курсе то слева, то справа. Это был один и тот же "мессер", которому почему-то не удавалось внезапно атаковать меня. Он проносился мимо на большой скорости и уходил, набирая высоту. Я смотрел ему вслед и думал, что этого легко не собьешь, нужно уловить момент и выйти обязательно на встречно-пересекающихся курсах. Обязательно и с запасом высоты. Тогда он вынужден будет принять бой или уклониться от лобовой атаки.
Желание провести такой бой с "охотником" вот уже два месяца преследовало меня. Бой не теоретический, а настоящий. Бой на жизнь или смерть. Десятки вариантов нарисовал я на бумаге и представил мысленно. Но сейчас этот бой нужен мне был как никогда. Нужна серьезная победа, и не просто победа, а показательная, психологическая, достигнутая на глазах у всех летчиков...
С этими мыслями я и уснул в эту, как мне казалось, знаменательную ночь.
ГИБЕЛЬ ФАШИСТСКИХ АСОВ
В конце февраля в полку произошли перемены. Командирами эскадрилий были назначены старшие лейтенанты Михаил Яковлевич Васильев и Геннадий Дмитриевич Цоколаев. Комиссарами стали старшие лейтенанты Александр Харитонович Овчинников и Петр Павлович Кожанов, инженером 3-й-воентехник 1-го ранга Михаил Симонович Бороздин. Впервые в эскадрильях были созданы и узаконены приказом по три четырехсамолетных звена и одно резервное звено летчиков без самолетов. Весь летный состав равномерно распределен независимо от званий с учетом боевой выучки.
Обстановка требовала прежде всего хорошего владения собственной боевой техникой, а также знания тактики врага.
В феврале и марте в полку были проведены две теоретические конференции. В служебных и жилых помещениях оформили наглядную агитацию. Памятки, составленные лучшими летчиками и техниками, постоянно напоминали и призывали личный состав к подтверждению делом высокого звания гвардейцев.
