М. Колесникова - Рихард Зорге
Макс Клаузен чаще других видел Зорге в быту. «Рихард был умерен во всем. Если ему и приходилось в силу необходимости бывать в компаниях, то пил он не больше других, но вообще-то был не охотник до вина. Когда мы оставались вдвоем, никогда к вину не притрагивались. У нас находилось более важное дело…
То, что Рихард был связан со многими женщинами, как говорят на Западе, не соответствует действительности. Женщины, с которыми общался Рихард, в том числе с женой Отта, подчас, сами того не ведая, помогали нам в работе. Рихард рассказывал мне, что Отт без помощи Рихарда едва ли мог послать разумное сообщение гитлеровскому правительству, так как он едва ли мог получить такую информацию, которую давал ему Рихард, поскольку у него, конечно, не было таких связей, какие были у Рихарда. Образованный, энергичный, строгий, очень требовательный в работе, внимательный и чуткий товарищ, настоящий коммунист – вот каким был Рихард. Зорге был одним из величайших работников в разведке».
Одзаки и Мияги преклонялись перед умом Зорге, его эрудицией, умением легко разбираться в самых запутанных вопросах внешней и внутренней политики государств, перед его бесстрашием и убежденностью; они считали Зорге образцом коммуниста. По их мнению, перед непреклонной логикой Зорге был бессилен самый изощренный ум; Зорге умел воспитывать ненавязчиво, без риторики и громких фраз; он заставлял думать и неизбежно приходить к тем выводам, к каким раньше пришел сам, анализируя обстановку.
Таков был Рихард Зорге, руководитель организации, человек чистый, убежденный, посвятивший свою жизнь бескорыстному служению социалистической Родине. «Грязь но пристает к алмазу», – гласит восточная пословица. Он был таким алмазом.
Созданная им организация, подобно чуткому сейсмографу, мгновенно реагировала на все подземные толчки международной политики. Если 1933-1935 годы являлись в основном периодом создания организации, ее развертывания и упрочения, а информация, добытая группой, представляла собой исходный, оценочный материал, то с 1935 года в унисон с мировыми событиями деятельность организации оживилась, информация приобрела значимость.
Одзаки укрепился в обществе по исследованию проблем Восточной Азии, начал выступать как журналист и публицист. Как специалист по Китаю, Одзаки то и дело получал запросы из разных кругов, в частности и от правительства. «Так как я часто получал приглашения читать лекции в разных местах Японии, я имел превосходные возможности изучать общественное мнение на местах».
Начинается головокружительное восхождение Одзаки. Он бросил тайный вызов любителям грабежа, экспансии и наживы. О, теперь Одзаки – сама осторожность. Он печатает пространные статьи в солидном политическом журнале «Тюо корон», и эти статьи, содержащие глубокий анализ внутриполитического положения в Китае, написанные в спокойной манере, считаются наиболее авторитетными даже в правительственных кругах. Одзаки завязывает самые тесные связи с Институтом тихоокеанских отношений: журнал «Контемпорери», выходящий на английском языке, охотно предоставляет Ходзуми свои страницы. Нет больше мятежного журналиста Одзаки, есть эксперт по Китаю, крупный специалист. Все вдруг увидели, что самым осведомленным человеком по странам Дальнего Востока является Одзаки. Вот почему в 1936 году его посылают в Америку японским делегатом на Йосемитскую конференцию Института тихоокеанских отношений. В США он делает обстоятельный доклад, светила науки рады завязать с ним дружбу. Именно на конференции в Америке Одзаки свел знакомство с молодым графом Сайондзи. Как уже говорилось, клан Сайондзи играл большую роль при императорском дворе и был тесно связан с крупнейшими концернами Мицуи и Сумамото. Молодой Сайондзи мог сделаться для организации Зорге бесценным источником информации о японо-германских отношениях. А пока они обсуждали тихоокеанские проблемы, говорили о странах Тихого океана, в частности о Китае. Одзаки, в частности, сказал графу, что за последние пятьдесят лет характер международных отношений на Дальнем Востоке определяет японская экспансия. Граф полюбопытствовал, чем все это может кончиться. Одзаки разъяснил, что в ходе японской экспансии интересы держав будут неизбежно сталкиваться, что в конце кондов может привести к развязыванию Японией войны па Тихом океане. Сайондзи не поверил: он был убежден, что главный враг Японии – Советский Союз, так, во всяком случае, считают в правящих кругах, и что экспансия, по-видимому, будет направлена на север. Пришлось разъяснить графу, что это был бы самый неосмотрительный шаг японских правящих кругов; подобная экспансия может привести Японию к гибели. Сайондзи обещал поразмыслить над всем этим. Как бы то ни было, он сразу же подпал под влияние Одзаки, и за время пути из Америки в Японию они сделались добрыми друзьями.
Позже, на скамье подсудимых по делу организации Зорге, граф Сайондзи вспоминал: «Когда я впервые увидел этого полноватого, с редкими бровями и несколько комичной фигурой человека, одетого в летнее кимоно, я был весьма удивлен: неужели это и есть тот молодой, подающий надежды знаток Китая, о котором мне не раз говорили?»
В Токио Одзаки возвращается увенчанный лаврами, все научные учреждения, занимающиеся Дальним Востоком, стремятся переманить его к себе. Одзаки публикует книгу за книгой. Американцы до сих пор удивляются: «Одзаки был плодовитый писатель и стал чрезвычайно широко известен в Японии как эксперт по китайским делам. Просто поразительно, что человек, так глубоко чувствовавший проблемы Китая, японского милитаризма и коммунизма, мог писать много по самым различным вопросам и все же ни разу не выдать себя перед бдительными японскими цензорами и полицией над мыслями».
Одзаки вдруг вспомнил своих давних приятелей по Первому колледжу: Усиба и Киси – оба теперь были личными секретарями принца Коноэ. Дружбу следует возобновить. И вот они собираются на квартире Усибы или же в ресторанчике и ведут беседы на международные темы. Всех волнует китайский вопрос, тут Одзаки в своей стихии.
К этой тройке вскоре пристал, Кадзами, личный друг принца Коноэ, возглавлявший сектор по изучению китайской проблемы.
Председатель палаты пэров, представитель высшей придворной аристократии, Коноэ Фумимаро метил в премьеры.
Усиба, Киси, Кадзами так расхваливали принцу своего друга Одзаки, что наконец заинтересованный Коноэ пожелал с ним познакомиться. Встретились они на квартире Усибы. Эксперт по Китаю произвел выгодное впечатление на принца. Он подумал, что такой тонкий знаток Китая, как Одзаки, всегда может пригодиться. Коноэ считал, что спасение Японии в войне с Китаем, и затевал большую политическую игру. Ему требовались умные советники, знатоки Дальнего Востока. Этот узколицый, носатый человек с гитлеровскими усиками вынашивал в своей голове грандиозный план: сплотить вокруг себя различные группы в лагере господствующих классов, соединить в бронебойный кулак военщину, занятую междоусобными распрями, финансовый капитал, придворную аристократию и все подчинить основной задаче – войне против Китая. Все, что делалось на материке до него, Коноэ считал жалкими потугами. Лицемерно-мягкий в обращении, он быстро покорял людей, и Одзаки понимал, что имеет дело с опасным противником. Коноэ решил организовать своеобразное информационно-дискуссионное общество из специалистов по Китаю. Конечно же, Одзаки в обществе должна принадлежать одна из первых ролей!
