Владимир Губарев - XX век. Исповеди
В сентябре 1910 года на Комендантском аэродроме более трех недель проходил первый Всероссийский праздник воздухоплавания. Участниками праздника были многие первые русские авиаторы. В день открытия праздника 8 сентября на поле аэродрома собралось почти 180 тысяч зрителей. Вокруг аэродрома стояли автомобили, тысячи экипажей и извозчичьих пролеток. Для обеспечения порядка было стянуто около тысячи полицейских и свыше трех тысяч солдат. В празднике участвовали аэропланы, привязные воздушные шары, аэростаты и даже дирижабль".
Начало века, начало авиации… Время рождало будущих генеральных и главных конструкторов. Правда, они еще не подозревали об этом - они просто восхищались необычным спектаклем, который разворачивался в воздухе на их глазах. Восторг зрителей часто сменялся горечью - ведь на празднике радость победы постоянно соседствовала с трагедией. Ефимов и Уточкин, Лебедев и Рудиев и их друзья демонстрировали чудеса воздухоплавания, не было известнее их в то время! Лейтенант Пиотровский полетел в Кронштадт, но на обратном пути разбил свой самолет. Однако его встречали, как героя… На глазах у зрителей погибает капитан Мациевич - первая жертва авиации в России. Тут же Уточкин на своем "Фармане" ударяется в трос, на котором держится аэростат. Самолет рассыпается, но летчик - жив! Только о нем теперь и говорят…
Этот праздник определил судьбу многих. И конечно же, сделал свой выбор Сергей Ильюшин. Уже никто и ничто не могло остановить его - путь в жизни был выбран один и навсегда.
Он не мог быть прямым, как трасса полета современного Ил-62. Ведь была первая мировая война, а она требовала солдат, потом революция, разруха, а они нуждались в бойцах и строителях - и Сергей Ильюшин в полной мере отдал себя этим годам и событиям. Но все-таки его путь привел в мастерские тяжелой и осадной артиллерии, что находились в Лефортово (оказывается, не только тюрьмой знаменит этот район Москвы!). И в этих мастерских энтузиасты строят планер "Мостяжарт I". Это первая конструкция Ильюшина…
Коктебель стал своеобразным "Байконуром", откуда стартовала отечественная авиация. В 1923 году по инициативе легендарного Арцеулова прошли первые испытания планеров. "Мостяжарт" тоже взлетел, но потерпел аварию. Поистине: "первый блин комом"… А потом много лет на планерные состязания в Коктебеле собирались конструкторы. И именно здесь начинался путь в большую авиацию для Туполева и Яковлева, Мясищева и Ильюшина, Поликарпова и Королева и многих-многих других, чьи имена определили авиастроение и ракетостроение в стране.
Через десять лет после полета "Мостяжарта" Сергей Владимирович Ильюшин возглавил свое собственное конструкторское бюро.
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ГЕНЕРАЛЬНОГО КОНСТРУКТОРА: "Вот так началась моя работа - это было в 1933 году. Я, наконец, добрался до любимого дела - конструирования".
Искусство театра - это не только талант режиссера, но прежде всего его умение подобрать ансамбль актеров-единомышленников, и конечно же, исполнять главную роль должен великий актер, не уступающий в таланте режиссеру. "Труппа" у Ильюшина - великолепна, и все-таки ярчайшей звездой в ней был "шеф-пилот" ОКБ Владимир Константинович Коккинаки. Именно он поднимал в воздух первым все самолеты Ильюшина, его слово всегда оказывалось главным. И когда Коккинаки, увидев бомбардировщик, сказал, что "красивый самолет и поэтому он должен хорошо летать" -это стало высшей оценкой труда конструктора. Выше даже той, что дал этой машине Сталин. А пригласил он к себе конструктора, когда узнал, что возникли проблемы с двигателем.
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ИЛЬЮШИНА: "На дачу тогда были приглашены Ворошилов, Баранов, Алксинс, Туполев, Погосский и я. Приехали мы во второй половине дня. Стоял теплый августовский день. На нижней веранде дачи хозяин и гости, стоя, обсудили вопрос о выпуске летающих лодок одним из заводов. Говорили в основном Ворошилов и Баранов. Сталин слушал, не проронив ни слова. Так прошло около часа. Поняв, видимо, что к решению прийти трудно, он, наконец, остановил обсуждение предположением:
- Пойдем лучше играть в городки…
Все охотно согласились. И около четырех часов на городошной площадке царила веселая суматоха. Сталин оказался заядлым игроком, ловко бил по фигурам, подтрунивал над неудачниками. Часов в шесть пригласил пообедать. Но обед был, так сказать, деловым. Разговор начал Сталин:
- Надо нам двигатели с воздушным охлаждением иметь. С ними у нас что-то пока не получается.
Баранов предложил:
- Есть смысл купить лицензию, чтобы двинуть все дело конструирования резко вперед…
Тут же была предложена комиссия для поездки за границу. В нее вошли Климов, я и другие товарищи. Сталин резюмировал очень решительно:
- Комиссии без лицензии не приезжать…"
Иные времена, иные игры… Городки нынче потеснил теннис. К сожалению, в отличие от городков, это игра индивидуальная, а потому трудно выработать коллективное решение -вот и много "накладок" случается: то разоружаться решаем в одночасье, то ракеты нацеливаем в звездные миры, то под конверсией понимаем производство кастрюль.
В те времена Сталина называли "гениальным". Мы знаем, что это не так - иные эпитеты подходят больше, но отказать ему в способности определять талант в человеке, в нужный момент поддержать его - нельзя. Ведь в этом заключалась мощь страны, ее способность противостоять надвигающейся войне. Победить в ней без авиации уже было невозможно.
Как обычно, на первомайские праздники планировался и воздушный парад, и в нем должен был принять участие бомбардировщик Ильюшина. Экспериментальный самолет проходил испытания. Дней десять оставалось до 1 мая, стояла прекрасная "летная погода". Коккинаки поднял бомбардировщик в воздух, вскоре он полностью выполнил программу, и конструктор ждал приземления самолета. Неожиданно зрители увидели, что Коккинаки вместо снижения, начал набирать высоту. А затем… самолет встал вертикально и начал переворачиваться "на спину", и вот уже "нос" опускается… Что же случилось? Тревожно забилось сердце конструктора. Но спустя несколько секунд он понял, что Коккинаки сделал на бомбардировщике "мертвую петлю".
А 1 мая "шеф-пилот" провел самолет, над Красной площадью. Ильюшин наблюдал за своим детищем на праздничной трибуне. И тут он узнал о решении правительства: сегодня же новый самолет должен лететь еще раз, но уже под вечер.
Вскоре на аэродром приехал Сталин.
Ильюшин рассказал о самолете, об его особенностях. Затем Сталин начал расспрашивать летчика-испытателя. И наконец, Коккинаки продемонстрировал бомбардировщик в воздухе.
