Владимир Новиков - Накануне и в дни испытаний
Спрашиваю женщину:
- Что же тебя директор не отпускает?
Отвечает:
- Говорит, что у меня есть дочки, могут за малышами присмотреть, пока я на работе. А какие они дочки? Малышня. Прошу ее:
- Знаешь, ты еще поговори хорошенько с директором, может, поможет в ясли детей устроить. Вот будет и выход.
Посмотрела на меня как-то искоса, повернулась и ушла недовольная.
В следующий прием опять увидел ее, но уже с двумя младенцами на руках.
- Толку от директора добиться не могу. Так что на, милый, тебе моих деток - возись с ними хоть сам.
И положила мне младенцев на стол. Они, конечно, сразу закричали, а мамаша твердо пошла к двери. Задержал ее, сказал:
- Ребят забери. А это тебе бумага. Здесь я все написал. Тебя отпустят.
Она изменилась в лице, заулыбалась. Затем стала благодарить. И наконец, забрав детишек, скрылась за дверью.
В следующий приемный день она, Анна Андреевна, опять заходит. Я удивленно спросил:
- Ну что тебе, дорогая, еще надо?
Отвечает:
- Вот, милый, ты для меня доброе дело сделал, и я тебя приглашаю в гости. Хорошо угощу.
Я засмеялся:
- За приглашение спасибо, но, сама видишь, вряд ли соберусь. Сколько ко мне народу идет!
Она еще подтвердила:
- Буду рада, если придешь...
В другой раз заходит молодая женщина, не старше тридцати лет.
- Товарищ Новиков, помогите мне ради бога уйти из сверлильно-токарного цеха. Согласна в любой другой.
В этот цех, как помнит читатель, хотя там и были некоторые привилегии, работать шли неохотно. Сверление стволов производили специальным сверлом, внутри которого под сильным давлением проходило веретенное масло. Оно выталкивало образовавшуюся в стволе стружку. В начале и в конце сверления масло разбрызгивалось и обливало работающего. Выдавалась, конечно, специальная одежда - кожаный фартук, но это не спасало от брызг. Руки и даже тело всегда в масле. Отпускать из этого цеха людей особенно не хотелось.
Я спросил:
- Что же за причина, что ты там не хочешь работать? Зарплата хорошая, дополнительное питание есть, выглядишь ты человеком не больным.
Она долго мялась, краснела. Понял, что ей почему-то не хочется называть причину.
- Но как же я отпущу тебя из цеха, если нет причины? Да и директор моего указания не поймет.
Тогда она, покраснев еще гуще, призналась:
- Товарищ Новиков, муж от меня уходить хочет. Говорит, спать с тобой не могу, вся чем-то пропитана, дышать нечем.
Без дальнейших расспросов я написал директору, чтобы перевели женщину на другую работу.
Однажды, закончив прием, я уже было направился из кабинета, как зашел секретарь и сказал:
- К вам еще пришли две девушки из института имени Баумана.
- Ну что ж, пришли - так зовите.
Вошли две студентки. Одна назвалась Катей Сутыриной, другая Соней Байер сестра нашего начальника строительного треста. Заикаясь, Катя сказала, что вчера, когда они были в заводском клубе, у нее пропало зимнее пальто. Простенькое, конечно, но другого нет. На дворе - зима, ходить ей не в чем и купить не может. Не только потому, что нет денег, но и потому, что в продаже ничего нет. Она пришла в пальто подруги.
Я обратил внимание, что Катя очень похожа на актрису Тарасову, которую еще до войны я видел на сцене в пьесе Горького "Враги". Лицо милое, глаза голубые, улыбка очаровательная. Залюбуешься. Поинтересовался, как у девушек идет учеба, как живут, чем питаются. Рассказали мне все и обо всем с восторгом - жизнь у них получалась вся в розовом цвете. Мне понравилось, что девушки все воспринимали с большим пониманием. Прощаясь, сказал, что попробую помочь. Пусть завтра вечером зайдут к заместителю директора товарищу Лещинскому - он им что-нибудь сделает.
Кате сшили новую шубку.
Об этом приеме я, конечно, вскоре забыл. Однако история имела продолжение. Весной в институте имени Н. Э. Баумана, где училась Катя, состоялся выпуск; по традиции организовали вечер. Это был первый выпуск во время войны в эвакуированном в Ижевск институте. Ректор Г. Н. Николаев пригласил меня на этот вечер, убедив, что все студенты знают, как я помогаю институту.
- Им будет очень приятно, если вы выберете время побыть в такой день с ними.
В зале, где все происходило, расставили столы со скромной закуской. Вдоль одной из стен расположились ректор и профессура, сюда посадили и меня. Напутствие выпускникам дали хорошее: любить Родину, не бояться трудностей, показать себя в будущей работе. Когда осмотрелся, увидел Катю. Оказалось, что она отличница, а мать ее живет в деревне - в сорока километрах от Ижевска. Отец умер несколько лет назад, Катя самая младшая в семье. Есть еще три сестры, две из них замужем. Сестры живут в Москве. Иногда она ездит к матери в деревню, обычно по воскресеньям. Мама очень благодарит меня за шубу. Приглашает в гости. Поблагодарил, но, конечно, отказался из-за дел.
И вдруг, спустя некоторое время, директор металлургического завода С. К. Медведев предложил посмотреть заводское подсобное хозяйство - совхоз, переданный заводу:
- Поглядим, Владимир Николаевич, как лучше использовать землю.
Встретил нас директор, пожилой мужчина, показал хозяйство, попросил высказать наши пожелания. Совхоз имел около двенадцати тысяч гектаров земельных угодий, которые использовал в основном для заготовки сена и выращивания овса - им кормили наших заводских битюгов. Посев овса и заготовку сена мы одобрили, так как перевозки внутри завода производились главным образом на лошадях. Машины использовали лишь для переброски грузов между цехами, которые находились в разных концах города или между заводами. Эти расстояния достигали пяти километров - на лошадях перевозить долго. А небольшие внутренние перевозки - другое дело.
Помимо овса и сена мы попросили директора увеличить поголовье коров и свиней для дополнительного питания рабочих.
- Это непросто, - ответил директор, - надо подумать.
- А нельзя ли увеличить заводу еще и поставку овощей?
- Можно, - ответил директор, - но нужна помощь.
- Какая?
- Главное - прислать с завода человек сто пятьдесят мужчин. Много тяжелой работы, в основном ручной, а у нас одни женщины. Прокормить людей сумеем.
- Что еще?
- Еще надо прирезать три-четыре тысячи гектаров. Земля есть, но она принадлежит соседнему колхозу. Колхоз землю не использует - мало стало силенок. Пусть дадут эту землю в аренду или хотя бы временно передадут совхозу.
Рабочих с завода на летний период прислали. О земле договорились в областном комитете партии. Все получилось как нельзя лучше. Вместе с другим совхозом, который находился рядом, это хозяйство сослужило добрую службу заводам: в столовых и буфетах всегда были мясо и овощи. Да и заводских коней держали в рабочем состоянии, получая для них и овес и сено. Как бы нам пришлось туго, если бы такого подспорья не было.
