Геннадий Матвеев - Пилсудский
Из выступления Пилсудского внимательный наблюдатель мог сделать три вывода. Во-первых, что он не верил в возможность нового подъема революции в Царстве Польском[96]. Во-вторых, надеялся освободить Царство Польское с помощью Австрии. В-третьих, был заинтересован в скорой войне. Весьма знаменательно, учитывая тесное взаимодействие Пилсудского с австрийскими военными, отсутствие в приветствии четкого определения статуса Царства Польского в случае победы монархии Габсбургов. Если учесть данную им высокую оценку решения национального вопроса в Австрии и заявление, что «мы будем с вас брать пример», то его слова о свободном Царстве Польском можно было толковать поразному: и как о суверенном государстве, и как о коронном крае Австро-Венгрии.
Пилсудскому казалось, что неумолимо приближается исторический момент для реализации его планов освобождения Царства Польского, и к нему следует заблаговременно подготовиться в соответствии с ранее продуманным планом. Как уже говорилось выше, первоочередной задачей в процессе движения польских губерний Российской империи к независимости он считал создание революционного правительства, представляющего весь политический спектр сторонников активных форм борьбы за освобождение. 10 ноября 1912 года в Вене состоялась конференция представителей семи политических партий из русской и австрийской частей Польши.
Пилсудский выступал на ней дважды. Он внес и всесторонне обосновал предложение о создании Временной комиссии как органа межпартийного сотрудничества, который не позволил бы событиям застать движение сторонников независимости Царства Польского врасплох. Задачей комиссии была бы организация временного правительства в Царстве Польском сразу же после начала войны между Австро-Венгрией и Россией. Это правительство должно было объявить войну России и сформировать польскую армию. Для того чтобы поднять авторитет комиссии в глазах поляков Галиции до начала войны, ей поручались контроль деятельности Польской военной казны и военизированных организаций, а также развитие связей с польскими политическими партиями по вопросам будущей вооруженной борьбы. Это означало, что комиссия занималась всеми вопросами подготовки восстания.
Вскоре после конференции свою готовность участвовать в работе Временной комиссии подтвердил ряд политических партий и организаций, включая ППС, Польскую социальнодемократическую партию Галиции и Силезии, Польские стрелковые дружины. Налицо был факт полной мобилизации политических сил, поддерживавших линию Пилсудского в вопросе о путях достижения независимости Царства Польского.
Одновременно с усилиями по консолидации политических сил Пилсудский проверял уровень управляемости соратников. Для активизации разведывательной деятельности местных организаций ППС и САБ в Царстве Польском в Россию были отправлены специальные эмиссары. 17 ноября 1912 года появился приказ Пилсудского о мобилизации членов стрелковых союзов, 12 декабря – еще один аналогичный приказ. Вряд ли результаты этой проверки его обрадовали. На VIII заседании Партийного совета 3 декабря 1912 года Главный комендант был вынужден признать, что на призыв отправиться на нелегальную работу в Царство Польское откликнулось лишь несколько десятков человек. Но даже их Пилсудский не мог использовать, поскольку не имел достаточных финансовых средств. Австрийцам от него нужна была только разведывательная информация. Не было денег и в ПВК в октябре 1912 года главное командование стрелковых союзов получило из нее только 200 крон, то есть менее ста тогдашних рублей.
Развитие отношений между австрийскими военными и Пилсудским в период европейского кризиса, вызванного Балканскими войнами, показало, что австрийская сторона попрежнему стремилась использовать находившиеся в распоряжении Пилсудского силы только для ведения разведки или контрразведки, а также организации диверсий в тылу русской армии после начала войны. Вся помощь австрийцев ограничилась выделением в распоряжение Рыбака трех тысяч карабинов устаревшей системы, трех тонн взрывчатки и 20 тысяч крон, а также взносом в Польскую военную казну 10 тысяч крон на нужды стрелкового движения[97]. Самое обидное, что оружие и взрывчатка были размещены на складах армии и жандармерии и предназначены для передачи Пилсудскому только в случае войны с Россией.
Но зато австрийская армия надежно выполняла функцию прикрытия в отношении всей деятельности Пилсудского. Повышенная активность Главного коменданта, исходившие из его окружения слухи о том, что движение активистов борьбы за независимость Царства Польского поддерживают австрийские армейские круги, вызывали обеспокоенность консервативных политиков и администрации Галиции. Они опасались, что авантюризм Пилсудского и его сторонников, если им удастся спровоцировать очередное восстание в русской Польше, не только закончится очередным разгромом, но и может оживить антигабсбургские настроения среди галицийских поляков, а также негативно сказаться на взаимоотношениях Австро-Венгрии с Россией. Чтобы успокоить возбуждение, спровоцированное в галицийском обществе начавшейся войной на Балканах, члены польской фракции в рейхсрате 24 октября 1912 года обратились к своим избирателям с призывом не слушать людей, пропагандировавших идеи национального восстания в Царстве Польском и национально-освободительной войны с Россией.
Резко отрицательно по отношению к движению сторонников активных методов борьбы за независимость Царства Польского был настроен наместник Галиции, известный польский историк граф Михал Бобжиньский. 15 октября 1912 года он направил повятовым (уездным) старостам циркуляр, обязывавший их чинить всяческие препятствия деятельности лиц, выступающих «под знаменем независимости Польши с мыслью о создании национального правительства и даже организации собственных вооруженных сил»[98]. Аналогичную позицию он неоднократно призывал занять и министерство внутренних дел Австрии[99]. 9 декабря 1912 года его поддержали участники совместного заседания депутатов польских фракций галицийского сейма и рейхсрата, принявшие резолюцию, косвенно осуждавшую движение сторонников активных методов борьбы за независимость русской Польши.
Результатом настойчивых усилий консерватора Бобжиньского стало обращение министра внутренних дел Австрии Карла Хейнольда к военному министру Александру фон Кробатину 13 декабря 1912 года он попросил изложить позицию военных по вопросам деятельности в Галиции движения сторонников активных методов борьбы за независимость Царства Польского, а также взаимодействия армии с польскими стрелковыми организациями. 26 декабря в ответе военного министра были более чем откровенно изложены взгляды австрийского военного руководства на сотрудничество с ППС и деятельность стрелковых организаций в Галиции.
