Артур Вейгалл - Клеопатра. Последняя царица Египта
Тот факт, что Клеопатра получила согласие Антония на заключение договора, который во всех смыслах был ей выгоден, не только показывает, как высоко оценивал Антоний дружбу с Египтом в то время, но и доказывает, насколько велика была сила убеждения Клеопатры. Следует помнить, что Клеопатра в течение более трех лет была обманутой женщиной, брошенной своим возлюбленным, отчаявшейся когда-либо получить признание притязаний своего сына на Рим и почти не имевшей надежды даже на то, чтобы сохранить независимость Египта. Теперь она набралась смелости потребовать от него еще больше прав и привилегий, а также подтверждения всех своих династических надежд. И, к ее огромной радости, Антоний согласился с ее желаниями. Я уже писал, что он в действительности не любил ее так глубоко и страстно, чтобы трезвый голос его рассудка был этим заглушен, так что это соглашение следует приписать больше прозорливости царицы и ее вполне понятному беспокойству о том, чтобы еще раз не оказаться одураченной своим ненадежным возлюбленным. Вероятно, Клеопатра воздействовала на чувства Антония, рассказывая ему о своих неподдельных страданиях, и в то же время она должна была ненавязчиво подтверждать значимую роль Египта для Антония в сложившейся ситуации.
На мой взгляд, условия этого соглашения были следующими.
Во-первых, по-видимому, между ними была достигнута договоренность о том, что их законное бракосочетание должно состояться согласно обычаям Египта. Мы уже видели, как за много лет до этого Юлий Цезарь одобрил закон, предназначенный легализовать его предполагаемый брак с Клеопатрой, согласно положениям которого он получал возможность брать в жены более чем одну женщину. И отношение Антония теперь, видимо, основывалось на в чем-то похожем понимании ситуации. Об этом браке не будет объявлено римскому сенату, так как он больше не имел намерения считать себя обязанным соблюдать римские законы в таких вопросах. Но в Египте брак будет считаться законным земным подтверждением так называемого божественного союза с 40 г. до н. э.
Во-вторых, они условились о том, что Антоний не должен принимать титул царя Египта, а должен называться «автократор», то есть «самовластный правитель» всего Востока. Понятие «автократор» было греческим эквивалентом римского «император», титула, который – не следует об этом забывать – стал наследственным в интересах Юлия Цезаря и которому Антоний, вероятно, собирался впоследствии придать значение монарха. Антоний не должен был принимать титул царя, который всегда был неприятен для римских ушей. Слово «император» тоже не было достаточно выдающимся, потому что так называли главнокомандующих римскими армиями. А титул «автократор» означал «всемогущий». Антоний также пока сохранял свой титул триумвира.
В-третьих, Антоний, вероятно, пообещал считать Цезариона, сына Клеопатры и Юлия Цезаря, законным наследником трона и согласился дать своим собственным детям, рожденным царицей, небольшие царства в пределах их империи.
В-четвертых, Антоний, видимо, пообещал возродить власть Египта на том уровне, который существовал полторы тысячи лет назад, во времена могущественных фараонов 18-й династии (XVI – XIV вв. до н. э.). Поэтому Антоний отдал царице Синай; Аравию, включая, вероятно, скальный город Петру; восточное побережье Мертвого моря; часть долины реки Иордан и город Иерихон; возможно, часть Самарии и Галилеи; финикийское побережье, за исключением городов Тира и Сидона; Ливан; возможно, северное побережье Сирии; часть Киликии, включая, быть может, Тарс; остров Кипр и часть Крита. Таким образом, вассальное царство Иудея, которым правил Ирод, оказалось окруженным владениями Клеопатры. Но вычет этих ценных земель из сферы влияния Египта был компенсирован присоединением территории Киликии, которая всегда находилась за пределами египетских границ даже во времена великих фараонов.
А взамен всего этого Клеопатра, вероятно, гарантировала предоставление всех финансовых и военных ресурсов Египта в распоряжение Антония, когда бы они ему ни понадобились.
Как только этот договор был составлен, я думаю, не может быть сомнений в том, что Антоний и Клеопатра тихо поженились, а в память об этом событии были отчеканены монеты, на которых изображены их головы и написаны их имена; на них она названа царицей, а он – автократором. К тому же в честь этого события Клеопатра начала новое летосчисление своего правления; и на монетах, выпущенных шестью годами позже, рядом с головами Антония и царицы есть надпись: «В правление царицы Клеопатры, в 21-й, который также есть 6-й год богини». Следует помнить, что Клеопатра взошла на престол летом 51 г. до н. э., и поэтому 21-й год ее правления начинался после лета 31 г. до н. э., и он также являлся завершением 6-го года, прошедшего со времени заключения этого брачного союза в Антиохии в конце 37 г. до н. э. Таким образом, эти монеты, вероятно, были отчеканены осенью 31 г. до н. э., когда начало 21-го года правления Клеопатры в качестве царицы Египта совпало с концом 6-го года ее правления вместе с Антонием. Разумеется, можно выдвинуть много аргументов против того, что теперь Клеопатра была определенно замужем. Но ввиду того, что их головы теперь появились на монетах, что Антоний передал Клеопатре огромную территорию, что она начала новый отсчет лет своего правления, что Антоний с тех пор жил с ней и что, как мы знаем из его письма к Октавиану, он говорил о ней как о своей жене, я не думаю, что есть разумная причина переносить свадьбу на более поздний период.
Зиму они тихо прожили в Антиохии; Антоний был занят подготовкой к новой войне с парфянами, которая, как он надеялся, должна была принести ему огромный авторитет и популярность в римском мире. Этот город был столицей Сирии, и в то время его уже, вероятно, признавали третьим городом мира после Рима и Александрии. Жилой квартал под названием Дафна изобиловал густыми лавровыми и кипарисовыми рощами, которые простирались на 10 миль, и множество небольших ручьев сбегали с холмов и журчали под сенью деревьев, где даже в разгар лета всегда было прохладно. Город был знаменит своим искусством и ученостью и являлся центром, в высшей степени соответствующим вкусам Клеопатры. Без особых событий проходили месяцы. Говорили, что царица пыталась уговорить Антония свергнуть Ирода и присоединить Иудею к ее новым владениям, но он отказывался сделать это и просил ее не вмешиваться в дела Ирода. После этого Клеопатра вела себя по отношению к царю Иудеи (иудеи своего «царя», полностью зависевшего от римлян, люто ненавидели. – Ред.) весьма корректно.
В марте 36 г. до н. э. Антоний отправился на войну, и Клеопатра сопровождала его до Зевгмы, города на берегу Евфрата неподалеку от границы с Арменией, что представляло собой пеший переход длиной около 150 миль от Антиохии. Вероятно, Клеопатра хотела провести рядом с Антонием всю войну, так как в более поздний период мы видим, что она снова пытается остаться при нем в похожих обстоятельствах. Но видимо, в Зевгме оказалось, что состояние Клеопатры требует ее возвращения в Египет, где она и будет ожидать возвращения Антония, как она надеялась, с победой. Несмотря на все свои тревоги и разочарования в жизни, царица заметно сохранила свою энергию и бесстрашие и теперь была не менее смела и отважна, чем в те дни, когда Юлий Цезарь увидел ее во главе сирийского войска, вторгшегося в Египет. Ей нравилась военная жизнь и опасности, которым нужно смело смотреть в лицо. Античный писатель по имени Флор писал о Клеопатре, что она «не знает никаких женских страхов», и эта попытка идти на войну со своим мужем указывает на то, что с возрастом дерзость и отвага, столь часто заметные в ее действиях, не уменьшились. По-видимому, Клеопатра не совсем одобряла поход Антония, казавшийся рискованным предприятием, стоившим ей немалых средств. Но это приключение манило ее и придавало ее жизни ту долю волнений, которая, видимо, была необходима Клеопатре для существования. Но Антоний, как бы ни был увлечен своей царицей, не мог оценить честь, которую она оказала ему в такое время, сопровождая его, и, наверное, испытал немалое облегчение, когда увидел, как ее кавалькада исчезает из вида на дороге назад в Антиохию.
