Наталия Чернышова-Мельник - К. Р. Баловень судьбы
Правда, всесильный Победоносцев никак не хотел сдаваться. Его пригласили на заседание Пушкинской комиссии, намеченное на 20 ноября 1898 года. На нем обер-прокурор Священного синода безапелляционно заявил, что в России и так много празднеств, и вместо радости может выйти «тягота», особенно в провинции.
Константину Константиновичу пришлось идти на уступки правительству. Ведь в противном случае оно могло и вовсе отменить пушкинский юбилей. В итоге торжественные богослужения было разрешено провести лишь в Казанском соборе, в Конюшенной церкви, где отпевали поэта, и в церкви Александровского лицея.
И все же любовь народа к великому поэту сметала на своем пути, как вешние воды весной, многие препятствия. Чем ближе был юбилей, тем больше оказывалось побед. В декабре 1898 года президент Академии наук предлагает признать могилу Пушкина государственной собственностью. Ему кажется, что это вопрос чести и решить его необходимо незамедлительно. В итоге в Святогорском монастыре, где находится последний приют поэта, были проведены необходимые реставрационные работы, и могила Пушкина вместе с селом Михайловским, родовым имением Пушкиных, были приобретены государством с последующим предоставлением псковскому дворянству для устройства «какого-либо благотворительного учреждения, связанного с именем А. С. Пушкина».
В январе 1899 года состоялось очередное заседание Пушкинской комиссии, на котором присутствовал и министр финансов С. Ю. Витте. Он, к огромному удовольствию Константина Константиновича, предложил для увековечивания памяти поэта учредить при Академии наук особое Пушкинское отделение изящной словесности. На этом заседании рассматривался также вопрос о создании особого фонда имени А. С. Пушкина. Победоносцев, как замечает в дневнике великий князь, «на этот раз оказался гораздо сговорчивее».
В начале июня 1899 года, как раз к юбилею поэта, вышел в свет первый том академического издания произведений А. С. Пушкина, работа над которым началась под редакцией академика Л. Н. Майкова десять лет назад. В эти же дни был объявлен конкурс на создание проекта памятника поэту в столице. Для оценки будущих конкурсных проектов учредили специальную комиссию, состоявшую из известных архитекторов и скульпторов. Начался сбор средств по подписке – на сооружение памятника…
По инициативе президента Академии наук прошли и другие знаменательные акции, связанные с юбилеем поэта: были отчеканены серебряная и бронзовая медали – «для раздачи всем выпускным воспитанникам учебных заведений, удостаиваемых награждения в нынешнем году», вышло в свет массовым тиражом художественное издание книги «Песнь о вещем Олеге» с рисунками В. М. Васнецова, которая поступила в широкую продажу по цене один рубль за экземпляр; выпущен «для распространения в России» портрет А. С. Пушкина с гравюры Т. Райта тиражом сто тысяч экземпляров, сборник «Пушкин и его современники». Не забыл Константин Константинович и о дочери поэта – Марии Александровне Гартунг. Благодаря его хлопотам ей была значительно увеличена пенсия.
В начале 1899 года Академия наук объявила конкурс на сочинение кантаты в честь А. С. Пушкина, первое исполнение которой предполагалось во время юбилейных торжеств. Для оценки стихотворений, которые будут поступать на конкурс, создали специальную комиссию под председательством академика М. И. Сухомлинова. Одно из важных условий конкурса – все участники должны были представить свои произведения под девизами. Фамилию же можно указать на листке, вложенном в запечатанный конверт. Именно так сохранялась гарантия инкогнито.
Константину Константиновичу очень хочется принять участие в этом конкурсе, но он всячески сдерживает себя – по крайней мере до официального объявления о нем. Волнуется, что ничего из этой затеи у него не получится.
Вечером, разувшись, ходил по темной столовой и выдавил из своего маловдохновенного мозга строк 12. А так бы хотелось написать хорошие слова…
Мучения продолжались несколько дней. Все – не то, К. Р. недоволен собою…
Стихи не удавались, третий день бился над одной и той же строфой; обдумывал ее, идя по Екатерининскому каналу, Невскому и Казанской в курсы, и наконец справился… Вечером окончил вступительный хор Пушкинской кантаты.
Теперь нужно ее перепечатать на «ручной машинке». Это великий князь поручил сделать писцу Александру Коровину, который служил в конторе.
…Я дал ему приписать девиз «душа поэта встрепенется, как пробудившийся орел», имя К. Р. вложил в особый конверт, снаружи которого должен был быть помещен тот же девиз, и поручил отнести все в академию к Дубровину. Коровина там не знают, так что тайна будет сохранена.
…На конкурс представлено сорок произведений. Заранее было объявлено, что музыку поручено написать известному композитору А. К. Глазунову. Но кто же удостоится чести стать победителем именно поэтического состязания? И вот наконец объявлено решение высокой комиссии: она единогласно остановила свой выбор на стихотворении под девизом «Душа поэта встрепенется, как пробудившийся орел». Автор – К. Р.
Сегодня трудно, конечно, оценить объективность выводов комиссии – творения остальных конкурсантов давно канули в вечность. Но факт остается фактом: лучшим было признано стихотворение именно великого князя. Впрочем, к чему сомнения? У нас есть документальное свидетельство того, как работали члены комиссии. Об этом написал 17 февраля 1899 года в дневнике сам великий князь:
Вчерашний день один из счастливейших в моей жизни: в 2 ч в академии началось заседание Отделения русского языка и словесности, в которое были также приглашены… сенатор Кони и композиторы Римский-Корсаков и Глазунов. Из сорока сочинений, присланных на конкурс, комиссия после долгих прений остановилась на двух стихотворениях; из них одно более удовлетворяло потребности композитора, а другое имело преимущества в литературном отношении. Сначала решили вскрыть конверт с именем автора первого сочинения; это оказался некто неизвестный в литературе врач Давид Львович Мандерштейн… Но этим не удовлетворились и единогласно решили вскрыть и другой конверт, приложенный к стихотворению литературно более совершенному, там оказалось имя К. Р. В это время я, нарочно не принимавший участия в заседании, ходил по академическим залам, где развешивались картины выставки Общества петербургских художников. М. И. Сухомлинов пришел сказать мне об одержанной мною победе. Я перекрестился. Мне везет удивительно! Я точно родился под счастливой звездой.
…В день столетнего юбилея Александра Сергеевича Пушкина, 6 июня 1899 года, состоялось публичное собрание Императорской академии наук в Санкт-Петербургской консерватории. В два часа дня зала уже ломилась от публики: сюда съехались великие князья и княгини, сановники, министры, великосветские дамы, люди разных сословий, военные, учащиеся. В глубине сцены, утопая в цветах, освещенный ярким электрическим лучом, стоял бюст Пушкина. Перед ним расположился придворный оркестр, все музыканты – в красных мундирах. На помосте, продолжавшем сцену и выступавшем в зал, был установлен длинный стол, крытый малинового цвета скатертью. За ним сидели в ряд академики, а в середине – августейший президент Академии наук.
