Борис Соколов - Ленин и Инесса Арманд
Война есть продолжение политики. Все дело в системе политических отношений перед войной и во время войны.
Главные типы этих систем: (а) отношение угнетенной нации к угнетающей, (б) отношение между 2-мя угнетающими нациями из-за добычи, ее дележа и т. п., (в) отношение не угнетающего других национального государства к угнетающему, к особо реакционному.
Подумайте об этом.
Цезаризм во Франции + царизм в России против не империалистической Германии в 1891 году – вот историческая обстановка 1891 года. Подумайте об этом!»
Ленин продолжает отстаивать свой тезис о том, что «царизм во сто раз хуже кайзеризма». И чтобы обосновать его применительно к 1891 году – году образования Антанты, вынужден был слегка передернуть широко известные факты. Конечно, и Франция и Россия уже были империалистическими государствами, если использовать существовавшую тогда терминологию. Сам Владимир Ильич настаивал, что империализм возник в мире не ранее 1898 года.
В следующем письме, отправленном 25 декабря, он разъяснял: «Война Франции + России против Германии в 1891 году. Вы берете «мой критерий» и прилагаете его только к Франции и России!!!! Помилуйте, где же тут логика? Я же и говорю, что со стороны Франции и России это была бы реакционная война (война из-за того, чтобы повернуть назад развитие Германии, вернуть ее от национального единства к раздроблению). А со стороны Германии? Вы молчите. Это же главное. Со стороны Германии в 1891 году не было и быть не могло империалистского характера войны.
Вы забыли главное: в 1891 году не было империализма вообще (я старался доказать в своей брошюре, что он родился в 1898–1900 году, не раньше) и не было империалистической войны, не могло быть со стороны Германии. (Между прочим, не было тогда и революционной России; это очень важно.)
Далее: «возможность» раздробления Германии не исключена и в войну 1914–1917 годов», пишете Вы, именно сходя с оценки того, что есть, на возможное.
Это не исторично. Это не политика.
Что есть сейчас, это империалистская война с обеих сторон. Это мы 1000 раз говорили. Это суть. А «возможное»!!?? Мало ли что «возможно»!
Смешно отрицать «возможность» превращения империалистской войны в национальную… Что только не «возможно» на свете! Но пока она не превратилась. Марксизм опирает политику на действительное, а не на «возможное». Возможно, что одно явление превратится в другое – и наша тактика не закостенелая».
Можно предположить, что Инесса считала войну, которую ведет Франция, справедливой, национальной. И доказывала, что ленинское положение, насчет возможного раздробления Германии, формально вполне применимо не только к политической ситуации 1891 года, но и к войне 1914 года. Следовательно, сам тезис об империалистическом характере войны для всех ее участников искусственен. Ильич же, хотя и отстаивал лозунг поражения «своего» правительства, все же утешал ее: в будущем война действительно может превратиться для тех или иных государств в национальную.
И уже в следующем письме, 6 января 1917 года, Ленин предлагал Арманд издавать брошюры и листовки, как «для массы», так и «для социалистов», направленные «против защиты отечества». Можно сделать вывод, что Инесса, в конце концов, «наступила на горло собственной песне» и, скрепя сердце, перешла на ленинские позиции. Это, вероятно, далось ей нелегко. 13 января Ильич просил Инессу «съездить куда-либо хоть на время, хоть с рефератами или иначе, чтобы встряхнуться и уйти в занятие, захватывающее и полезное для новых и свежих людей. Ей-ей, работа среди французов архинужна и архиполезна». Ленин чувствовал, что его подруга тяжело переносит и разлуку с ним, и вынужденное эмигрантское безделье. И рассчитывал, что поездка на родину ее оживит. Тот же совет Ленин повторил 15 января: «Надеюсь, что Вы мне не отвечаете на мое предложение поездки с французским рефератом не потому, что абсолютно против этого, а лишь потому, что обдумываете лучше сей план, желая согласиться с ним. Не тороплю Вас и не буду повторять убеждений, но ужасно мне хотелось бы, чтобы Вы получше встряхнулись, переменили воздух, побывали среди новых и старых друзей, ужасно бы хотелось сказать Вам побольше дружеских слов, чтобы Вам полегче было, пока не наладитесь на работу, захватывающую целиком».
Но во Францию Инесса так и не собралась. Внезапно возникла опасность, что, наоборот, французские войска скоро могут прийти в Швейцарию. 16 января Ленин со смешанными чувствами тревоги и надежды писал Арманд: «Если Швейцария будет втянута в войну, французы тотчас займут Женеву. Тогда быть в Женеве – значит быть во Франции и оттуда иметь сношения с Россией. Поэтому партийную кассу я думаю сдать Вам (чтобы Вы носили ее на себе, в мешочке, сшитом для сего, ибо из банка не выдадут во время войны)… Это только планы, пока между нами. Я думаю, что мы останемся в Цюрихе, что война невероятна». Намерение сделать Инессу хранительницей партийной казны свидетельствовало о высшей степени доверия со стороны вождя. Арманд должна была это оценить. Но Швейцария, как известно, в войну не вступила, и вопрос о том, чтобы Инесса на своей груди прятала «золото партии», отпал сам собой.
В декабре 1916 года Ильич загорелся мыслью, чтобы Инесса научилась кататься на горных лыжах. Он писал ей об этом неоднократно: «Ходите ли на лыжах? Непременно советую: архиполезно. Гуляйте по горам на лыжах». И еще раз осведомлялся: «А на лыжах катаетесь? Непременно катайтесь! Научитесь, заведите лыжи и по горам – обязательно». Неизвестно, последовала ли Инесса совету своего возлюбленного.
Накануне Февральской революции Ленин в переписке с Арманд вернулся к больному вопросу о защите отечества. 19 января 1917 года он писал: «Насчет «защиты отечества». Вы, по-моему, впадаете в абстрактность и неисторичность. Повторяю… защита отечества = оправдание участия в войне…
(I) Три главных типа: отношение угнетенной нации к угнетающей… По общему правилу, война законна со стороны угнетенной (все равно, оборонительная или наступательная в военном смысле).
(II) Отношение между 2-мя угнетающими нациями. Борьба за колонии, за рынки и т. п. (Рим и Карфаген; Англия и Германия 1914–1917). По общему правила, война такого рода с обеих сторон есть грабеж; и отношение демократии (и социализма) к ней подпадает под правило: «2 вора дерутся, пусть оба гибнут»…
(III) Третий тип. Система равноправных наций. Вопрос куда сложнее!!!! Особенно, если рядом с цивилизованными, сравнительно демократическими нациями стоит царизм. Так было (приблизительно) в Европе с 1815 до 1905 года.
