Ярослав Тинченко - Белая гвардия Михаила Булгакова
В начале февраля 1919 года кадры Военного министерства УНР в связи с наступлением Красной армии срочно эвакуировались из Киева. Большинство чинов управлений министерства получили назначение в действующие части. Петр Иванович Богданов был назначен в интендантское управление Северной группы войск армии УНР, которое располагалось в Ровно. Группа, небольшая по своему составу, вела борьбу с красными и польскими частями на Волыни, защищая Житомирское, Коростеньское, Ровненское и Луцкое направления. О функциях, выполняемых Богдановым в этом управлении, нам, к сожалению, ничего не известно.
Во главе Северной группы стоял молодой, амбициозный человек из бывших народных учителей, произведенный во время войны в офицеры, Владимир Оскилко. Не соглашаясь с официальным курсом военных руководителей Украинской Народной Республики, 29 апреля 1919 года в Ровно он поднял восстание против Петлюры. Это восстание, вошедшее в историю, как Оскилковский переворот, было достаточно быстро пресечено сечевиками Коновальца, — булгаковского полковника Торопца. Оскилко со своими приближенными вынужден был бежать в Польшу. Поляки и красные воспользовались неурядицами в Северной группе, перешли в наступление и к началу мая овладели Луцком и Ровно. Большинство военнослужащих группы, оказавшихся в Луцком мешке, попало в плен к полякам. Был среди них и Петр Богданов, из петлюровца превратившийся в обычного военнопленного.
Все пленные через Ковель были перевезены поляками в лагерь Вадовицы, где оказался и Петр Богданов. Многие офицеры, находящиеся в лагере, в основном из бывших гетманцев, попавших в армию УНР случайно или по найму, как Богданов, обратились за помощью к Российскому комитету, существовавшему в Варшаве. Последний предложил достаточно оригинальную помощь для того, чтобы выбраться из лагеря, — записаться добровольцем в белогвардейскую Северную армию генерала Родзянко. Добровольцами стали около 200 военных и чиновников, в основном — офицеров. Записался добровольцем и прапорщик Богданов.
Уже через несколько дней эшелон увозил вчерашних гетманцев и петлюровцев из лагеря Вадовицы в Варшаву, где должно было состояться окончательное решение участи польских пленников. Но для этого понадобился всего день: белые под Петроградом нуждались в людях, которых с помощью Антанты они получали из Польши. Уже в июне 1919 года добровольцы попали в Митаву, где формировались белогвардейские части Западного корпуса Северной армии. Прапорщик Богданов получил назначение на должность добровольца-рядового в Либавский имени Светлейшего князя Ливена отряд, где к тому времени формировался 3-й Ливенский стрелковый полк. Богданов вновь оказался в действующей армии. 3-й Ливенский полк, переименованный вскоре в 19-й Полтавский стрелковый, полностью состоял из офицеров и добровольцев с Украины — участников борьбы между Директорией и Скоропадским на стороне последнего. Это были именно те офицеры, которые в декабре 1918 года оказались узниками в Педагогическом музее в Киеве, и среди которых чуть не оказался Николай Булгаков. Большая часть чинов отряда
служила в Киевской добровольческой дружине генерала Кирпичева, либо в Полтавском добровольческом отряде, почему 3-й Ливенский полк и получил вскоре наименование "Полтавского". Либавский отряд для похода на большевистский Петроград формировал Светлейший князь Ливен, в честь которого именовались все части отряда. Так прапорщик Петр Богданов стал ливенцем и белогвардейцем-северозападником. В то время командный и офицерский состав армии на треть был украинским — это были бывшие гетманцы.
Уже в августе отряд Ливена, переименованный в 5-ю Ливенскую дивизию, был переброшен в Нарву для участия в наступлении на Петроград Северо-Западной армии генерала Юденича. По воспоминаниям современников, дивизия была великолепно вооружена и одета немцами, представляла собой грозную силу. В ночь с 10 на 11 октября 1919 года Ливенская дивизия форсировала речку Нарев у Луги и перешла в решительное наступление на Петроград. Части дивизии за несколько дней овладели рядом стратегических пунктов, а 16 октября ливенцы заняли Красное Село. Передовые отряды армии Юденича вышли к окраинам Петрограда, откуда были видны купола Исаакиевского Собора. Командованием белых овладела общая эйфория. Генералы считали, что Петроград падет в ближайшие дни, а потому спорили о том, кто первый войдет в бывшую столицу Российской империи. Но этому не суждено было сбыться. Командир одной из дивизий генерал Ветренко (бывший, между прочим, в 1918 году полковником у Центральной Рады и Скоропадского) преследуя свои цели, не выполнил боевой приказ, что повлекло за собой крушение наступления. Уже 7 ноября белые были отброшены на исходные позиции.
Специально приехавший на Северный фронт Лев Троцкий лично возглавил оборону Петрограда и контрнаступление против армии Юденича. 14 ноября белогвардейские части были прижаты к эстонской границе. Доблестная Ливенская дивизия более двух суток сдерживала противника на последнем клочке фронта, но и ей пришлось перейти на эстонскую территорию. Вот что вспоминал по этому поводу князь Ливен: "Ливенская дивизия вела бой в болотах против Нарвы. Холода стояли по времени года необыкновенные. Мороз доходил до 20 градусов. Хлеба не было. Готовить горячую пищу было негде. Эстонские начальники, даже командир 1-й дивизии генерал Теннисон, издевались бесчеловечным образом над русскими. Ко всем бедствиям армии присоединилось еще большее бедствие беженцев, число коих было больше 10.000. Перейти границу эстонцы не разрешали. При трескучем морозе они должны были ночевать в лесах и на шпалах железной дороги. Все переболели сыпным тифом. Средств дезинфекции не было. Врачи и сестры при таких условиях так же заражались и умирали".
Это был разгром белых под Петроградом. Во время тяжелого отступления и боев на границе был убит и прапорщик 19-го Полтавского стрелкового полка Петр Богданов. Подробностей его гибели мы, к сожалению, не знаем, и не узнаем их уже никогда.
Лариосик
Илларион Илларионович Суржанский, а если проще — Лариосик, благодаря своим нелепым, смешным, но в то же время весьма грустным выходкам завоевал сердца многих читателей. Некоторые булгаковеды уже окрестили его "Бледным Пьеро", сопоставляя литературного героя с известным театральным персонажем. Сходство Лариосика с реальным историческим прототипом Николаем Судзиловским, племянником Карума, некоторое время жившем в семье Булгаковых, подметили многие из окружения Михаила Афанасьевича. Татьяна Николаевна Лаппа, первая супруга Михаила Булгакова, отмечала, что Судзиловский "неприятный тип. Странноватый какой-то, даже что- то ненормальное в нем было. Неуклюжий. Что-то у него падало, что-то билось. Так, мямля какая-то". А вот что вспоминал о Николае Судзиловском Леонид Сергеевич Карум: "В октябре месяце появился у нас Коля Судзиловский. Он решил продолжать обучение в университете, но был уже не на медицинском, а юридическом факультете. Дядя Коля просил Вареньку и меня позаботиться о нем. Мы, обсудив эту проблему с нашими студентами, Костей, Колей и Ваней, предложили ему жить у нас в одной комнате со студентами. Но это был очень шумливый и восторженный человек. Поэтому Коля и Ваня переехали скоро к матери на Андреевский спуск, 36, где она жила с Лелей на квартире у Ивана Павловича Воскресенского. А у нас в квартире остались невозмутимый Костя и Коля Судзиловский." (Цитируется по статье И. Воробьевой "Бледный Пьеро — кузен из Житомира").
