Сара Брэдфорд - Диана. Жизнь, любовь, судьба
До 1990 года личным секретарем принца и принцессы Уэльских был обаятельный сэр Джон Ридделл. Аристократ, за плечами которого был Итон, Стрелковая бригада принца-консорта и Сити, отвечал за отношения с Букингемским дворцом, где главным личным секретарем стал зять Дианы, Роберт Феллоуз. Помогал ему Робин Жанрен, учившийся в Мальборо-колледже и служивший затем в Министерстве иностранных дел. Но даже он воспринимал помощников принцессы, Анну Беквит-Смит и Патрика Джефсона, весьма несерьезно и снисходительно: «Ее королевское высочество делает очень мало, но отлично с этим справляется… У принца был свой секретариат еще до появления Дианы. Чарльз никогда не рассчитывал, что она будет чем-то заниматься. Когда же Диана стала приобретать все большую самостоятельность, секретариат не смог предложить ей ничего, кроме чисто декоративной роли. И когда она прекрасно справлялась со своими королевскими обязанностями, к этому относились со снисходительным удивлением», – вспоминал помощник принцессы [310].
Ридделл с радостью покинул беспокойную службу у Уэльсов ради Сити. На какое-то время его пост занял сэр Кристофер Эйри, а затем его заместитель, командор Ричард Эйлард, бывший морской офицер, преподававший зоологию в университете Ридинга и с 1985 по 1988 год занимавший должность конюшего Дианы. Когда он покинул ее, чтобы стать помощником личного секретаря принца и главой аппарата принца и принцессы, Диана посчитала его изменником. И позже она видела в нем врага – ведь в 1991 году он стал личным секретарем и казначеем принца.
Сторонники принца при дворе считали Диану «загадкой и угрозой, которую следует всячески унижать, обманывать и избегать, а также сдерживать всеми возможными способами. Часто можно было слышать, что „ее нужно было бы запереть в клетку, чтобы она причиняла как можно меньше вреда…“» [311]Если главные помощники королевы Роберт Феллоуз и Робин Жанрен «изо всех сил старались оставаться объективными, чтобы не тревожить королеву неприятными известиями… люди из лагеря принца – а к ним относились не только сотрудники Сент-Джеймсского дворца – стремились настроить двор и королевскую семью против Дианы. На мой взгляд, это было проявлением высокомерия и двойных стандартов, особенно если учесть, что корона предпочитала сохранять спокойный нейтралитет» [312].
Британский высший свет – от придворных до аристократов и их близких по всей стране – представляет собой уникальную и очень изолированную силу. Неудивительно, что Диана чувствовала себя запертой в ловушку и очень одинокой. Ей приходилось бороться за выживание. Она не могла рассчитывать на поддержку семьи: слишком часто она ссорилась с матерью и бабушкой. Фрэнсис была далеко. Она жила собственной жизнью на западе Шотландии – держала небольшой сувенирный магазин и занималась общественной деятельностью, которую высоко ценили местные жители. Но за советами и утешением Диане приходилось обращаться к леди Аннабел Голдсмит и супруге посла Бразилии. Фрэнсис Шэнд Кидд была очень красивой женщиной. Внуки ее обожали и назвали «супербабушкой». Но к дочери она относилась на удивление беспечно, и рассчитывать на поддержку матери Диана не могла.
«Боюсь, что члены ее [Дианы] семьи, не могли да и не хотели поддерживать Диану в сложных ситуациях, когда ей это было крайне необходимо. Она слишком часто и серьезно ссорилась с матерью…» [313]По словам Эндрю Мортона, Диана «постоянно испытывала чувство разочарования в отце». «Судя по книге посетителей дворца, он мог приехать в шесть часов и уже через восемь минут уехать. Диана обожала его… Она очень сильно его любила… Помню, как он позвонил из Японии, чтобы спросить, какой подарок доставил бы ей самую большую радость. А она ответила: „Мне не нужны подарки. Мне просто хочется, чтобы ты был здесь, рядом со мной“» [314]. Но Джонни чувствовал себя плохо и целиком зависел от Рейн. К тому же в сентябре 1991 года вследствие продажи сокровищ Олторпа в семье Спенсеров произошел очередной скандал.
Диана не могла рассчитывать и на поддержку обожаемого брата Чарльза и сестер. Они были заняты собственными проблемами. Брак Чарльза сложился неудачно. Джейн полностью была занята карьерой мужа в Букингемском дворце. А Сара, по словам общей подруги, «предпочитала держаться от Дианы на безопасном расстоянии».
Поэтому Диане приходилось полагаться только на друзей и союзников. Война против Чарльза приобрела публичный характер. К сожалению, Диана и многие журналисты решили сделать акцент на том, какой плохой отец Чарльз и какая прекрасная мать Диана. Любимая газета Дианы Daily Mail напечатала большую статью о ее прогулках с детьми в Торп-парке. Заголовок был многозначительный: «ЧАРЛЬЗ – ВЕЧНО ОТСУТСТВУЮЩИЙ ОТЕЦ». Журналист задавался вопросом: «Почему мы не наблюдаем в нем той же теплоты, любви и нежности по отношению к сыновьям, как в Диане?» Потом Диана с Уильямом и Генри отправилась кататься на горных лыжах в австрийский Лех. И снова Чарльз с ними не поехал, и пресса обратила внимание на его отсутствие.
В июне журналисты обрушились на Чарльза по очередному поводу: Уильям получил сильный удар по голове во время игры в гольф в частной школе Ладгроув – был поврежден лоб. Чарльз и Диана привезли сына из Ладгроува в детскую больницу на Грейт-Ормонд-стрит. Чарльз счел операцию несложной, поэтому решил выполнить свои официальные обязанности – вместе с британскими и европейскими официальными лицами присутствовал на «Тоске» в оперном театре, а потом отправился в Йоркшир на очередную деловую встречу. Диана же провела ночь у постели сына. На следующий день об этом писали все газеты. Журналисты противопоставляли безразличие Чарльза и исключительную материнскую преданность Дианы. «ЧТО ЖЕ ТЫ ЗА ОТЕЦ?» – вопрошала Sun. Другой заголовок гласил: «УТОМЛЕННОЕ ЛИЦО ЛЮБЯЩЕЙ МАТЕРИ». Чарльз страшно обиделся. Он обвинил Диану в том, что она преувеличила серьезность травмы сына в собственных интересах. Но у Дианы было куда больше поводов обижаться. Она не получала ни малейшей поддержки со стороны Чарльза, и ей приходилось делиться чувствами с друзьями.
В действительности поведение Чарльза и Дианы объяснялось тем, что они не могли выносить общество друг друга. Судя по всему, детям было лучше с одним из родителей, чем в присутствии обоих. Естественно, сыновья не могли не знать об ожесточенных ссорах родителей. Уильям подслушивал под дверью, ловя каждое слово. Позже Диана рассказывала журналистам, что, когда она уходила плакать в ванную, старший сын подсовывал под дверь бумажные салфетки. Как-то раз Гарри буквально набросился на отца. Он колотил его кулаками, пинал ногами с криками: «Я тебя ненавижу! Я тебя ненавижу! Из-за тебя мамочка плачет…»
Диана продолжала свою кампанию в прессе. Популярные газеты с большими тиражами вроде таблоида для среднего класса Daily Mail были на ее стороне. Немалую роль в этом сыграл редактор Дэвид Инглиш и репортер Ричард Кей. Инглиш назначил Кея ответственным за общение с принцессой. С симпатией к Диане относились и другие известные журналисты – Энтони Холден и Эндрю Мортон. В то время Мортон был фрилансером. Работая над книгой о Диане, он печатал благожелательные статьи о ней во влиятельной газете Sunday Times. В таблоидах сторону принцессы приняли Джеймс Уитакер и Гарри Арнольд. А Найджел Демпстер из Mail и Росс Бенсон из Express принадлежали к кругу Чарльза и, естественно, горой стояли за принца.
Диана собиралась использовать свое тридцатилетие (1 июля 1991 года) и десятую годовщину свадьбы (29 июля 1991 года) для того, чтобы как-то определиться со своим семейным положением. Конфликт перешел в следующую стадию. Она была увлечена работой с Мортоном над книгой и собиралась на торжествах сделать какие-то драматические заявления. Диане не хотелось упускать возможность для демонстрации своих чувств. 28 июня в Mail была опубликована статья о том, что Диана намеревается отпраздновать свой день рождения без мужа [315]. Судя по всему, инициатором статьи стал Дэвид Инглиш. Диана предполагала отметить день рождения в Лондоне – близкие друзья были приглашены на вечеринку в «Савой». Чарльз же останется в Хайгроуве. «Эта информация поступила исключительно от Дианы», – сообщил Найджел Демпстер биографу Дианы Салли Беделл Смит. Через два дня ему позвонила одна из подруг Чарльза и дала совершенно другую информацию: «Чарльз предложил ей отметить день рождения как угодно – устроить обед, ужин, бал… Но она отказалась, потому что хотела казаться жертвой».
Демпстер в большой статье в Mail под заголовком «ЧАРЛЬЗ И ДИАНА: ПРИЧИНЫ ДЛЯ БЕСПОКОЙСТВА» писал, что Диана отклонила все предложения Чарльза по празднованию ее дня рождения. «Холодность и отчуждение между супругами явно усиливаются» [316]. Статья произвела фурор. Супруги довольно скромно отметили десятилетие своего брака в Хайгроуве. Мортон опубликовал статью в Sunday Times, в которой уверял, что принц и принцесса помирились. Впрочем, он выдавал желаемое за действительное: Мортон признавался, что опубликовал статью только для того, чтобы отвлечь журналистов от темы несчастливого брака и укрепить свою репутацию королевского репортера. Он чувствовал, что его коллеги вот-вот возьмут след и смогут его опередить. «Я написал эту статью, чтобы сбить их с толку, – говорил он, – и специально для Дианы. Главным для нее в тот момент была моя книга… План заключался в том, чтобы повысить собственную репутацию, показать искушенным наблюдателям… что я знаю, о чем говорю, но в то же время не позволить им проникнуть в суть происходящего» [317]. Для книги Мортону были необходимы серьезные доказательства измены Чарльза, и в августе Диана нашла письма Камиллы к Чарльзу (как ей это удалось, неизвестно). Эти письма глубоко ее оскорбили, и она показала их Мортону.
