Фрэнсис Кинг - Мегатерион
Лавдей был студентом Оксфордского университета и только что получил свою первую ученую степень. Он впервые встретил Кроули летом 1922 года. Он уже изучал «Равноденствие» и другие магические сочинения в течение приблизительно двух лет, и как только встретился с Кроули, двое мужчин испытали, с помощью эфира, сильное переживание и отправились в совместное астральное путешествие. Бетти Мэй, модель, вышедшая замуж за Лавдея, пока тот все еще был студентом, резко противилась влиянию Кроули на своего мужа и безуспешно пыталась отучить его от страстного увлечения магией. 26 ноября 1922 года Лавдей и его жена приехали в Аббатство Кроули. Бетти Мэй не впечатлилась им; она жаловалась на еду, на грязь и на дурное обращение с ней Кроули. Ее муж, с другой стороны, нашел все к своему полному удовлетворению, начиная с того момента, когда он впервые увидел слова «Твори, что ты желаешь, да будет то Законом», выкрашенные на двери Аббатства:
Дверь (писал он) ведет в «Храм», огромную квадратную комнату, из которой открываются входы в остальные пять комнат. Мы тут же заметили Помпейскую курильницу из бронзы и шестисторонний алтарь, находящийся в центре круга магики, нарисованного на выложенным плитками полу. Очень усталые после путешествия, мы почти тут же отправились в постель, и были пробуждены на заре ударами тамтама и монотонного распевания призыва Аббатства. Вскоре мы присоединились к остальным на улице на покрытом оливками зеленом холме, где все протянули руки к солнцу… Я просто не могу выразить свое чувство экзальтации, как я стоял там, вдыхая сладкий утренний воздух сквозь который песня поднималась к солнцу, золотому, сиящему…
Оставшуюся часть утра, подобно остальным, мы провели в закупках продуктов, готовке, и женщины принялись печатать, в основном, сочинения двух мужей (Кроули и Лавдея).
Едкий воздух заставил меня чудовищно проголодаться и в середине дня я отведал блюдо из мяса и фруктов, к которому полагалось острое Сицилийское вино… Мы провел наш первый полдень тем образом, который я могу рекомендовать всем тем, кто думает, что обитатели Аббатства Телема проводят свое время в бездельных и нездоровых увеселениях; он был проведен в восхождении на великую Скалу (над Чефалу)… Плотный ужин с чаем последовал по нашему возвращению, так как мы изрядно проголодались; затем пришло время ритуала Пентаграммы.
Он состоял из произнесения нараспев с вибрирующей интенсивностью четырех важнейших указаний на традиционно священные имена Бога и его архангелов… Этот ритуал сопровождался чтением (предпринятым по очереди) «Гностических кратких молитв». Они являются заклинаниями Высшего. Идея заключается в возвышении и стимулировании сознания поэтическим обращением к Силам Природы; например, к Луне, и гимн произносился следующими словами: «Госпожа Ночи, кто оборачивается всегда вокруг нас искусством теперь видимым и невидимым в Твое время, да будь ты благосклонна к охотникам и любовникам, и ко всем людям, что тяжко трудятся на земле, и всем морякам на море».
Последовали разговор и игра в шахматы, и небрежное бренчание на мандолине, и около девяти часов мы все отправились в постель, чтобы читать или спать по выбору…
Оставшаяся часть недели прошла в схожей манере. Абсолютная физическая полезность для здоровья и удовольствие от всего этого, что потрясло нас больше всего. Это так отличалось от того, о чем друзья с учащенным дыханием рассказывали нам, дескать, чего там ожидать, перед тем, как мы покинули Лондон. И теперь Англия кажется такой совершенно далекой для нас, чтобы можно пожать плечами при одной мысли о том, чтобы туда когда-нибудь вернуться. Мы нашли мудрость.[111]
В Аббатстве Лавдей занял пост «Высшего Жреца» или «Главного Мага», должность ранее занимаемую Расселлом, который поссорился с Кроули и уехал обратно в США через Австралию. Некоторые ритуалы, одно из них включало в себя жертвоприношение кошки, было описано Бетти Мэй в «Тигрице», ее автобиографии:
Церемония открылась торжественным выходом Мистика (Кроули), облаченного в пышное одеяние Великого Мастера ордена Франкмасонов. После этого он воссел на трон перед жаровней с пылающим древесным углем, вокруг которой развесил жертвенные ножи и мечи. Другие члены культа заняли свои места на треугольных табуретах в углах звезды. Они были одеты, как и положено, в рясы, навроде той, в которой я впервые увидела Лиа, с капюшонами, накинутыми поверх их лиц, и только их глаза были различимы через узкие смотровые щели. Облака ладана нависали всюду, заполонив собой комнату. Когда все собрались, Мистик поднялся со своего места, взял один из мечей со стороны жаровни, держа его указывающим по направлению к алтарю, пока нараспев произносил заклинание на языке, с которым я была незнакома. Тем не менее, поскольку слышишь его каждый день, звуки эти остались отпечатанными в моей памяти.
— Артой Ай воз Малькут — Вегабуляр,
Вегадура, ии-ар-ла — ах мун.[112]
Последнее произносилось на пронзительной ноте в контрасте с остальным песнопением.
Вслед за этим он подошел к Раулю, коснувшись острием меча его лба, и издал дальнейшую тарабарщину, закончив ее громким пронзительным криком «Адонис», именем, под которым мой муж был известен в Аббатстве. Затем он осуществил идентичное представление против Лиа, за исключением того, что перед тем как начать, он стоял молчаливо напротив нее целую минуту, глубоко дыша — дыша в душу своей жрицы, как Рауль объяснил мне позднее.
По произнесении этих предварительных заклинаний, Мистик продолжил ритуал исполнением различных экстатических танцев. Это было одновременно впечатляюще и нелепо. Он возбудил себя до абсолютного исступления, размахивая мечом, и танцуя и прыгая в магическом круге. Его глаза просто лихорадочно блестели. Слова, которые он напевал, обладали неотразимым монотонным и экзотическим ритмом, и его глаза были охвачены пламенем фанатичного энтузиазма. Каждый вечер пятницы был специальным призывом Пана…
Бетти Мэй дала хорошее описание ритуала, на котором была принесена в жертву кошка:
…все заняли свои привычные места, за исключением Рауля, так как он должен был осуществлять функции палача, и поменялся местами с Мистиком. Кошка была принесена и помещена, все еще находясь в мешке, на алтарь. Открытие ритуала было таким же как и Пентаграммы… воздух отяжелел от ладана. Рауль повторял вслух по памяти заклинание и подошел с поднятым вверх мечом к Лиа и остальным и коснулся его острием их лбов, пока произносил обычную формулу. Я сидела снаружи магического круга и наблюдала за этим отвратительным представлением.
