Г.И. Мишкевич - Доктор занимательных наук
В зале была своя «палата мер и весов» - набор монет достоинством от копейки до рубля. С их помощью посетители определяли вес и линейные размеры различных предметов (вес копейки - грамм, поперечник - сантиметр). На столе были разложены старинные приборы для взвешивания и счета - безмены, абаки, русские конторские счеты.
У одной из стен стояла доска Гальтона, около которой постоянно толпились стар и млад: всем хотелось убедиться, как с помощью пшена можно получить наглядное представление о законе Гаусса нормального распределения случайных величин.
Был в зале математики экспонат, который можно назвать самым «коварным» во всем ДЗН. Его цель заключалась в том, что и потолка «миллионника» - внушить почтение к числу 1 000 000.
На арочной стойке - шесть циферблатов со стрелками. Это был шестеренчатый редуктор, вроде велосипедного счетчика, но с передаточным отношением 1000000 : 1. Иными словами, чтобы стрелка на крайнем правом циферблате совершила один полный оборот, крайнюю левую шестеренку требовалось повернуть «всего лишь» один миллион раз. Возле прибора висела табличка: «Если у Вас имеется немного свободного времени, вращайте рукоятку. Пока Вы совершите один миллион оборотов, пройдет ровно 11 суток. Имейте в виду, что этот срок взят из расчета, что Вы будете вращать рукоять днем и ночью, без сна, отдыха и перерыва на еду. Желаем успеха, убеждайтесь, сколь велик миллион».
Некий молодой человек шесть часов подряд вертел рукоятку. Яков Исидорович, узнав об этом, поинтересовался:
- Неужто, решили докрутить до конца? Посетитель махнул рукой:
- Чертов аппарат, кто только его выдумал! Решил на пари попробовать, авось, удастся. Кручу, кручу с самого утра, а только до седьмой тысячи оборотов добрался… [46]]
Этим манипуляции с миллионом не ограничивались. Над «коварным» прибором висел увеличенный листок календаря с датой 15 октября 1935 года, на котором было написано: «От начала нашей эры до открытия Дома занимательной науки не прошло еще одного миллиона дней». Ниже наклеено крупное фото части города от площади Александра Невского до 16-й линии Васильевского острова. Покрывая все это пространство, на фото лежала… муха, сделанная из папье-маше. Подпись под этим странным монтажом гласила: «Муха, увеличенная в миллион раз, достигнет длины 7 километров. Вычислите ее вес, если обычная муха весит 0,5 грамма».
Столб из миллиона консервных банок - тема соседнего плаката. Возле отметки 8,9 километра - вершина Эвереста, еще выше - у отметки 22 километра - стратостат «Осоавиахим-1», а у вершины столба обозначено: «40 километров».
«Миллионная» тема продолжалась и в рисунках на соседнем стенде, где в условном масштабе была изображена книга в миллион страниц (толщина 32 километра). На другом рисунке - миллион рублевых ассигнаций, сложенных пачкой; ее высота 135 километров…
В зале математики все работали и все работало! Незримо действовал принцип: «Не торопись с ответами, гляди в корень!» Экспозиция зала превосходно делала свое дело: «скучная» наука о числе приобретала здесь многочисленных и горячих приверженцев.
Чудеса физические
Одно диво сменяло другое и в зале физики. Его экспозиция целиком основывалась на «Занимательной физике» и «Занимательной механике».
У входа стоял «пламенный» экспонат. Струя воздуха, вытекавшая из широкой воронки, почему-то не могла погасить горящую свечу. Воронку убирали, на ее место ставили кирпич. Воздух, пройдя сквозь его пористую толщу, легко гасил пламя свечи. Так с предельной наглядностью иллюстрировались два физических явления - истечение газов из раструбов и проницаемость тел.
Центральную часть зала занимала машина из двух согнутых коленчатых труб. То была самая настоящая аэродинамическая труба. Рядом лежали деревянные предметы различной формы: шары, конусы, пластины, груши, цилиндры, а также превосходно выполненные модели паровозов, самолетов, мостов, автомобилен и зданий. Нажималась кнопка, начинал рокотать мотор вентилятора.
- Скорость воздушного потока, - объявляет экскурсовод, - достигла сорока метров в секунду. Много это или мало?
Мнения посетителей на сей счет разделялись. Экскурсовод протягивал указку к шкале Бофорта, висевшей на стене. У отметки «40 м/с» значилось: «Тайфун. 12 баллов. Более 29 м/с». Рядом на фото - следы, оставленные тайфуном: вырванные с корнем деревья, выброшенные на берег суда, разрушенные жилища…
В искусственный ураган, завывавший в трубе, поочередно вводились разные модели и с помощью аэродинамических весов измерялась скорость обтекания и величина сопротивления тел. Сами экскурсанты, проделывавшие эти опыты, убеждались в преимуществе гладких, хорошо «зализанных» тел, в их высокой обтекаемости. Устроить аэродинамическую трубу помог профессор Н.А. Рынин.
Рядом стояла другая машина, позволявшая получать восходящий поток воздуха, вертикальную струю. Это была «катапульта Гроховского». В поток вводили деревянную куклу с парашютом, она мгновенно взмывала к потолку и висела там, поддерживаемая восходящим воздушным потоком.
Экскурсовод, взмахнув рукой, восклицал: «Сезам, отворись!», и в противоположном углу зала сама собой открывалась дверь. Это срабатывал невидимый фотоэлемент (в ту пору - техническая новинка; его предоставил Дому занимательной науки академик Л.Ф. Иоффе, институт которого разрабатывал такие приборы). Рука затмевала на миг луч света, падавший па фотоэлемент, и реле приводило в действие электромоторчик, распахивавший створки.
В разных концах зала стояли два параболических зеркала. Сказанная перед одним из них шепотом фраза звучала в фокусе второго зеркала усиленная. У зеркала - планшет с четверостишием Н.А. Некрасова:
Никто его не видывал,
А слышать - всякий слыхивал,
Без тела - а живет оно,
Без языка - кричит…
Зеркала позволяли ставить не только оптические и акустические опыты, но и тепловые. В фокусе одного зажигали спичку, в фокусе другого другая спичка воспламенялась сама собою.
Специальная экспозиция зала была посвящена опытам с водой. Над стендами этой экспозиции висел портрет Леонардо да Винчи с его изречением: «Когда имеешь дело с водою, прежде посоветуйся с опытом».
Стоял в зале питьевой фонтанчик. Табличка гласила: «Пейте на здоровье!» Но все попытки утолить жажду оканчивались неудачей. Только наклонишься к фонтанчику, чтобы напиться, как струя мгновенно исчезала. Выпрямишься - снова бьет; не фонтанчик, а дразнилка! Посетитель своей головой заслонял луч света, падавший на фотоэлемент, приводивший в действие запорный краник.
