Фриц Питерс - Детство с Гурджиевым. Вспоминая Гурджиева (сборник)
Он общался со мной очень долго тем утром и особенно уделял внимание тому, что обычно у каждого есть особая, повторяющаяся проблема в жизни. Гурджиев утверждал, что эти проблемы являются обычно формой лени, и мне следует подумать о моей лени, которая приняла, безусловно, явную физическую форму, как в случае с садом: я просто откладывал работу в саду до тех пор, пока кто-то этого не заметил. Он сказал, что хотел бы, чтобы я подумал о своей лени очень серьёзно – не о внешней форме, которая не столь важна, а постарался понять, чем она является на самом деле. «Когда вы увидите, что ленивы, необходимо узнать, чем является эта лень. Поскольку в некотором смысле вы ленивы уже многие годы, то вы можете также потратить многие годы, чтобы узнать природу своей лени. Нужно спросить себя, когда бы вы ни увидели вашу собственную лень: «чем является эта лень во мне?» Если вы зададите этот вопрос серьёзно и сосредоточенно, возможно, когда-нибудь вы найдёте ответ. Это важная и очень трудная работа, которую я поручаю вам теперь».
Я поблагодарил его за то, что он сказал, и добавил, что очень сожалею, что не делал свою работу в саду, и впредь исправлюсь.
Гурджиев отмахнулся от моих благодарностей и сказал, что бесполезно сожалеть. «Теперь это слишком поздно, слишком поздно хорошо работать в саду. В жизни никогда нет второго шанса – есть только один шанс. Вы могли один раз хорошо поработать в саду, для себя – вы не сделали этого; поэтому теперь, даже если вы будете работать в этом саду всю свою жизнь, это будет уже не то же самое для вас. Но также важно не «сожалеть» об этом – можно потерять всю жизнь, сожалея о сделанном. Иногда в этом есть нечто ценное, то, что вы называете угрызениями совести и раскаянием. Если человек действительно раскаивается в том, что он плохо сделал, это может быть ценным; но если есть только сожаление и обещание сделать ту же вещь лучше в будущем, то это трата времени. Это время уже навсегда прошло, эта часть вашей жизни закончилась – вы не можете прожить её снова. Неважно, будете ли вы теперь работать в саду хорошо, так как вы будете делать это по неправильной причине – пытаясь исправить ущерб, который не может быть исправлен. Это серьёзно. Но также очень важно не тратить время на огорчения или сожаления – это только ещё большая трата времени. Нужно научиться не делать таких ошибок, и нужно понять, что однажды сделанная ошибка делается навсегда».
Глава 38
В ходе чтения книги Гурджиева и конкретно в его комментариях или рассказах, которые всегда следовали за этим, он часто обсуждал тему любви. Он указывал, что в любой попытке или усилии познать себя, всегда необходимо начинать с физического тела по той простой причине, что оно является наиболее развитым из трёх центров человека; именно из-за этого «самонаблюдение» всегда начинается с наблюдения одного только тела. Хотя тело растёт автоматически и механически, фактически без контроля, оно тем не менее является наиболее правильно развитым центром, по сравнению с эмоциональным или ментальным «умом» (или центром), поскольку оно, хоть и только автоматически, но выполняет свои функции. Большинство телесных функций не только более или менее насущны, они также достаточно понятны, и поэтому удовлетворить их не слишком трудно.
В отношении наблюдения за способностью тела любить Гурджиев снова использовал пример двух рук, сказав, что любовь можно определить следующим образом: «рука руку моет». Он также сказал, что тело может достичь гармонии внутри себя, только когда оно используется правильно, когда обе руки работают вместе, и это может быть хорошей стартовой площадкой для осознания или понимания того, чем на самом деле является любовь. Для того чтобы люди могли работать вместе, им необходимо любить друг друга и любить свою единую цель. В этом смысле, для того, чтобы человеческое существо функционировало правильно и в согласии со свойственной ему человечностью, для всех составных частей человеческого существа необходимо любить друг друга и работать вместе для одной цели – саморазвития и самосовершенствования. Трудность, конечно, заключается в том, что в результате наших ненормальных привычек и образования у нас неверное представление о том, что такое правильное развитие или «совершенство». Гурджиев предупредил нас относительно какого-нибудь неверного толкования слова «совершенство», заявив, что наши ассоциации с этим словом и наши идеи о «совершенном» состоянии – неправильны, и что было бы вообще лучше использовать термин «развитие».
Основным признаком или ключом любви, которому мы могли бы научиться от физического тела, является физическая форма любви, другими словами, секс. В прямом смысле целью секса является воспроизведение, которое в действительности только синоним творения. Поэтому любовь, в любом смысле – в физическом или нет – должна быть творческой. Гурджиев также сказал, что существует правильная форма того, что называют «сублимацией» сексуальной энергии; что секс является источником всей энергии, и когда она не используется для воспроизведения, то всё же может быть использована в таком же творческом смысле, когда сублимируется и используется как энергия для других видов творчества. Одним из неправильных применений секса, которое возникло по причине плохого воспитания, неправильного образования и ненадлежащих привычек, было то, что он стал почти единственной насущной формой человеческого общения. Люди могут «активно соединяться» другими способами, кроме физического; как он выразился, «соприкасаться друг с другом сущностями», но люди утратили эту способность много, много лет – много веков – назад. Однако если быть наблюдательным, можно осознать, что это «соприкосновение сущностей» иногда ещё случается между отдельными людьми, но только случайно, и что затем это почти немедленно неправильно понимается и неверно истолковывается и облачается в чисто физическую форму, которая в один момент становится бесполезной и растрачивается.
В дальнейшем рассказе об отношениях между людьми Гурджиев сказал, что секс является «высшим выражением физического тела» и единственным «священным» выражением себя, оставшимся у нас. Для того, чтобы приобрести какие-нибудь другие формы «святости» внутри себя, полезно пытаться в других областях наших жизней имитировать этот процесс «соприкасания сущностей»; и совершенно открытое «разделение общей истины» между двумя людьми также станет «видимым» в сексуальных отношениях. Он предостерегал, однако, что даже секс – навязчивый, как у большинства людей – часто вырождается в простой процесс, который вызывает единственно частичное удовлетворение, удовольствие или облегчение одного человека вместо обоих, и в таких случаях это не является какой-либо откровенностью или интимностью между людьми.
