Илья Азаров - Непобежденные
Ко всем раненым и контуженым, помимо спасательных поясов, привязали пробковые матрацы. Буксировать раненых к берегу поручили остававшимся на корабле краснофлотцам и старшинам.
Как только застопорили ход, тральщик резко накренился на правый борт. И тогда старший лейтенант Гребельников приказал:
— Всем покинуть корабль!
Но не всем удалось уйти с корабля, часть личного состава погибла, так как тральщик, помимо бомбежки, обстреливался и артиллерией противника с Балаклавских высот…»
На аварийном лесе, на пробковых матрацах продержались моряки до прихода катеров, некоторые сами доплыли до берега у 35-й батареи. В числе доплывших был и Павел Жилкин.
Все оставшиеся в живых перешли на «Гарпун», который оставили выполнять лоцманскую службу взамен БТЩ-27.
«На пятые сутки пришел конец нашей лоцманской службе, — вспоминает командир базового тральщика „Гарпун“, ныне капитан 1 ранга в отставке Г. П. Кокка. — Вахтенный сигнальщик Вячеслав Краснов доложил:
— Товарищ командир! С Инкермана курсом на равелин девять „юнкерсов“, высота две тысячи!»
Ведущий самолет девятки Ю-87, подойдя к кораблю, резко повернул влево и перешел в крутое пике.
Капитан-лейтенант Кокка в грохоте разрывов увидел яркое пламя, вспыхнувшее у полубака…
Пришел командир тральщика в сознание уже на берегу. Рядом были раненые краснофлотцы, старшины и командиры. Тут же лежали убитый комиссар корабля Иван Евсеевич Цыганков и тяжело раненный штурман корабля Василий Худяков.
Тральщик горел. Командир видел, как оставшаяся часть экипажа героически спасала корабль.
Ю-87 не улетели, а на небольшой высоте простреливали палубу, где боролись с огнем матросы и старшины, а также и стенку на берегу, где находились раненые.
Пожар на тральщике ликвидировать не удавалось, с каждой минутой возрастала опасность взрыва артиллерийского погреба.
Благодаря находчивости и бесстрашию боцмана Ивана Федоровича Коробкина, который по-пластунски пробрался с пожарным шлангом к погребу, сбил огонь и залил снаряды, опасность взрыва миновала.
Из 84 человек экипажа было ранено 18, убито трое. Тяжелые ранения получили командир БЧ-5 Я. Г. Назаров и помощник командира корабля А. А. Маков.
Пожар и огонь пулеметов и пушек с вражеских самолетов вывели из строя все артиллерийское и бомбовое вооружение. На тральщике осталась одна винтовка, которой был вооружен вахтенный у трапа.
Носовую мачту со всем вооружением, с полубаковой надстройкой ходового мостика свернуло на правый борт с углом до 70 градусов — управлять кораблем с командирского мостика было уже невозможно.
По левому борту вырвало около двух квадратных метров наружной обшивки.
Корпус тральщика в кормовой части деформировался, поврежден руль — его «расхаживали» шесть человек с помощью штурвального колеса в румпельном отделении. Перекладывать руль при любом изменении курса и на поворотах можно было лишь с помощью трех человек.
В машинных отделениях почти на всех магистралях осыпалась изоляция, на соляро-масловых проводах зияли трещины и свищи…
Но дизели в основном оставались исправными, поэтому решили сохранить корабль и немедленно отправить его на Кавказ.
Во главе с помощником флагманского механика ОВРа Виктором Алексеевичем Самариным экипаж тральщика в течение суток восстановил электромеханическую боевую часть и подготовил корабль к переходу на Кавказ.
Усилиями всего экипажа носовую мачту с полубаковой надстройкой ходового командирского мостика сбросили на стенку артиллерийской бухты, так как выход в море в таком состоянии был опасен.
С тральщика № 27 на «Гарпун» перешли штурман Борис Львов, командир БЧ-5 Степан Каблуков, краснофлотцы и старшины.
Обгорелый, без ходового мостика, без средств управления, с туго перекладывающимся рулем, без компаса, без связи с берегом и с одной винтовкой «Гарпун» в 23 часа 30 минут 18 июня, буксируемый сейнером, вышел из Севастополя. На траверзе Песочной бухты сейнер отдал буксир.
Командир Кокка вместе со штурманом Львовым заняли место на необычном командном пункте — у входного люка в румпельное отделение. Через цепочку связных командир управлял машинами.
Дошли до траверза Херсонесского маяка. Рассвет еще не наступал. Рассчитывали, что «Гарпун» пойдет с конвоем, который вышел из Севастополя в 22 часа. Однако сейнер, буксировавший «Гарпун» из артиллерийской бухты, запоздал на полтора часа, и конвой успел за это время уйти далеко вперед.
Командир, посоветовавшись со штурманом, пришел к выводу, что конвой не догнать. Решили идти самостоятельно.
Ориентируясь по Полярной звезде, взяли курс на Синоп. До рассвета видели на тральщике багровое зарево над Севастополем.
К 12 часам 19 июня подошли к траверзу Синопа. С «Гарпуна» наблюдали, как на береговой батарее вращались стволы орудий в направлении тральщика. «Гарпун» стал отходить в сторону моря. К изуродованному кораблю направились три турецких торпедных катера.
«На „Гарпуне“ готовились к наихудшему, — вспоминает Павел Жилкин. — Но торпедные катера не подошли к тральщику. „Гарпун“ взял курс на Батуми.
В машине люди несли вахту в тяжелых условиях. Черный дым валил больше через открытые люки машинных капотов, чем через дымоход. Тем не менее командиры машинных отделений Пономарев и Доронин отлично выдерживали заданный ход. Так же безупречно несли вахту у дизелей.
Днем 19 июня появился немецкий самолет-разведчик. В 14 часов налетели бомбардировщики.
Из единственной винтовки стрелял по самолетам электрик Тихонов.
Сигнальщик Вячеслав Краснов зорко наблюдал за действиями бомбардировщиков, докладывал время от времени:
— Товарищ командир! Слева оторвались!
Это означало, что самолет, пикирующий с левого борта сбросил бомбы.
На руле стояло три человека, и они мгновенно выполняли команды — „лево руля“ или „право руля“, в зависимости от того, куда летели бомбы.
Не было ни одного попадания в тральщик. Бомбардировщики, сбросив бомбы, не улетали, а обстреливали нас из пулемета. Среди экипажа появились раненые и убитые. Убитых хоронили по морскому обычаю…
В питьевой цистерне пресная вода была засолена. Продовольственную кладовую залило водой во время пожара. Жажду и голод испытывали все, особенно изнемогали от жажды те, кто стоял на вахте у дизелей.
Утром 20 июня МБР-2 — морской разведчик — обнаружил тральщик, подлетел, выпустил зеленую ракету и сделал два круга. Пролетая над кораблем, летчик помахал нам рукой и своим курсом показал направление к нашему берегу.
