Джон Хантер - Охотник
«Старик» наклонил голову и ринулся через кусты прямо на нас. Я выстрелил. Носорог опустился на колени. Через мгновение он вновь вскочил. Вторая пуля попала в плечо, он упал и больше не поднялся.
Едва звуки моих выстрелов заглохли, как из-за наших спин донеслись восторженные крики. Вскоре появилась целая процессия полураздетых местных жителей, спускавшихся длинной цепочкой по звериной тропе, проходившей через кустарники. Они несли всякого рода сумки — от плетеных соломенных корзин до мешков, переброшенных через голое плечо на ремешке. Каждый крепко держал в руке самодельный нож. Местные жители почти постоянно голодают из-за опустошительных набегов, совершаемых носорогами на их шамбы. Подобно муравьям, они напали на носорога, и мне с большим трудом удалось задержать их, пока со зверя снималась шкура. Как только эта операция была закончена, туша полностью скрылась под копошащейся массой черных тел. Поднимались и вонзались бесчисленные ножи, и я уверен, что некоторые отчаянные люди нанесли серьезные раны друг другу. Хищные птицы с коричневым оперением камнем падали на толпу, иногда похищая кусок мяса прямо из рук. Птицы действовали столь стремительно, что часто человек не мог сообразить, что случилось. При этом он стоял, глядя на пустые руки, дивясь тому, куда исчезло мясо.
Рога и шкуру я сохранил для представления властям. Шкура носорога сдается по десяти пенсов за фунт и идет на изготовление столешен, кнутов, сидений стульев и кресел. Если ее хорошо промаслить, она приобретает очень красивый темно-янтарный цвет.
Рога стоят по тридцати шиллингов за фунт и более, то есть на десять шиллингов дороже, чем слоновая кость самого высшего сорта. Эти рога имеют весьма любопытное назначение. Жители стран Востока считают их сильным стимулирующим средством. В Индии и Аравии на них большой спрос.
Для других целей рог носорога совершенно непригоден. Его даже нельзя назвать рогом. Это скорее отвердевший волос. Он не поддается обработке, как слоновая кость, так как крошится под ножом.
Когда мы вернулись в лагерь, я решил испытать на себе силу этого средства. Снадобье было приготовлено точно по рецепту, полученному от индийского купца. Я вырезал примерно квадратный дюйм рога, истолок его в порошок, положил в муслиновый мешочек, похожий на мешочек, в котором заваривают чай, прокипятил его в чашке воды, пока жидкость не приобрела темно-коричневый цвет. Я принял несколько доз этого снадобья, однако с сожалением должен сказать, что никакого бодрящего действия не почувствовал. Может быть, мне не хватало веры в него? Вполне возможно также, что охотник, проводящий время в зарослях кустарника в окружении носорогов и местных следопытов, не имеет соответствующего вдохновения, чтобы эта доза оказала действие.
Я без особого труда убил 12 носорогов в этом районе. Затем сюда прибыл господин Беверли из Департамента земледелия, который вместе с большой группой рабочих приступил к корчеванию кустарников. Мы провели длительное совещание, на котором наметили дальнейший план кампании.
— Прежде чем послать рабочих для корчевания кустарников, я должен быть уверен, что носороги в этом районе полностью уничтожены, — объяснил мне господин Беверли. — Если кто-нибудь пострадает от носорогов, остальные откажутся работать и вряд ли можно будет предъявить к ним какие-либо претензии. По-моему, — сказал господин Беверли, — вам и вашим следопытам следует продвигаться впереди нас. Как только вы сообщите, что район очищен от носорогов, мы последуем за вами.
Это было разумно, хотя и означало, что следопытам и мне постоянно придется находиться в самых густых зарослях, чтобы уничтожить носорогов всех до одного. Но за это нам платили деньги!
На следующий день я выступил вместе со следопытами. Едва мы исчезли в кустарниках, как рабочая команда господина Беверли, орудуя своими ножами, приступила к расчистке кустарников, окружавших шамбы местных жителей.
Местность, в которую мы попали, уже не представляла собой плоскую равнину. Это были предгорья, изрезанные узкими долинами. В таких условиях ветер постоянно затрудняет охоту. Сначала он устойчиво дует в одном направлении. Но стоит только перевалить за хребет, как он начинает дуть в совершенно ином направлении. В результате часто приходится разочаровываться: осторожно подкрадываясь, вдруг обнаруживаешь, что ветер дует от тебя в направлении носорога. Возможно, это было только игрой моего воображения, но мне казалось, что даже почва здесь усиливала звук каждого шага. Твердая пористая масса вулканического происхождения, образующая почву в большей части этого района, под ногами издавала глухой звук. Казалось, что идешь по крыше огромной пещеры.
В первый же день младший из следопытов едва не лишился жизни. Юноша уже усвоил основы обращения с нарезным ружьем и горел желанием проверить свои достижения на деле. Увидев идущего вдоль полосы кустарника носорога, он немедленно устремился к нему. Носорог исчез, образовав брешь в густой поросли. Следопыт ринулся за ним. Ветер дул в направлении, благоприятном для следопыта. Но носорог, по-видимому, услышал шаги охотника, быстро повернулся и бросился на него.
Юноша не растерялся — он подпрыгнул высоко в воздух, раздвинув ноги, У носорогов два рога — один за другим. Первый рог не задел юношу, но он напоролся на второй, и носорог подбросил его в воздух. Ружье отлетело в противоположную сторону. Удар о землю оглушил следопыта и он остался лежать на месте. Я бросился к нему, полагая, что он убит. Однако он отделался лишь несколькими синяками и ободранной кожей в паху. Других повреждений не было.
Когда я поднял юношу, он, извиняясь, сказал:
— Буана! Я не успел выстрелить. Между нами не было свободного пространства. У меня даже не хватило времени вскинуть ружье и прицелиться.
Я прекрасно понимал молодого человека. Несмотря на свой огромный вес, носорог удивительно быстро развивает большую скорость. Во время бега он способен мгновенно изменить направление. А на такое не всегда способна даже лошадь, обученная для игры в поло. Носорогов не останавливают самые густые кустарники, утыканные острыми шипами, как будто это заурядная огородная зелень. В зарослях кустарника все животные уступают ему дорогу. Дважды мне приходилось наблюдать, как слон уклонялся от столкновения с этим свирепым зверем.
В обоих случаях носорог и слон шли по узкой тропе навстречу друг другу. Оба, видимо, одновременно обнаружили друг друга. Носорог невозмутимо стоял посередине узкой тропы, не думая уступать дорогу, а слон, нервно понюхав воздух, осторожно двинулся в сторону.
