Коко Шанель - Коко Шанель. Жизнь, рассказанная ею самой
Меня очень много ругали и очень часто завидовали. Это не страшно, если ругают, значит, жива. А завистников нет только у ничтожеств. Лучше иметь первых, чем быть вторым.
Отец
Люсьен разыскал нашего отца. Давно, тогда я еще жила у Бальсана.
Альбер Шанель тогда торговал подержанной одеждой на рынке в Кимпере, сильно пил и жил с такой же пьяницей. Одно время его разыскивала жандармерия за торговлю краденым. Может, не сам воровал, но продавал чье-то. А еще обманывал доверчивых крестьян на ярмарках. Приезжал, красочно расписывал толпе, что его хозяин барон разорился и завтра будет распродавать свою посуду буквально за гроши. Ему верили, скупали простецкие изделия, годные только для паршивых лавчонок, все это втридорога как посуду из дома барона. Пока кто-то не разоблачил.
Люсьен старался не вспоминать, что увидел, я старалась при встречах не расспрашивать.
Вместо красавицы незнакомки у отца оказалась пьянчужка, вместо благородства, пусть даже разбойничьего, мелкие преступления…
Но для меня самым страшным казалось не то, что он кого-то обманывал, я сама могла бы купить каждому из обманутых крестьян по дорогому сервизу, не то, что отец пил или жил с опустившейся женщиной, а то, что он был жив, жил неподалеку, но не вернулся.
Обещал вернуться и не вернулся…
Наверное, его уже давно нет на свете, но я все равно жду. Того молодого, красивого белозубого, что обещал, всегда обещал…
Шанель навсегда
Ну вот, я рассказала все честно. Разве что-то изменилось во мне самой, в том, что я создавала, в моем стиле? Наверное, зря столько лет скрывала мои детство и юность. Да, я сирота, меня воспитал приют, тем ценнее то, что смогла сделать потом сама.
От какого количества проблем избавляется тот, кто решает стать не чем-то, а кем-то. Смею считать, что стала.
Когда-нибудь не будет Коко Шанель, закроется Дом моделей на рю Камбон, придут другие кутюрье и будут диктовать другую моду. Но если в шкафу хотя бы одной из ста женщин найдется маленькое черное платье, а мужчина обернется вслед, ловя запах «Шанель № 5», значит, я не зря боролась с сиротством в Обазине и торговала шляпами в Довиле, не зря злилась и мучилась, радовалась и много-много трудилась.
Коко Шанель не будет, но обязательно останется СТИЛЬ ШАНЕЛЬ — удобная элегантность.
Я не жалею ни о чем, что было в моей жизни.
Жизнь не костюм, ее нельзя перекроить и сшить заново, но и жалеть о прошлом тоже не стоит, иначе старость превратится в сплошной зубовный скрежет от сожалений.
Что было, то было, смотрите вперед, а не назад и живите тем, что будет, даже когда вам много лет. Возраст вообще не количество прожитых дней, а состояние души. Я вот умру в двадцать пять, но последние шестьдесят лет мне все время двадцать четыре, и когда следующий день рождения, не знает никто. Даже я…
Так говорила Шанель
Моду нельзя называть модой, если ее не носят на улице.
Сделайте мир совершенным, и я перестану его ругать.
Детские обиды самые сильные и помнятся дольше других, потому что дети обижаются сердцем, а взрослые разумом. Разум способен победить обиду, сердце нет, на нем остаются шрамы, которые не расправишь, как складки на ткани.
Что такое свобода? Это возможность не делать то, что тебя заставляют делать, или возможность делать то, чего хочется самому?
В том, что Пигмалион создал Галатею, заслуга не только Пигмалиона, но и самой Галатеи. Разве можно создать великолепную женщину без ее на то согласия?
Если вам нужно, чтобы выполнили вашу волю, не стоит уговаривать или кричать, достаточно спокойно потребовать, но так, чтобы никто не подумал, что можно поступить иначе.
По какому праву моду женщинам диктуют мужчины-кутюрье? Кто-нибудь из них пробовал надеть на себя то, что изобретает, и проходить хоть несколько часов? Случись такое, со следующего дня кутюрье выпускали бы на подиум манекенщиц исключительно в пижамах!
Все в наших руках, поэтому их нельзя опускать.
У каждого в жизни должна случиться сильная любовь. Хоть на несколько лет, на несколько часов, хоть на миг, но должна. Те, кто ее не испытал, — душевные импотенты.
Мы любим людей за то хорошее, что сами им сделали, а еще за их недостатки, которые не замечаем у себя. И наоборот, собственные минусы, если их не удается побороть, у других кажутся просто гипертрофированными.
За свой успех, за право делать любимую работу я заплатила судьбе одиночеством.
Если и через неделю вы помните лицо человека, с которым только раскланялись при случайной встрече, немедленно встречайтесь еще раз. Возможно, он гениален или это ваша судьба.
Гении, как и безденежье, бывают разными.
Одна гримаса судьбы может испортить тонны французской косметики.
Я умираю с каждой моделью, пока она создается, и возрождаюсь, когда манекенщица идет в ней по подиуму. И неважно, аплодируют или нет, я сама вижу, не зря ли были смертные муки.
Говорят, я все время нарушаю правила.
Глупости! Я их не нарушаю, я их разрушаю.
К чему мне правила, которые неудобны, да к тому же чужие?
Шанель всегда № 1, даже если это «Шанель № 5»!
Вас ценят ровно настолько, насколько вы цените себя сами. Если количество нулей в оценке собственной и внешней не совпадают, одно из двух: либо вы не все сделали, чтобы дотянуться до себя, либо до вас не доросли остальные.
Любовники бывают первый, второй… десятый…
Любовь всегда единственная. Даже к сотому возлюбленному.
Если ты рожден без крыльев, не мешай им расти.
«Она встала вровень с мужчинами!» Почему это считается похвалой? Я знаю стольких мужчин-ничтожеств… Что же мне, опускаться на колени, чтобы быть с ними вровень?
Я уважаю только тех, кто хорошо делает свое дело, а не тех, кто много кричит и чего-то требует.
Обида возникает тогда, когда ты не можешь ничем ответить, обида — это собственное бессилие, неважно перед чем — поступком человека или многих людей, несправедливостью судьбы. Если человек может что-то сделать против, исправить или даже отомстить, он не обижается, он действует.
Это смешно — влюбиться в шестьдесят? Ничего подобного, хоть в сто!
Самые беспокойные времена не военные, когда все знают, кто враг, а послевоенные, когда врагами становятся все против всех.
Сохранить достоинство в такое время труднее, потому что сильно желание громко хлопнуть дверью самой жизни.
Знаете, какое наказание самое страшное? Безделье.
Это правительства и режимы приходят и уходят, а Шанель остается!
Мода существует не для того, чтобы удивлять публику на показах. Она для того, чтобы одевать эту публику.
Если созданную сегодня модель завтра не увидишь на улице — грош ей цена.
Если увидишь много раз — она бесценна.
Защитой от любых кризисов должна быть собственная голова, а не сверкающие камни или золото.
Моя мода рождалась просто из моей необходимости, я старалась сделать свою, а заодно и всеобщую жизнь легче и удобней. Может, поэтому ее так легко принимали?
Kрасиво только то, что удобно.
Возраст вообще не количество прожитых дней, а состояние души. Я умру в двадцать пять, но последние шестьдесят лет мне все время двадцать четыре, и когда следующий день рождения, не знает никто. Даже я.
Коко Шанель не будет, но обязательно останется СТИЛЬ ШАНЕЛЬ — удобная элегантность.
Если вы хотите иметь то, что никогда не имели, вам придется делать то, что никогда не делали.
Каждая женщина имеет тот возраст, который заслуживает.
Если вас поразила какая-нибудь женщина, но вы не можете вспомнить, во что она была одета, — значит, она была одета идеально.
У вас не будет второго шанса произвести первое впечатление.
Ваше лицо в двадцать дано вам природой; каким оно будет в пятьдесят, зависит от вас.
Самое лучшее в любви — это заниматься ею.
Жизнь не костюм, ее нельзя перекроить и сшить заново, но и жалеть о прошлом тоже не стоит, иначе старость превратится в сплошной зубовный скрежет от сожалений.
Что было, то было, смотрите вперед, а не назад и живите тем, что будет, даже когда вам много лет.
Завистников нет только у ничтожеств. Лучше иметь первых, чем быть вторым.
Самое страшное для человека — попасть в колею. Жизненная колея лишает самой жизни, потому что следование «положенному» лишь слабое ей подражание.
