Павел Березов - В. В. Куйбышев
— Валериан — как опытный машинист паровоза, который умелой рукой подбрасывает уголь в топку и производит большой огонь. Валериан так же разжигает в нас революционное пламя…
Прожив в Петропавловске около месяца, Куйбышев вынужден был и отсюда уехать: полиция его выследила и уже принимала меры к его аресту. В июне 1907 года он прибыл в Каинск — место своей высылки.
Каинск (1907 год)Несмотря на то, что здесь Валериан Владимирович находился под гласным надзором полиции, он не прекратил своей революционной деятельности.
Валериан Владимирович резко выделялся среди других политических ссыльных. Ему чужды были пессимистические настроения, которые появлялись порой у некоторых ссыльных, неустойчивых и слабых характером людей. В самых трудных условиях он сохранял жизнерадостность, волю к борьбе, веру в победу рабочего класса. Как и в других местах, он и в Каинске организовывал политические кружки рабочих и крестьян, распространял среди них нелегальную литературу, проводил митинги, занимался агитацией среди солдат местной воинской команды, устроил подпольный печатный станок, на котором размножались революционные прокламации. Ни на один момент он не поддавался унынию. Всегда веселый, смеющийся, он заражал своих товарищей неиссякаемой энергией и нерушимой верой в светлое будущее. Характерно, что в ссылке Валериан Владимирович особенно любил читать Джека Лондона: ему нравились жизнерадостные, сильные, с несгибаемой волей герои его произведений.
Осенью 1907 года Куйбышев уехал в Томск, желая поступить в высшее учебное заведение. За самовольную отлучку из Каинска он был заочно приговорен к трем месяцам тюремного заключения. Узнав об этом, Валериан Владимирович решил скрыться. Вскоре он приехал в Петербург, где прописался по паспорту, полученному им в челябинской партийной организации на имя Соколова Андрея Степановича.
Петербург (1907–1908 годы)С паспортом Соколова Куйбышеву вскоре пришлось распрощаться. Однажды в летний праздничный день он прогуливался по Стрелке (приморская местность близ Петербурга). Поднявшись со скамьи, Куйбышев вдруг увидел товарища, с которым работал в петропавловской партийной организации. Обрадованные, они бросились друг другу в объятия.
Вспоминая прошлую совместную жизнь, знакомый спросил Куйбышева:
— А как тебя теперь зовут? Ведь мы работали в Петропавловске под чужими фамилиями и настоящих имен друг друга не знали.
— Андреем, — ответил Куйбышев.
— Я тоже Андрей. А как твое отчество?
— Степанович.
— Странно. Ведь я тоже Степанович. А как твоя фамилия?
— Соколов.
— Я тоже Соколов. А какой ты губернии?
— Новгородской.
— Какого уезда?
— Череповецкого.
— Так это же мой паспорт!
Оказывается, что это был паспорт знакомого — настоящего Соколова. Он оставил его в Челябинске, будучи сослан в Оренбургскую губернию. А когда отбыл срок наказания и поехал в Петербург, получил новый паспорт на то же имя.
Положение создалось опасное. Правда, пока полиция не могла еще обнаружить, что в Петербурге жили два лица с совершенно одинаковыми паспортами. Соколов только недавно приехал в Петербург, и потому их паспорта, прописанные в разных районах, еще не встретились в центральном паспортном бюро. Однако, эта «встреча» документов была неизбежной, и тогда неминуем был арест.
Что делать? Куйбышев мог принять только одно решение: предоставить право на паспорт настоящему его владельцу Соколову, а самому немедленно скрыться из Петербурга.
Валериан Владимирович решил выехать за границу. Через день ему удалось получить заграничный паспорт. Надо было спешить с отъездом, пока полиция не напала еще на его след. Утром уходил поезд. Куйбышев с вечера уложил вещи в чемодан и даже связал подушку с одеялом, считая, что ночь можно провести и без сна.
Вот он присел и мечтает о том, как приедет за границу, встретит дорогого Владимира Ильича Ленина, получит непосредственно от него задания и указания по дальнейшей работе в России. Эти размышления и ожидания радостно волновали его…
Вдруг послышался стук в дверь… Входит один из знакомых товарищей. Он чрезвычайно взволнован, бегает по комнате и не замечает необыкновенной обстановки: уложенного чемодана, связанной постели — явных приготовлений к отъезду.
— В чем дело? — спросил Валериан Владимирович.
— Да, нет, ты не можешь помочь, — с отчаянием в голосе проговорил тот.
После повторных вопросов Куйбышева он объяснил:
— Сегодня в Петербург приехал один наш товарищ;, которому за московское вооруженное восстание грозит смертная казнь. Его необходимо отправить за границу, а я не могу найти паспорт…
«Паспорт для человека, которому грозит смерть», — с волнением подумал Куйбышев и тотчас же, не колеблясь, достал из кармана заграничный паспорт.
Бурный восторг охватил товарища: он хохотал, обнимал Куйбышева, затем, забыв даже спросить Валериана Владимировича, как тот будет жить без паспорта, стрелой вылетел из комнаты…
И вот Куйбышев опять остался без паспорта. В течение двух недель он скрывался у своих товарищей. В июле 1908 года он был вновь арестован и возвращен в каннскую ссылку.
Каинск (1908–1909 годы)По прибытии в Каинск неутомимый Куйбышев снова с увлечением принялся за революционную работу. С его приездом значительно оживилась партийная жизнь: начались собрания местных большевиков, проводились митинги, стали ходить по рукам рукописные рефераты на политические темы, производился сбор денег на приобретение революционной литературы.
Куйбышев попрежнему выделялся строгой последовательностью и непримиримостью взглядов, смелостью суждений. Как-то его спросили:
— Почему вас так преследуют жандармы? Почему вас так часто ссылают?
— Жандармы и полиция, — ответил Куйбышев, — преследуют меня потому, что видят во мне врага монархического и буржуазного строя, и они в этом не ошибаются.
Такой ответ каннскому обывателю в период жестокой реакции мог дать не всякий ссыльный.
В это время Куйбышев вел оживленную переписку с иногородними партийцами, нередко получая от них революционную литературу. При этом, чтобы отвлечь подозрение жандармов, письма и посылки направлялись на имя отца Куйбышева — Владимира Яковлевича, который тогда был переведен в Каинск на должность начальника воинской команды.
Однако, по доносу одного провокатора, об этом стало известно царской охранке. Начальник томского охранного отделения писал в департамент полиции: «Участие подполковника Куйбышева в деле получения преступной литературы его сыном Валерианом дознанием не устанавливается; тем не менее отправление посылки по его адресу с конспиративным указанием настоящего адресата «Валериану» под обшивкой посылки, что может быть обнаружено лишь по вскрытии ее и по установлении преступности содержимого посылки, если и не рассчитано на непосредственное участие подполковника Куйбышева в деле получения литературы, то, несомненно, основано на знании снисходительного отношения к преступной деятельности своего сына Валериана и сделано в целях более верного получения Валерианом означенной посылки. Предположение это подтверждается также взятым по обыску одним письмом, обращенным к Валериану и помещенным в конверте с адресом отца без всякого указания о передаче его сыну и, несомненно, долженствовавшим попасть в руки подполковника Куйбышева».
