Шандор Радо - Под псевдонимом Дора
Между тем политическое положение в Венгрии было неустойчивым. Широкие слои населения все более охватывало настроение безысходности и отчаяния. В стране начался голод. То там, то тут вспыхивали мятежи, забастовки. Народ роптал.
Бурные события в стране оказали свое влияние даже на моих родителей, особенно на отца, который до той поры сторонился политической жизни. Оба они - и отец и мать - были из простолюдинов. Отец вырос вообще в ужасной нищете: семья жила вместе с цыганами в так называемом цыганском ряду, своеобразном гетто в старой Венгрии. Отец матери был сельским сапожником, а сама она в молодости работала белошвейкой на фабрике.
Мой отец, долгое время служивший приказчиком, завел потом свою торговлю и, быстро разбогатев, изменил свое отношение к политике. Он вступил в либеральную буржуазную партию и вскоре стал одним из ее представителей в городском Совете. Кстати, на юридический факультет я поступил по настоянию отца: он считал, что это подготовит меня к политической карьере. Правда, он имел в виду совсем иную политическую деятельность, чем та, которая была избрана мною впоследствии.
Венгрия жила в те дни жаркими дискуссиями. Некоторые мои бывшие школьные товарищи стали социал-демократами. Для страны, в которой насчитывались миллионы безземельных крестьян, важнейшим вопросом была аграрная реформа. Естественно, всюду шли острейшие споры, как решать эту проблему: экспроприировать помещиков, возмещая им стоимость земли, или же раздать ее крестьянам бесплатно.
" Военное поражение развалило Австро-Венгерскую монархию на части, как карточный домик. Тысячелетняя "историческая" Венгрия потеряла большую часть своей территории, которая отошла к другим странам. Это послужило одним из толчков для революционного взрыва, В стране был создан Венгерский Национальный Совет, в который вошли лидеры левобуржуазных и социал-демократической партий.
"Революция осенних роз", как назвали буржуазно-демократическую революцию 1918 года в Венгрии, началась для меня ранним утром 31 октября. Я совершал свой обычный путь из Уйпешта в казарму на улице Лехель. У трамвайной остановки ко мне подбежал солдат, сорвал с моих погон звездочки, эмблему с инициалами короля Карла и сунул в руки розу. Я понял: происходит что-то совершенно новое. В нашей казарме царил переполох. Майор Кунфи, как и другие офицеры, без знаков различия на форме, давал распоряжения, кому и куда отправляться нести караул. Меня и еще несколько солдат послали к гостинице "Астория", где заседал Национальный Совет. Мы должны были очистить от огромной толпы хотя бы часть тротуара перед гостиницей и охранять здание,
В нашем полку, как повсюду в армии и в народе, все больше брали верх левые настроения. Буржуазные деятели стремились сохранить королевскую власть, а солдаты и трудовые массы требовали установления республиканского строя. И вот 16 ноября 1918 года на площади перед зданием парламента собралась стотысячная демонстрация. Наш полк во всеоружии выступил на стороне народа. В тот день Венгрия стала республикой.
Во время митинга в небе вдруг появился самолет. Он пролетел очень низко, и на толпу посыпались листовки: люди читали их, передавали из рук в руки. В листовках говорилось, что выход из сложившегося положения - только в социалистической революции. То была первая публичная акция революционных социалистов - левого крыла венгерской социал-демократической партии. Из этой группы, куда влились вернувшиеся из Советской России бывшие военнопленные, в скором времени образовалось ядро новой политической партии - коммунистов. Прочтя революционную листовку, я впервые узнал о существовании нового движения в Венгрии и его четкой политической программе.
В ту же пору у нас, в Уйпеште, было создано так называемое социологическое общество, где мы занимались изучением марксистских принципов; это помогало нам, совсем еще молодым людям, правильно понять пути изменения общественного строя. На занятиях и беседах завязывались первые политические знакомства и связи. Лично для меня очень важным оказалось знакомство с Романом Янчи, рабочим с металлургического завода "Гант". Я подружился с одной девушкой, а за ее сестрой ухаживал Янчи. Мы часто встречались. Роман Янчи был коммунистом. Мы с ним о многом говорили и много спорили. В конечном счете под влиянием этого умного рабочего парня в декабре 1918 года я вступил в коммунистическую партию.
Как известно, 21 марта 1919 года в Венгрии была провозглашена советская республика. Причем произошло это внезапно и при весьма своеобразных условиях: выйдя из подполья, коммунисты сразу заняли государственные посты. В правительство вошли также социал-демократы.
Венгерская компартия в период ее основания была малочисленной. По решению руководства она слилась с социал-демократической партией. Хотя многие из нас были молодыми коммунистами и опыта партийной работы не имели, мы отнеслись к слиянию с неодобрением: чутье подсказывало, что это не приведет к хорошему. В самом деле, компартия при слиянии имела лишь несколько тысяч членов, а ряды социал-демократов насчитывали до миллиона, поскольку в Венгрии каждый член профсоюза автоматически зачислялся в эту партию. Миллион против нескольких тысяч! Безусловно, это было не слияние, а растворение не окрепшей еще организационно и идеологически компартии в реформистской социал-демократической партии.
Не прошло и нескольких недель после провозглашения Венгерской советской республики, как против нее двинула свои войска из Трансильвании боярская Румыния, а несколько позже, по наущению французской и итальянской буржуазии, выступила армия чехословацкого буржуазного государства. На югославской границе стояли наготове французские части.
Венгерская республика оказалась в чрезвычайно тяжелом положении.
Рабочий класс приступил к организации Красной Армии. В Будапеште формировались также интернациональные полки, в которые вступали жившие в Венгрии словаки, румыны, югославы, болгары, закарпатские украинцы и бывшие русские военнопленные, еще не успевшие вернуться на родину. Брат Романа Янчи был назначен комиссаром 4-го интернационального полка. Он попросил меня, как военного специалиста, помочь в создании полка.
Пока формировались революционные войска, обстановка ухудшилась. Партия и комсомол призвали всех, кто был способен держать в руках винтовку, идти на фронт.
1 мая состоялась незабываемая грандиозная демонстрация под лозунгом "Все рабочие, коммунисты и комсомольцы - на защиту Советской республики!". Через день я вместе с группой молодежи покинул Будапешт. Сначала нас послали в город Надькёрёш, где каждому предстояло получить назначение.
