Владимир Бондаренко - Бродский: Русский поэт
Я думаю, здесь и заключались величие его замысла, сила его честолюбия. Он готов был идти навстречу смерти, признавая ее вечную связь с жизнью, это тоже входило в его замысел: «Взглянем в лицо трагедии». То есть в лицо своей смерти.
ИОСИФ ИЗ БРОД
Поэт не раз вспоминал, что древний род Бродских идет из Галиции, из города Броды, принадлежавшего то Российской империи, то Австро-Венгерской, то Речи Посполитой, то Советскому Союзу. Бродского тянуло на эту свою «историческую родину», в старинный городок с богатым прошлым. Есть даже какие-то косвенные сведения, что в своих кочевьях по Советскому Союзу он побывал в Бродах. По крайней мере, для меня очевидно, что дух галицких Брод, еврейский юмор, скепсис, даже унылая ирония, передались ему во всей полноте. Лев Лосев, друг и биограф Бродского, неизменно заверял, что поэт считал всю Украину, включая и свои Броды, общим культурным пространством с Россией.
В своей книге о Бродском Лосев пишет: «Здесь надо упомянуть еще и ностальгическую симпатию Бродского к ушедшему миру центральноевропейской культуры. Она проявлялась в его любви к польскому языку и польской поэзии, к романам из австро-венгерской жизни Роберта Музиля и Йозефа Рота, даже к голливудской сентиментальной мелодраме „Майерлинг“ о двойном самоубийстве эрцгерцога Рудольфа и его возлюбленной, баронессы Марии Вечера. Южным форпостом этой исчезнувшей цивилизации был, „в глубине Адриатики дикой“, Триест, одно время резиденция другого австрийского эрцгерцога — Максимилиана, которому Бродский посвятил два стихотворения „Мексиканского дивертисмента“. Северо-восточным — описанный Йозефом Ротом в „Марше Радецкого“ галицийский городок Броды на границе Австро-Венгерской и Российской империй. Мотив этой прародины лишь подспудно звучит в нескольких стихотворениях Бродского („Холмы“, „Эклога 5-я (летняя)“, „На независимость Украины“), и лишь однажды он сказал об этом вслух, в интервью польскому журналисту: „Польша — это страна, к которой — хотя, может быть, глупо так говорить — я испытываю чувства, может быть, даже более сильные, чем к России. Это может быть связано… не знаю, очевидно что-то подсознательное, ведь, в конце концов, мои предки, они все оттуда — это ведь Броды — отсюда фамилия…“ Из этого сбивчивого высказывания становится ясно, что он ощущал этимологию своего имени: „Иосиф из Брод“».
Необходимо отметить определенное лукавство Бродского. Конечно же, он прекрасно знал, что Броды в его время находились в Львовской области, на территории советской Украины, а не в Польше, и не раз в истории переходили из рук в руки. Но его с юности тянуло к Центральной Европе, он воспитывался на польской культуре, и он осознанно решил ассоциировать свои Броды именно с Польшей. Польшу он любил заочно, с юности, а к Украине никаких чувств не испытывал.
По поводу его возможной поездки в Броды Лев Лосев замечает: «Бывал ли Бродский в Бродах? Я никогда не слышал от него о поездках на Украину и полагал, что он видел ее только из окна поезда по дороге в Крым или Одессу. Однако в недатированной открытке родителям из Милана (хранится в музее Ахматовой в Петербурге) Бродский, сообщая, что зашел взглянуть на „Тайную вечерю“ Леонардо, добавляет: „Помню, видел я впервые изображение этого ‘Делового ужина’ в Млинах, в саду с чудными желтыми сливами“. „Млин“ — мельница, нередкий топоним на Украине. Есть населенный пункт с таким названием и неподалеку от Брод». Значит, можно допустить и его поездку в Броды. Но даже если он и ездил в Броды, что-то его в той поездке не устроило: столь примечательный, полный памятниками древности городок, к тому же его историческая родина — и ни одного стихотворения о нем.
О древности этого города говорит уже то, что первое письменное упоминание о Бродах зафиксировано еще в 1084 году в «Поучении Владимира Мономаха». Городок и тогда уже находился на границе Галицкого и Волынского княжеств. В 1441 году Броды переходят во владение польского шляхтича Яна Сенинского. С 1511 года они принадлежат Каменецким — подольским воеводам. В 1584 году Броды покупает Станислав Жолкевский, белзский воевода. Он получил от короля Стефана Батория соизволение на основание города с магдебургским правом, назвав его Любич в честь фамильного герба. Но название не прижилось, и уже через десять лет город вновь превращается в Броды. В 1629 году Броды переходят от Жолкевских к Станиславу Конецпольскому, который в 1631 году занимает должность великого коронного гетмана Речи Посполитой (третье лицо в Польше после короля и канцлера) и превращает Броды в свою резиденцию. По проекту французского инженера де Боплана, под наблюдением Андреа дель Аквы, Броды превращаются в город-крепость. Оборонную систему города увенчивал Бродский замок, расположенный на западной окраине. Город был серьезной военной крепостью поляков в ходе войны с казаками Богдана Хмельницкого, противостоял и туркам во второй половине XVII века.
В XVI веке в городе Броды поселилось семейство Твиас-Шор, которое дало местному еврейскому обществу немало известных раввинов, философов и торговцев. Считается, что родоначальником рода Бродских был раввин Меир Твиас-Шор. В начале XIX столетия он перебрался из галицких Брод в городок Златополь под Киевом и там взял себе фамилию Бродский, на память о родовом гнезде. Меир был правнуком Сендера (Александра) Твиас-Шора — раввина, жившего в конце XVII века. Меир Бродский стал основателем династии сахарозаводчиков. Фамилия Бродский для России навсегда связана с поэтом Иосифом Бродским, однако на Украине, особенно в Киеве, услышав ее, скорее подумают о знаменитых сахарных королях Бродских.
В двадцатых годах прошлого века даже поговорка по Руси ходила: сахар — Бродского, чай — Высоцкого, Россия — Троцкого. Впрочем, так же привычно брали себе фамилию в честь родного городка и многие другие выходцы из еврейских местечек: Слоним — Слонимский, Слуцк — Слуцкий, Шпола — Шполянский… Иосиф Бродский вполне мог развивать эту тему со своим первым наставником, известным советским поэтом Борисом Слуцким.
Таким образом, из Брод вышли и распространились по России, Польше и всей Европе не только сахарозаводчики, но и музыканты (Вадим Бродский), художники (назову сразу двоих: сталинский лауреат, прекрасный портретист Исаак Бродский и книжный график Савва Бродский), физики и химики (Александр Бродский)… Но наиболее прославил эту фамилию нобелевский лауреат Иосиф Бродский.
С XVI по XX век Броды несомненно являлись одним из главных центров еврейства Центральной Европы. В первой половине XVI века город был одной из сильнейших крепостей Речи Посполитой, воевать приходилось почти непрерывно, но и торговать тоже. Гетман Конецпольский для ускорения экономического развития города пригласил в Броды евреев и армян. Со времен этого гетмана и стали Броды «еврейской столицей» Восточных Кресов. Город расположен в пределах Бродовской равнины, через его южную часть протекает небольшая речка Бовдурка, правый приток Стыра. До 1918 года Броды находились на самой границе двух империй, между австро-венгерской Галицией и русской Волынью. Место неспокойное, но выгодное: оживленная экономическая зона, раздолье для международной торговли.
