Елена Вайцеховская - Слезы на льду
Конфликт с Натальей Линичук случился именно по этой причине и стал в моей карьере единственным по-настоящему «долгоиграющим».
Линичук была одним из тренеров, с кем у меня сложились прекрасные отношения с первого же дня знакомства в 1991-м. Наташа работала фанатично, до изнеможения на льду московского Дворца спорта «Олимпийский», однако все лучшие ученики один за другим оказывались в чужих группах. Помню свой бестактный вопрос в интервью: «Почему от вас уходят?» (Имелись в виду победители юниорских мировых первенств Ярослава Нечаева, Юрий Чесниченко, Оксана Грищук.) И ответ Линичук: «Это же легко объяснимо. Что я могу предложить своим спортсменам кроме адовой работы? А им в это же время со всех сторон говорят, что, мол, если они перейдут к тренеру с мировым именем, то через год с гораздо меньшими затратами сил и нервов станут ездить на чемпионаты Европы и мира».
Все изменилось в 1992-м. Когда после Олимпийских игр в Альбервилле уехала в США Наталья Дубова.
Впрочем, здесь необходим краткий экскурс в историю.
Политику и моду на льду и за кулисами в танцах на олимпийском уровне долгое время определяли всего два тренера – Елена Чайковская и Татьяна Тарасова.
Вне конкуренции среди российских танцоров, пожалуй, всегда были лишь подопечные Чайковской Людмила Пахомова и Александр Горшков. Зато вторая пара этого тренера – Линичук и Карпоносов бились с тарасовскими Ириной Моисеевой и Андреем Миненковым не на жизнь, а на смерть. Под конец своей карьеры Моисеева – Миненков ушли к совсем тогда молодой Наталье Дубовой. И хотя чемпионами у нее они так и не стали, именно с ними Дубова вошла в число избранных.
Танцевальный олимпийский турнир-1988 впервые стал золотым для Тарасовой. Но за чемпионами – Натальей Бестемьяновой и Андреем Букиным – ждали своей очереди дубовские Марина Климова – Сергей Пономаренко и Усова – Жулин.
К началу 1990-х Чайковская отошла от спорта – занялась созданием детского ледового балета, второй гигант танцевального тренерского цеха – Татьяна Тарасова – с головой ушла в свой театр, а вот Дубова в гордом одиночестве вышла на пик влияния. У нее продолжали кататься чемпионы мира Марина Климова и Сергей Пономаренко, в спину им дышали Майя Усова и Александр Жулин и к ней же – от Линичук – ушла совсем юная Оксана Грищук и встала в пару с Евгением Платовым.
Идиллия длилась недолго. Когда в одном пространстве собрано столько танцоров, тренер просто вынужден сделать ставку на конкретный дуэт. Дубова поставила на Усову с Жулиным. И Климова с Пономаренко немедленно стали искать новое пристанище.
Через год, в феврале 1992-го, они стали олимпийскими чемпионами под руководством Светланы Алексеевой и выступающей в роли консультанта (а на самом деле – тяжелой артиллерии во всех смыслах этого слова) Татьяны Тарасовой, которая специально ради этого на год вернулась в спорт, а затем снова переключилась на ледово-театральную деятельность. А Дубова с оставшимися учениками отправилась зализывать моральные раны в гораздо более комфортабельный с точки зрения условий и оплаты тренерского труда Лейк-Плэсид, предварительно выгнав из группы за аморальное поведение Грищук и поставив Платова в пару с совсем молоденькой Татьяной Навкой.
Вот только планы тренера снова были сорваны. В день вылета Платов не приехал в аэропорт. Спустя несколько недель он и Оксана уже катались в группе Линичук.
В уже упомянутом интервью Наташа сказала мне: «Я никогда не возьму Грищук обратно. Предательства не прощают».
В танцах, как выяснилось, прощают многое. Если, конечно, овчинка стоит выделки. Обиды остаются, что называется, для внутреннего пользования.
Кстати, и сама Линичук, когда-то приехавшая в Москву из дремучей провинции, начинала кататься тоже под руководством Дубовой. Потом при активном нажиме собственной матери со словами: «С вами у меня нет перспективы, а Елена Анатольевна сделает из меня чемпионку» – перешла к Чайковской: семейство справедливо просчитало, что сделать ставку на маститого корифея, съевшего зубы на судейских интригах, будет значительно продуктивнее, чем хранить верность хорошему, но не очень опытному тренеру. Что, собственно, неудивительно: просчитывать и доходчиво объяснять подобные варианты чужим спортсменам в фигурном катании умели всегда.
По-другому, наверное, нельзя. Как однажды кто-то пошутил, тренеров по танцам можно выбирать в родильном доме. Потому что рождаться они должны уже с зубами.
Нужно ли говорить, какой внутренний триумф испытывала Наталья от сознания, что главенствующее место в российских танцах принадлежит отныне именно ей! Дубова была слишком далеко, чтобы рассчитывать на поддержку спортивного – в лице Писеева – руководства, которой, по сути, у нее никогда и не имелось: слишком жесткой и независимой в словах и поступках была тренер в своей прежней российской жизни.
Отъезд ведущего танцевального специалиста страны вместе со всеми учениками за океан стал колоссальной тактической ошибкой. С одной стороны, Дубова, по ее собственным словам, получила прекрасную возможность готовиться так, как считала нужным, и в таких условиях, о которых остальные российские фигуристы могли только мечтать. Но палка оказалась о двух концах. На практике отъезд ведущей пары в Америку и практическая невозможность (по разным причинам) вернуться обратно привели к тому, что и тренер, и фигуристы целый год варились в собственном соку, лишенные всяческой конкуренции, а главное – уверенности, что место лидеров российской сборной забронировано ими по меньшей мере на сезон. Тот самый сезон, который должен был стать для Усовой и Жулина последним в любительском спорте и, чего скрывать, принести им золотые олимпийские медали – единственные награды, которых фигуристы так и не смогли добиться за многие годы совместных выступлений.
Номинально они оставались первой парой страны, но все понимали, что на российской территории именно Линичук обладает безраздельным правом тасовать оставшиеся у нее дуэты (уйти-то было по большому счету некуда), выстраивать свои отношения с судьями, закручивать свои интриги – создавать свою империю.
Надо отдать должное: молодая, но чудовищно амбициозная женщина оказалась прекрасной ученицей своих предшественниц. За годы вынужденного выжидания своего часа она накапливала даже мельчайшие крохи чужого опыта. Поговаривали, что на самом деле за всеми действиями Линичук стоит ее муж – Геннадий. И что именно он является в этой паре мозговым центром. В сочетании с мертвой хваткой супруги, уходящей корнями в далекое провинциальное прошлое, тандем являл собой по-настоящему мощный механизм.
