Елена Коровина - Великие исторические сенсации. 100 историй, которые потрясли мир
После казни родителей власти не отважились казнить ребенка. Все-таки сказалась французская просвещенность – через 125 лет в России не стали сильно церемониться: юного Алексея расстреляли вместе с родными. А вот тюремщики, воспитанные на идеях Руссо и Вольтера, решили юного гражданина Капета перевоспитать. В качестве воспитателей к нему приставили сапожника Антуана Симона и его жену Мари-Жанну, убежденных республиканцев. Симоны научили ребенка петь «Марсельезу» и ругаться французским матом. Впрочем, они были люди не злые, приносили мальчику игрушки и даже цветы, за что и поплатились. В январе 1794 их уволили, а через несколько месяцев Антуана Симона казнили – нечего жалеть потомка королевских извергов. Ребенок остался один в камере-одиночке. Никто даже не говорил с ним, только стража бросала ему скудный тюремный паек. Мальчик дичал, болел. Когда же к нему приходили представители Конвента, он молчал, как немой, не отзываясь даже на свое имя. Крайнее физическое и душевное истощение подорвало его здоровье. 8 июня 1795 года он умер. Было ему 10 лет и два с половиной месяца.
После смерти юному гражданину Капету было оказана еще одна милость: его похоронили в общей могиле, как «равного среди равных» на кладбище Сент-Маргерит. Однако после реставрации монархии из этого общего захоронения тело ребенка извлекли и похоронили отдельно. Поставили небольшой беломраморный крест. На нем надпись, словно шифр истории: «L XVII», внизу надпись по латыни: «Скажите, есть ли в мире скорбь, подобная моей?..»
Дальше началось странное. В 1816 году могилу вскрыли и врачи в изумлении обнаружили, что там покоится ребенок весьма великовозрастный, а никак не десятилетний. Словом, тело дофина утеряно. К тому времени начались и другие «чудеса» – появились многочисленные свидетельства о том, что в Тампле умер не дофин, а мальчик, которым подменили наследника престола. Так, жена сапожника Симона, которая чудом избежала революционной гильотины, рассказала, что с их ведома подопечного подменили. Мальчик был настолько слаб, что доверенный стражник сумел вынести его, положив в большую бельевую корзину. Появились также и свидетельства роялистов, оставшихся верными королю. Они рассказывали, что еще в начале июля 1793 года Марии-Антуанетте разрешили погулять с сыном в парке Сен-Клу. Во время этой прогулки юного Людовика XVII верные люди увели с собой и спрятали, а королева вернулась в Тампль с подмененным мальчиком, похожим на ее сына. Конечно, и этого ребенка было жалко, но он все равно был обречен – болен, слаб умом и к тому же почти не разговаривал. Не этого ли «немого» ребенка увидели потом члены Конвента?
К тому же следует помнить, что Людовик XVIII, вступивший на престол после Реставрации, обычно не называл себя королем, а только «наместником Французского королевства». По идее он должен был бы стать Людовиком XVII, но стал XVIII. Не потому ли, что знал: Людовик XVII еще жив? Словом, по разным источникам выходило, что ребенок выжил. И потому никто не удивлялся, что весь XIX век то тут, то там появлялись «чудом спасшиеся» дофины. Их было более 60 человек!
И разве не то же самое случилось потом в России? У нас тоже было множество «чудом спасшихся» цесаревичей Алексеев. Механизм появления этих «самозванцев» един – просто многострадальному народу хочется, чтобы чудо случилось, чтобы ребенок был жив. Потому что тогда всенародная тяжесть вины становится меньше…
Но приходит время, когда правду можно восстановить. Только как сделать это – ведь еще XIX век установил, что тело юного Людовика XVII утрачено?! Наверное, именно на это и рассчитывали те, кто ненавидел бедного ребенка, как «продолжение тирании». Однако просчитались…
Тюремный врач Филипп Жан Пеллетан, которому пришлось отправлять узника Тампля в последний путь в общую могилу кладбища Сен-Маргерит, слыл истовым революционером. Однако, делая вскрытие ребенка, он осмелился на неразрешенное действие: достал сердце, обсыпал мукой, завернул в носовой платок и вынес из тюрьмы. Что руководило врачом? Он и сам не мог объяснить. Если бы о его поступке стало известно, доктор без разговоров попал бы на гильотину. Но он осмелился и дома поместил сердце ребенка в спиртовой раствор. Так вот, это сердце сохранилось до наших дней.
Наступило время правды. На рубеже веков, в 1999–2000 годах, два профессора – Жан Жак Кассиман (Лувенский университет, Бельгия) и Эрнст Бринкман (Мюнстерский университет, Германия) провели две независимые экспертизы. Они сравнили ДНК сердца ребенка, умершего в Тампле, ДНК волос Марии-Антуанетты и ДНК ее ныне здравствующих потомков – Анны Румынской и ее брата Андре де Бурбона Пармского. Все они совпали.
27 апреля 2004 года Париж собрал журналистов, чтобы объявить: тайна Людовика XVII раскрыта. Увы, чудесного спасения не было. 9-летний мальчик, умерший в Тампле, был сыном Марии-Антуанетты. Он встретил смерть по-королевски достойно: не просил пощады, не унижался. Он просто перестал разговаривать со своими мучителями, перестал их замечать. И стал ВЫШЕ…
Теперь его сердце покоится в Сен-Дени – усыпальнице французских королей. А недавно была раскрыта и еще одна историческая тайна. Идентифицированы останки еще двух детей, жертв революции. На этот раз – российской Октябрьской. Они принадлежат цесаревичу Алексею и его сестре. Когда-то Достоевский говорил о слезе ребенка. Да кровавых слез наших детей, пролитых взрослыми, достаточно, чтобы затопить не землю – всю Вселенную. Неужели не хватит?..
Загадка отступления Фридриха-Вильгельма II
Это таинственное событие – одно из самых загадочных в мировой истории: почему во времена Французской революции войска сторонников монархии под руководством прусского короля, почти дойдя до Парижа, неожиданно повернули обратно и покинули Францию, оставив аристократические семейства, включая королевское, на произвол революционных убийств?! Истина раскрылась через годы, а то и столетия. И только ХХ век поставил точку.
Свержение французского короля Людовика XVI произвело гнетущее впечатление на все европейские монархии. Неудивительно, что коалиция Австрии и Пруссии под руководством прусского короля Фридриха-Вильгельма II (1744–1797) начала совместные действия. 80-тысячная прусско-австрийская армия вторглась на территорию Франции. Союзники не сомневались, что сумеют быстро восстановить монархию, ведь прусские войска блестяще обучены и на их стороне лучшие французские офицеры, не принявшие революции. Под командованием опытного вояки, герцога Брауншвейгского, союзнические войска быстро продвигались к Парижу и уже 2 сентября 1792 года заняли стратегически важный город Верден.
Французы мало что могли противопоставить отлично обученным войскам: у них шли собственные внутренние распри, к тому же не было необходимого продовольствия для армии. Уже к 15 сентября ставка прусской армии получила приказ о наступлении на Париж. 20-го числа герцог Брауншвейгский дал бой у села Вальми. Парижане с ужасом ждали броска на столицу, но союзнические войска вдруг остановились и… отступили. Затем и вовсе повернули к границе и покинули территорию Франции.
