KnigaRead.com/

Александр Тищенко - Ведомые Дракона

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Тищенко, "Ведомые Дракона" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Слушая майора Власова, мы с тревогой посматривали в окна. Туман, окутавший аэродром ночью, не собирался рассеиваться. А наземные войска крайне нуждались в поддержке авиации. Они вели тяжелые бои за Одером, на плацдармах.

- Да, товарищи, сегодня летать не будем, - сказал командир полка. - Из дивизии пришло распоряжение отдыхать.

Майор Пасынок в последние дни сильно простудился. Он гулко кашляет, каждый раз хватаясь рукой за правую сторону живота. Никак не заживает шов после операции аппендицита. Но от госпиталя отмахивается, предпочитая помощь полкового врача. Мы понимаем замполита: в такое решающее время никому не хочется лежать на госпитальной койке.

- Предлагаю осмотреть город, - негромко говорит Пасынок. - Вы обязательно увидите две Германии в одной стране. Пожалуй, мне нет нужды советовать вам, как себя вести. Долг освободителей обязывает ко многому...

Полуторка быстро домчала нас до Реппена. Сошли на окраине. Повсюду воронки от бомб и снарядов, груды кирпича и черепицы, осколки оконного стекла. Островерхие дома выглядят хмуро и, кажется, от страха тесно прижались друг к другу.

- Тендлер, какая это улица? - спрашивает Власов..

- Бисмаркштрассе.

Борис Тендлер отважился выступать в роли переводчика. Он считался лучшим знатоком немецкого языка в полку.

За углом встретили группу пехотинцев, обступивших девушку с корзиной. Солдаты что-то говорили ей, смеялись. Та смотрела на них испуганно, но не без любопытства.

- Ну, Борис, демонстрируй... - кивает Власов.

Тендлер подошел к девушке. Солдаты, очевидно застеснявшись офицеров, ушли. Минут десять длился разговор между Борисом и девушкой. Но чувствовалось, что они не очень-то понимают друг друга.

- Наверное, на уроках немецкого в шахматы играл, - бросил кто-то из летчиков.

Борис обернулся. Лицо у него красное, растерянное.

- К бабушке идет, - сказал комсорг.

- И больше ничего не узнал? Ведь столько шпрехал...

- Ничего интересного. Язык у нее какой-то чужой, вроде и не немецкий... диалект.

Его слова тонут во взрыве смеха.

- Дай-ка я попробую, - говорю Борису и перебираю в памяти известные мне немецкие слова. Чем короче вопрос, тем короче и понятнее будет ответ.

- Как вас зовут? - спрашиваю.

- Ингрид.

- Сколько вам лет?

- Двадцать.

- Где бабушка живет?

Девушка показывает дом напротив.

- Сколько бабушке лет?

- Восемьдесят.

Мой словарный запас иссяк, и я замолкаю.

- Скажите ей, чтобы она вела нас к своей бабушке, - обращается ко мне Власов. - Посмотрим, как немцы живут.

Я в затруднении. Откуда взять столько слов? Смотрю на Тендлера, он на меня. И оба - на девушку. Кое-как растолковали ей, чего хотим. Кивком головы она приглашает нас следовать за ней.

Входим в подъезд дома, поднимаемся на третий этаж. Стучим долго, настойчиво. Потом - долгое объяснение через дверь. Наконец открывают, и мы входим. В большой комнате несколько стариков и женщин с детьми. Около окна в кресле сидит старушка с седой головой и изможденным лицом.

- Почему много людей? - спрашиваю девушку.

- Не так страшно. Война, солдаты...

- А почему собрались здесь?

- Бабушка - коммунистка. Восемь лет была в тюрьме. - Для убедительности девушка изображает руками тюремную решетку.

Мы во все глаза смотрим на старушку. Так вот она какая! Работала в подполье, скрывалась от фашистов, прошла сквозь тюремные испытания. Как наши русские революционеры! Правильно говорил Пасынок насчет двух Германий. И если мы на первой же улице крохотного немецкого городка встречаем борца-антифашиста, то, значит, не так уж мала эта вторая, свободолюбивая Германия.

- Спросите, чем мы можем помочь бабушке, - говорит Власов. - Есть ли у нее продукты?

Мы с Тендлером словами и жестами переводим эти слова. Старушка благодарит за заботу и говорит, что немного продуктов у нее есть.

Мы прощаемся, выходим на улицу. Ингрид провожает нас, приглашает в гости.

- Кирха? - спрашиваю я девушку, указывая на башню с часами.

- Нет, ратуша.

Потом в Германии мы не раз видели такие башни. Это чуть ли не обязательная принадлежность каждого немецкого города. В ратуше находилось городское самоуправление.

Заходим в какое-то учреждение. Двери сорваны, окна выбиты. На полу, около открытого сейфа, - кучи денег. Обмениваемся мнениями:

- Похоже, банк!

- Видно, драпали без оглядки. При немецкой аккуратности и бережливости оставить столько денег...

- Ничего удивительного. Наши танкисты продвигались по восемьдесят километров в сутки!

Рядом с банком - красивый кирпичный особняк. Нижний этаж его разворочен, в стене второго - огромная дыра. Вокруг особняка крутятся ребятишки. Они с любопытством посматривают на нас, но близко подходить побаиваются. Тендлер машет ребятишкам рукой, и они робко подходят. Подаренный шоколад развязывает им языки. Показывая на особняк, они, перебивая друг друга, о чем-то рассказывают. Мы с Тендлером просим ребятишек говорить медленнее и короткими фразами. Только тогда перед нами вырисовывается событие, происшедшее у особняка.

Когда на площади появился первый советский танк, по нему из окна особняка выстрелили фаустпатроном. Танк загорелся, его экипаж выбрался из машины и скрылся в соседнем доме. Увидев это, командир второго танка направил "тридцатьчетверку" в застекленную витрину особняка, резко развернулся и выскочил на площадь. Но верхний этаж не обрушился.

- Кто там был? - спросили мы у ребят.

- Офицер эс-эс...

Заходим в небольшой двор особняка. Повсюду упакованные ящики, готовые к отправке. Опять помешали наши танкисты! Заглядываем в ящики. В них серебряная посуда. Удивляемся.

- И откуда столько посуды набрали?

- Как откуда? Награбили... со всей Европы.

- А зачем так много для одной семьи?

- Да это же семья капиталиста...

- Ну и что?

- А то, что у них разные приемы и балы организуются. Как у нас до революции...

Переговариваясь, идем от дома к дому. На улицах не видно местных жителей. Одни убежали за Одер, другие - старики, женщины с детьми попрятались. И от кого? От нас. От Красной Армии, которая пришла сюда, чтобы освободить немецкий народ от фашизма...

Вернувшись на аэродром, продолжаем делиться впечатлениями об увиденном. Мы не чувствуем ненависти к этой стране, нам просто становится жалко ее простых людей. Конечно, мы люто ненавидим тех, кто опутал коричневой паутиной демагогии немецкое население, кто с оружием в руках окопался за Одером. Но мы симпатизируем другой Германии; ее представительница - седая женщина-коммунистка.

- Слушай, Борис, - обратился к Тендлеру Василий Мельников. - Неплохо бы отвезти старушке подарок от летчиков. Например, продовольственный.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*