Сергей Баленко - Батя. Легенда спецназа ГРУ
Летний период обучения 1975 года 15 обрСпН проходил в напряженных занятиях, прыжках c парашютом и тренировках. Результатом работы всего личного состава бригады должна была стать сдача итоговой осенней проверки. Нам всем было понятно, что осенняя проверка — это экзамен не только для личного состава части, но и проверка профессиональной зрелости подполковника Колесника, как командира бригады. Думаю, он также это прекрасно понимал и сделал все, чтобы доказать свою состоятельность в новом для себя качестве.
Тем временем летний период обучения закончился, и итоговую осеннюю проверку бригада сдала на «отлично», в очередной раз подтвердив, что является лучшим соединением САВО. Значительный вклад в этот успех всего коллектива внес Василий Васильевич Колесник. Тем самым он с нашей помощью сдал экзамен на профессиональную зрелость как командир части. Конечно, это было далеко не первое серьезное испытание в его жизни, но в качестве командира бригады спецназ он выступал впервые. И этот очередной экзамен он с достоинством выдержал.
Сразу после окончания проверки у нас впервые начали курсировать слухи о том, что 15 обрСпН в скором времени разделят на две бригады, одна из которых останется в Чирчике и войдет в состав Туркестанского военного округа (ТуркВО), а другую передадут в подчинение Среднеазиатского военного округа. Конечно, разделение бригады спецназ на два самостоятельных соединения — непростое мероприятие, и ответственность за его проведение в полной мере ложилось на плечи ее командира. И с этой задачей Колесник также справился с честью.
Сейчас приятно вспоминать о том, какое удивление и восхищение у различного рода проверяющих из штаба Туркестанского военного округа, наехавших в 15 обрСпН после ее переподчинения ТуркВО, вызывал уровень её боевой готовности, дисциплины и внутреннего порядка. Многие офицеры штаба округа откровенно говорили нам, что за всю долгую военную службу им еще не приходилось видеть такой высокой организации боевой и политической подготовки и порядка.
Эта же мысль прозвучала и в выступлении полковника Р. П. Мосолова, приехавшего в декабре 1975 года из Алма-Аты в Чирчик, на торжественном собрании, посвященном очередной годовщине образования 15 обрСпН. С трибуны собрания Роберт Павлович сказал, что, будучи начальником отдела службы войск штаба САВО, прекрасно знает, как порой отвратительно организована боевая подготовка и служба войск в других частях и соединениях округа, в которых ему часто приходится бывать. «Я считаю, что на контрасте с теми воинскими частями, в которых я бывал, нашу бригаду за тот высочайший уровень боевой готовности, порядок и дисциплину, которые в ней поддерживаются, надо покрыть толстым слоем золота», — сказал бывший комбриг под бурные и продолжительные аплодисменты всего личного состава части.
Перевод 15 бригады спецназ в ТуркВО ознаменовался тем, что ее стали чаще привлекать на окружные учения. За короткий период времени наши спецназовцы объездили многие районы Узбекистана и Туркмении, выполняя задачи по ведению разведки мест дислокации соединений и частей округа, а также и проведению спецмероприятий. Как правило, одновременно учения проводили территориальные органы КГБ и военная контрразведка, которые выполняли задачи по пресечению действий разведчиков специального назначения. Могу с гордостью отметить, что лишь изредка наши разведгруппы возвращались в часть, как говорится, «на щите», но в основном — «со щитом».
Когда думаю о Колеснике, то вспоминаю множество всяких повседневных эпизодов, связанных с временами совместной службы с ним в 15 обрСпН. Все их, конечно, описать невозможно, да в этом и нет необходимости. Целесообразно упомянуть лишь о тех моментах, которые ярко характеризуют Василия Васильевича. Как представляется, весьма показательным примером этого может служить то событие, которое произошел в мае 1976 года. Очень хорошо помню, что комбриг, отправляя меня на целину (к сожалению, спецназ использовали и для уборки урожая), во время инструктивной беседы нашел такие слова, такую силу убеждения вложил в них, таким образом настроил меня на эту несвойственную для нормального командира группы специального назначения работу, что этого мне с лихвой хватило на предстоящие полгода целинной эпопеи. В результате с целины я вернулся с первой своей государственной наградой — медалью «За трудовое отличие». Думаю, что многие офицеры, в разное время служившие с Колесником, могли бы привести свои подобные примеры, связанные с сильным положительным влиянием, которое Василий Васильевич мог оказывать на своих подчиненных в решающие моменты в их службе, тем самым, настраивая их на достижение однозначно высоких результатов в тех делах, которые им поручались.
Еще одним показательным примером, врезавшимся в мою память и очень точно характеризующим суть Василия Васильевича Колесника, являются его откровения, которыми он поделился с офицерами бригады в конце июня 1977 года. Этому предшествовало трагическое событие, произошедшее во время очередных окружных учений, когда по вине водителя ЗИЛ-131 в горах разбился командир 2 отряда капитан С. М. Шапиро. Две недели врачи боролись за его жизнь, но, к сожалению, Сергей Маркович умер. После поминального обеда офицеры бригады, прихватив со стола несколько бутылок водки и какую-то закуску, зашли в квартиру моего однокашника по Киевскому ВОКУ Федора Волоха, который жил на одной площадке с Шапиро. Мы расселись, где кому пришлось, в однокомнатной квартире Федора, еще раз помянули Сергея Марковича, которого все искренне уважали за его деловитость и умение очень точно предсказывать ход и перспективу развития различных событий. Постепенно, по мере того, как хмель брал свое, разговор, как и положено в таких случаях, перешел сначала на обсуждение общих, а затем и служебных вопросов.
Я не знаю, с чего начали обсуждать очередную тему, но, когда заговорил Василий Васильевич, все другие разговоры прекратились. Мы внимательно слушали его ответ тому офицеру, который в тот момент задавал тон беседы. Суть рассуждений комбрига сводилась к тому, что он с детских лет копался в себе и всю жизнь пытался и пытается до сих пор разобраться в себе, чтобы узнать, трус ли он, или нет. После этих слов Колесника народ, дружно возражая комбригу, загалдел, но общее мнение одной фразой выразил Александр Латышев, который, не соглашаясь с командиром, заявил, что если человек прыгает с парашютом, он уже не может считаться трусом. «Обожди, Саша!» — воскликнул Василий Васильевич с заметным южнорусским акцентом, который у него явно проявлялся, когда он начинал волноваться. При этом Колесник долго и очень убедительно рассуждал на эту тему, обосновывая свое мнение тем, что, несмотря ни на что, так до сих пор и не знает, какие критерии могут служить основными для определения, смелым ли является тот или иной человек. А прыжки с парашютом и служба в спецназе, по его словам, сами по себе еще ни о чем не свидетельствуют, так как за время своей службы он не раз убеждался в том, что некоторые «хваленые» спецназовцы в критических ситуациях проявляли трусость. «Вот и я все время задаю себе вопрос: «Не трус ли я?» — завершил свои рассуждения Василий Васильевич.
