Нина Пицык - Богомолец
В поисках долгожителей сотрудники Богомольца подымались в горы и спускались в долины Абхазии. В 1938 году встретили очевидцев нашествия Наполеона на Россию и современников Пушкина. Все эти люди и после ста тридцати лет жизни сохранили светлый ум и хорошую память.
Но ограничиться только наблюдениями ученый не мог. Путем опытов он добывает все новые данные о возрастных изменениях в тканях, органах, системах и в целом человеческом организме.
В палатах нового диспансерного отдела института уже побывали несколько сот рано начавших стариться людей. Академик поставил перед помощниками задачу затормозить их дальнейшее старение. Режим, спорт, диета и новые лечебные средства — переливание крови и АЦ-сыворотка — во многих случаях заметно улучшили здоровье пациентов. Анализы тоже свидетельствовали о положительных глубинных сдвигах к лучшему.
Особенно разительными оказались результаты применения сыворотки в случаях медленного срастания трубчатых костей у людей преклонного возраста. Организм, рано пришедший в упадок, не в состоянии был скрепить обломки костей. Не помогали никакие врачебные ухищрения: старики годами томились, закованные в гипс. Доктор О. А. Богомолец пришел им на помощь: после нескольких уколов АЦС рентген зафиксировал быстрое развитие костной мозоли, скреплявшей обломки.
— Так это же рождение нового направления в борьбе за нормальное долголетие — с помощью медикаментозных средств! — воскликнул журналист. — Так и разрешите написать?
Богомолец молчит — он думает о своем. Наконец медленно, как бы подчеркивая интонацией, что следует запомнить, говорит:
— Классическое предупреждение Галилео Галилея — «Легче узнать законы движения светил небесных, чем познать законы движения воды в ручейке» — я не забыл. И все-таки верю, что наступит день, когда преждевременную старость будут считать прошлым. Первый кирпич в это дело нами уже заложен. Но только первый!
Богомолец стоит перед растворенным окном. За ним — тихий южный вечер. На черном небе мерцают россыпи звезд. Кажется: они рядом — протяни руку и прикоснешься к ним. «Так и в науке, — думает ученый, — истина кажется близкой, еще усилие, и — вот она! Но то самообман. Сколько шагал и сколько еще шагать к ней, этой манящей цели, к этой влекущей «прочности человеческой жизни»!
— Когда медицине станет по силам предотвращать преждевременную старость, человечество претерпит глубокие изменения. То, что сейчас мы именуем старостью, будет только детством и юностью продолжительного века. Представляете, какой многоопытной и производительной будет зрелость! А насколько увеличатся свершения талантливых людей!
Да и сама смерть, став естественной, перестанет быть трагедией. К здоровым людям старость придет незаметно. Равномерно и безболезненно затухнут все жизненные функции организма, в том числе и инстинкт жизни, и конец придет, как желанный сон. Воистину сказочным будет то время!
Ветер, шелестя пожухлыми листьями, купается в верхушках деревьев, обступивших жилой дом на Виноградной улице, а потом, подхватив вырвавшиеся из окна второго этажа возгласы спорящих между собой труб и флейты, отправляется вдаль.
Александр Александрович отдыхает! Но по привычке к постоянной, очень напряженной работе он не переносит полного бездействия. Его мозг и в часы отдыха нуждается в каком-то занятии. Самое любимое — музыка. Такую же любовь к музыке он привил и своим ближайшим ученикам.
Увлечение музыкой у Богомольца давнее. Когда-то он сам играл на скрипке. В бытность свою в Одессе даже в любительских концертах участвовал. В Саратове профессор числился в списках членов-посетителей только открывшейся тогда в городе Алексеевской консерватории. Сестре отца в 1913 году в Нежин писал: «После науки я больше всего люблю музыку. Она волнует меня, пронизывает все мое существо. Порой воспринимаю звуки почти физически. Тогда сквозь самое сложное звучание чувствую счет — удары сердца симфонии. При этом и мысли подчиняются их ритму. Домой с концертов ухожу умиротворенный, с желанием творить и творить. Я убежден: музыка — наслаждение высшего порядка».
Дела, заботы и все чаще нездоровье мешают Богомольцу бывать на концертах. Но у него уникальная коллекция грампластинок. Ученый гордится ею. Зная о его страсти, уже много лет близкие и друзья постоянно дарят ему редчайшие записи. Годами он сам разыскивает любимые произведения: второй концерт Шопена, партии оперы «Борис Годунов» в исполнении Шаляпина, концерты Грига. Пятую и Шестую симфонии Чайковского и «1812 год» считает лучшими в мировой классической музыке.
В часы «очищения головы» Богомолец сменяет пластинку за пластинкой. Музыка для него — привычный, прирожденный язык.
Киевляне часто встречают президента в обществе известного дирижера Натана Рахлина, который ценит в Богомольце и необыкновенно тонкий музыкальный вкус, и редкую музыкальную память, и почти профессиональное знание истории музыки.
Иногда у Богомольца бывают домашние концерты: на них охотно играют и поют знаменитые актеры и музыканты.
Книга «Продление жизни» разошлась за несколько дней.
Автор считает, что борьба за долголетие может идти по двум направлениям: путем предупреждения преждевременного старения и с помощью медикаментозных средств и методов.
Самое верное из всех искусств продлить жизнь, пришел к выводу Богомолец, — это искусство не сократить ее. Поэтому на первый план он выдвинул «наступательную профилактику» — разумное управление каждым человеком собственной жизнью. Несдержанность, любое пресыщение, переутомление, истощение нервной системы — все это резко приближает роковой конец.
Затормозить же уже начавшееся старение автору книги удалось во многих случаях с помощью переливания крови и АЦ-сыворотки. Опыты показали, что они в сумме самые эффективные из всех средств, когда-либо предлагавшихся человечеству для этой цели.
«Жить сто двадцать пять — сто пятьдесят лет! — призывает автор и добавляет: — Но нет никаких оснований считать и эту цифру пределом. Изучение увядания человеческого организма только началось. Кто знает, что еще оно даст!»
…На единственную в своем роде научную конференцию, посвященную проблеме человеческого долголетия, собралась масса народу. Богомолец всматривается в зал. Всю сознательную жизнь он кропотливо выискивал виновников кратковременности земного бытия человека. Сегодня он впервые увидел многих союзников и единомышленников, шагающих С ним в ногу, — физиологов, морфологов, биологов, клиницистов — свыше тысячи человек, съехавшихся в Киев.
