Федор Шахмагонов - Из жизни полковника Дубровина
Значился по материалам дела в группе Шкаликова некто Власьев Николай Павлович. В плен он попал на Северном Донце в августе 1943 года. Лейтенант, артиллерист.
Следующим в списке стоял Алексей Алексеевич Раскольцев. Год рождения 1922. В бои он вступил под Ярцевом и сразу же попал в плен. Опять же показание: взят в плен после, тяжелого ранения. Младший лейтенант. Закончил ускоренные командирские курсы.
Подполковник Анатолий Иванович Голубев, свое звание в лагере для военнопленных он скрывал, выдал себя за шофера. В плен был взят в Белоруссии в июле месяце сорок первого года немецкими танкистами.
Бежали из лагеря для военнопленных под Познанью...
Колобков тщательно записал рассказ о побеге всех четверых. Все в этих показаниях совпадало. Наиболее полным и интересным, хотя несколько и суховатым, мне показался рассказ Голубева.
Вот выдержка из протокола допроса:
"Следователь. Скажите, как вы познакомились в лагере с Сергеем Николаевичем Шкаликовым?
Голубев. Совершенно случайно... Это было где-то перед Новым годом... Наступал год сорок пятый. Я всю войну провел в лагере для военнопленных неподалеку от Познани... Работал... Герой из меня не получился...
Следователь. Какого рода работы вы выполняли?
Голубев. Скрывать не буду...
Следователь. Я этого не советовал бы делать.
Лагерь освобожден. Мы это легко можем установить.
Голубев. Работал... Немцы оборудовали заново и перестраивали форты и крепость в Познани. Было много земляных работ... Лопатой работал. Землекоп.
Следователь. Вы показали в лагере, что по профессии вы шофер...
Голубев. Показал. Но это их не интересовало. Машину они мне не доверили.
Следователь. Итак, вы познакомились со Шкаликовым в канун Нового года.
Голубев. Нe помню, какого это было числа. Мы не следили за числами по календарю. В это время наша авиация бомбила железнодорожные узлы, где скапливались немецкие войска. Разрывы были слышны и в лагере.
Из военнопленных создали несколько бригад для расчистки железнодорожных путей. Я попал в одну бригаду со Шкаликовым. Я его ранее в нашем лагере не видел.
Но тогда много появилось "новеньких". Немцы отступали и переводили военнопленных из тех районов, куда вступала Красная Армия. В этой же бригаде оказались Власьев и Раскольцев. Они тоже были переведены из других лагерей. Раскольцев утверждал, что он по случайности выбрался живым из Майданека.
Следователь. Вы тогда знали, что такое Майданек?
Голубев. Я и сейчас хорошенько не знаю, что это такое. Я знал, что есть такой лагерь под Люблином. Мы его название произносили шепотом. Плохо, но и у нас работал свой "вестник". В Майданек отправляли тех, кто уже не мог работать на земляных работах. Отправляли и тех, кто решался на побег и попадался. Мы его называли между собой "преисподней"... Это была смерть.
Следователь. Шкаликов рассказывал, как он попал в плен?
Голубев, Рассказывал... Был ранен. Попал в плен без сознания. Но это все так говорили: ранен, контужен...
Проверить я не мог и не очень-то вникал в его рассказ...
Следователь. Но он был организатором побега... Вы должны были бы иметь к нему доверие.
Голубев. А если бы я ему не доверял? Что это изменило бы? Мы все были обречены. Все, кто имел какое-то отношение к строительству укреплении. Я доверял ситуации. А ситуация была удобна для побега. Это могло прийти в голову любому из нас. Шкаликов сообразил первым. А может быть, и не первым. Он первым рискнул заговорить об этом с товарищами. Мы расчищали железнодорожные пути на больших станциях. Все было в завалах: обрушенные здания, провалы в стенах. Вокруг лес... Мы знали, что в лесах нет немецких частей, что они сосредоточены в крепостных фортах. По слухам, в лесах действовали польские партизаны. Бригада десять человек. Сопровождает нас одни автоматчик. Из инвалидной команды. Нам попался немец лет пятидесяти пяти.
В очках. Равнодушный. По-моему, он всего боялся. Десять человек могут уйти от одного автоматчика, когда кругом пожары, руины, обвалы. Шкаликов предложил бежать. Двое должны были вырвать у немца автомат.
Он мне предложил напасть на немца.
Следователь. Почему именно вам?
Голубев. Не знаю... Власьев присоединился к нам в самую последнюю минуту. Заранее с ним Шкаликов не сговаривался.
Следователь. Кто-нибудь собирался бежать с вами из вашей бригады?
Голубев. Собирались...
Следователь. Почему никто с вами больше не ушел? Вас ушло из десяти только четверо...
Голубев. На этот вопрос ответить невозможно... Почему мы раньше не пытались бежать? Куда бежать? В лес? А дальше? Начнут искать... К кому мы обратимся в чужой стране? Кто нас скроет?
Следователь. И вы все же бежали!
Голубев. Бежали... Нас могли выдать в первой же деревне. Нас не выдали.
Следователь. Вы скрывались на хуторе?
Голубев. В подполе у хозяйки. Молодая, красивая полька... Она нас скрыла.
Следователь. Я прошу поподробнее рассказать, как она вас скрыла.
Голубев. Я и Шкаликов напали на автоматчика.
Старик. Шкаликов сбил у него с глаз очки, я вырвал автомат. Я застрелил его, чтобы не поднял шума. И побежали... Но не в лес... В лес сразу нельзя. Хватятся, с собаками найдут. Мы скрылись под обломками. Огляделись. Оказалось нас четверо... Я, Шкаликов, Раскольцев и Власьев. Под обломками нас не нашли. Мы слышали собачий лай. Но в кирпичной пыли, на битом камне собаки не взяли следа. Ночью опять бомбили наши. Все, что удалось за день немцам расчистить, все было вновь разбито и разбросано. Ночь и следующий день мы сидели под обломками. В тот день немцы не выгоняли наших на работу. Ночью мы двинулись в лес. Шел мокрый снег пополам с дождем. Это удача. Собаки не берут след после дождя. Шли на запад. Так нам казалось надежнее. Вел Шкаликов. Он сказал, что у одного поляка разузнал дорогу к хуторам. Там мы надеялись выпросить какой-нибудь еды.
Следователь. Вам не говорил Шкаликов, у какого поляка он расспрашивал дорогу?
Голубев. Я не спрашивал... Мне было все равно.
Поляков в лагере было много. Их тоже заставляли работать на укреплениях.
Следователь. Кто пошел на хутор?
Голубев. Шкаликов...
Следователь. Почему именно он? Он знал немецкий или польский язык?
Голубев. Немецкий язык знал у нас один Раскольцев. А что было делать с немецким языком? Мы шли к полякам.
Следователь. Но почему пошел на хутор именно Шкаликов? Он что, очень смелый человек?
Голубев. Наверное, не из трусливых! Мы оставались в лесу. Если бы он на хуторе наткнулся на немцев, ему спасения не было бы! У нас оставались какие-то шансы. У меня был автомат.
Следователь. Он объяснил вам, почему вас решила скрыть эта полька?