Рэнди Цукерберг - Точка сложности. Как я работала в Facebook
Хотя мы с самого начала решили уделять равное внимание обоим событиям, путешествия в Денвер и Сент-Пол вымотали меня до предела. На Демократическом национальном съезде мы с коллегами оказались крайне популярны. Мы вели множество репортажей и получали приглашения на все вечеринки. «Как, по-вашему, следует относиться к соцсетям?» «Можно ли с помощью «Фейсбука» общаться с избирателями и спонсорами?» В какую бы комнату я ни зашла, на меня тут же накидывались юные активисты и организаторы сообществ. Я стояла всего в паре метров от Канье Уэста, когда он давал частное выступление на одной из организованных «Гуглом» вечеринок. В воздухе витал дух надежды, веселья и оптимизма.
Республиканский съезд, напротив, оказался угрюмым и мрачным. Собрание состоялось через несколько дней после того, как ураган «Густав» прошелся по городам северного побережья Мексиканского залива. В связи с этими печальными событиями дата съезда переносилась несколько раз. Наиболее влиятельная часть партии глубоко сомневалась в Маккейне, и столь же глубокую антипатию республиканцы испытывали к новейшим технологиям. Естественно, это коснулось и социальных сетей. Наши предложения были попросту проигнорированы — республиканцы не желали использовать технические средства для продвижения собственной программы. Мне разрешили посетить лишь несколько встреч с чиновниками среднего ранга. Большую часть времени я просидела в номере, строча бесполезные письма в попытке договориться о встрече и поговорить лично хоть с кем-нибудь. В итоге дело закончилось тем, что мы с коллегами Адамом и Саймоном уехали развлекаться в «Молл оф Америка»[28].
Через несколько недель после выборов я в качестве приглашенного гостя выступала на собрании, организованном моим другом и спонсором Дэйвом Макклюром. Собрание было посвящено проблеме взаимодействия политики и высоких технологий. Когда пришло время открытого обсуждения, меня спросили, есть ли различия в отношении республиканцев и демократов к «Фейсбуку» и другим социальным сетям.
Я задумалась, вспоминая подробности двух столь разных съездов.
— На съезде демократической партии к нам отнеслись, как к рок-звездам. Каждый хотел встретиться и пообщаться, — ответила я. — А на Республиканском национальном съезде я все три дня просидела в номере. И никто не приглашал меня на встречи. Мне самой приходилось чуть ли не умолять об этом.
Один из блогеров снял мое выступление на видео и загрузил его в Интернет. Спустя несколько дней информационный директор республиканской партии Мэтт Бернс прокомментировал этот ролик на «Ютьюбе» такими словами: «Рэнди Цукерберг, конечно, заслуживает всяческого уважения, но тут она прямо-таки изошла на г…но». После этого Бернс обвинил меня в предвзятом отношении к республиканцам.
Но все это было бы неважно, если бы высказывание Бернса не подхватили интернет-блоги, в одном из которых появился крупный заголовок «Рэнди Цукерберг изошла на г…но». Не буду приводить комментарии, которые написали люди по этому поводу, отмечу лишь, что в обсуждении успели пройтись по моему весу, происхождению, а также недостаткам характера и внешности. Прочитав все эти злобные выпады, я была настолько поражена сквозившей в них нескрываемой агрессией, что какое-то время проплакала перед монитором. Я понятия не имела, как буду смотреть на следующее утро в глаза коллегам и не выгонят ли меня после такого с работы.
К счастью, на работе инцидент прошел практически незамеченным. Буря улеглась, и со мной ничего не случилось. Многие люди, наоборот, поддержали меня, и я выучила несколько важных уроков.
Новичку Интернет может показаться источником живительной влаги, однако нельзя забывать, что в любую секунду его можно превратить в проводник мощной, сметающей все на своем пути ярости. Неправильно истолкованное любое ваше слово или действие может обратить его в машину, которой под силу стереть в порошок кого угодно.
Девиз «Нью-Йорк таймс» звучит так: «Новости, которые подходят для печати». В качестве интернет-слогана больше всего подошло бы: «К черту всех! Пиши, что хочешь!» В Сети публикуется любая информация, способная вызвать отклик у аудитории. Точность и правдивость этой информации не играет никакой роли. Личные выпады часто используются в качестве «приманки», а выплески негативных эмоций способствуют увеличению количества просмотров. Подобный подход к журналистике характерен преимущественно для желтой прессы. В последние годы этим принципом руководствуется все больше и больше таблоидов. Предполагается, что так можно увеличить прибыль.
К примеру, в начале этого года, когда я объявила, что пишу книгу, в одном из блогов появилась едкая новостная статья. Автор явно хотел «покормить троллей»[29], что ему с успехом и удалось. Вот лишь несколько комментариев к той статье:
— Не хочу даже слышать об этой женщине.
— Да кому вообще есть дело до этой Рэнди (боже, что за имечко!) Цукерберг?
— Если моя помешанная на «Фейсбуке» сестренка начнет читать эту книгу, я убью ее саму и всю ее семью.
Просто чудесно. Конечно, на мне и моей работе эти злобные выпады никак не отразились, однако, окажись на моем месте другой человек, его карьера и репутация могли бы быть разрушены.
Наберите в «Гугле» слова «Интернет» и «уволен», и вы увидите длинный список людей, чья карьера оказалась перемолота бездушной машиной Всемирной паутины. Поисковик выдаст бесчисленное количество видеорезюме, объявлений о поиске работы, историй о проступках сотрудников ведущих корпораций и юридических фирм — все это, в общем и целом, будет относиться к нашей теме.
В 2012 году Джин Морфис работал главным финансовым инспектором «Францеска Холдингс Корпорейшн». У него был личный блог и аккаунт в «Твиттере». А еще Джин, как и всякий продвинутый интернет-пользователь, любил писать о собственной жизни. Порой в его постах появлялись интересные заметки о работе, например: «Обед с членами правления. Когда-то было весело. Теперь всегда приходится быть начеку». Или: «Встреча с членами правления. Цифры хороши — правление довольно!» Руководство компании заинтересовалось онлайн-деятельностью своего сотрудника. Джин тем временем продолжал: «Отчет о доходах готов. Совещание закончилось. Ну что, доволен, Коротышка?»
Но Коротышка, как это часто случается, был вовсе не доволен тем, что его сотрудник публикует в «Твиттере» информацию, которая могла отрицательно сказаться на курсе акций компании. Морфиса уволили.
Почему же люди, занимающие ведущие позиции и обладающие колоссальным опытом, совершают такие дурацкие ошибки? Причина проста.
